Перерождение (СИ) - Крейдун Мила

Верно же?

Аттика посмотрела на голограмму.

Дива явно забавлялась растерянностью, страхом и раскаянием от собственной тупости, которые Атти сейчас испытывала.

Даже ручки на груди сложила от удовольствия и раскачивалась на ступнях с носочка на пяточку.

Чуть ли не плясала, – подумала Аттика немного раздражённо и практически приказала себе расслабится.

– Рассказывай! – потребовала Атти, не церемонясь.

– Твоя мысль, что ты просто мой носитель, даже если с паразитом меня сравнила, нравилась мне больше, – недовольно поджала губы Дива. – Раскомандовалась.

– Рассказывай! – настаивала Аттика.

– Ведьма ты, – ответила Дива. – Что тут рассказывать? У ведьм была особая связь с планетой. Она тебя своей считает. Подчиняется.

– Если ведьмы были такими сильными и им подчинялась сама планета, как их удалось уничтожить? – спросила Аттика. – Такую-то силищу?

– Ну-у-у-у, – протянула Дива. – Это сейчас планета зубы и когти отрастила, яростью обзавелась и жаждой убивать и защищать любой ценой, а раньше ведьмы были скорее миролюбивыми отшельницами, способными травками лечить, самые сильные посильнее что умели, но их было очень мало и извели первыми.

– Ясно, – задумчиво протянула Аттика, размышляя над тем, насколько можно отнести её к ведьмам.

«Если только как начинающую», – подумала она и открыла дверь своего уютного маленького домика, потрясённо застыв в проёме.

От прежних хозяев у неё остался старинный глиняный кувшин, в которых ранее молоко хранили, либо сметану делали. Аттика не сильно в этом разбиралась, но он вызывал у неё какое-то тепло на душе и умиление.

Она оставила его и держала на столе, как декор, часто обнаруживая его опрокинутым, и никак не могла найти этому объяснения.

До нынешнего момента.

Кувшин вновь был опрокинут.

А из его горлышка торчала чья-то маленькая задница в мешковине.

Маленькие ручки вцепились в края и создание явно застряло и пыталось выбраться, изрядно ругаясь.

– Что за бестолковое создание! – удалось ему, наконец, освободиться и он сердито вперил взгляд в Аттику. – Зачем тебе кувшин, если он всегда пустой?! – лютовал он.

Атти открыла рот, чтобы ответить, но что-то не получилось.

– Что?! – продолжал он злиться. – Увидела меня, наконец?

Она кивнула.

– Отлично! Впервые вижу такую бестолковую бабу! Ничего не умеешь! Если бы не Этна, мы бы вообще твою стряпню есть не смогли!

Аттика проследила за взглядом человечка, невероятно похожего на домовёнка Кузю из мультфильма её детства.

Рядом со столом порхала на крошечных крылышках крошечная, толстенькая, светящаяся, добродушная женщина.

Она по-матерински ласково улыбнулась Атти.

– Здравствуй, душечка.

Аттика чуть заторможено кивнула.

– Преувеличивает он, – продолжила женщина. – Ну где-то чуть подсолю, где-то не дам тебе пересолить, где приправки добавлю. Где пережарить, где переварить-не доварить-не дожарить. Всего-то.

– Ага! – так же сердито отозвался домовёнок, уперев руки в бока. – Ну?! Ты хоть из своего ма-га-зи-на принесла сметаны, раз руки из одного места?

Атти отрицательно кивнула головой.

– Тьфу! Непутёвая баба!

– Да, хватит тебе, Одхан, – вступилась за Аттику феечка. – Не видишь, девочка наша в шоке. Дай в себя прийти. Купит она тебе завтра сметану. Да, милочка? – продолжала добродушно улыбаться Этна.

Атти кивнула.

– Вот видишь.

Аттика перевела взгляд на Диву.

Та стояла рядом с ней в проёме с таким же ошалелым выражением лица, не в силах оторвать глаз от созданий.

Значит у Атти не галлюцинации, и она не сошла с ума. Что уже само по себе радовало.

В компаньонке, даже такой стервозной, всё же были свои преимущества, оказывается.

– Нечего сказать? – спросила она «интеллект» и собственную энциклопедию по альтернативной реальности, в которую умудрилась вляпаться.

– По поверьям: волшебство погибло в нашем мире о-о-о-очень задолго до уничтожения ведьм, – отозвалась Дива. – И опять же, это всего лишь сказки.

– Как и в моём мире.

– Этого не может быть, – твёрдо произнесла голограмма.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Ага, – отозвалась Атти и повела рукой в направлении существ.

«Но вот оно, доказательство».

– Это не наши, – произнесла Дива. – Я уверена.

– Ты знаешь, в моём мире их тоже считают лишь персонажами сказок вообще-то, – ответила Аттика.

– Ясно теперь, почему не испугалась, – ворчливо вставил словцо «Кузя». – Даже интересно, в какой образ меня впихнуло твоё воображение. Давно ведь чувствовала, что не одна в доме, да?

Аттика неуверенно кивнула.

Она думала, что ей кажется, что придумывает, сходит с ума от одиночества…

– Только хозяин дома может видеть меня таким, каким хочет и когда хочет, – продолжил домовёнок. – Ну, и когда может, конечно.

– Выросла наша девочка, – счастливо всхлипнула Этна. – А ты выгнать её хотел, – сердито посмотрела она на ворчуна.

– Не выгнал же. Радуйся.

– А до меня многих выгнали? – спросила Аттика, вдруг осознав, почему купила домик в идеальном состоянии в собственности с несколькими гектарами земли по такой дешёвке.

– Всех, – категорично заявил важный Одхан с золотистыми пушистыми волосиками, как у Кузи из мультика.

Так его тон не вязался с суровым сварливым взглядом…

Аттика улыбнулась, чувствуя как в Душе расцветает любовь к существам.

– Тьфу! – сплюнул на пол домовёнок. – Бабы… – и не прощаясь ушёл в темноту.

В прямом смысле этого слова. Просто растворился в тени угла.

– Ну, – неловко протянула Этна, скрестив пальцы с крошечным полотенчиком в руках. Ей явно было стыдно за «Кузю». – Что вам приготовить, крошки?

– Я не ем, – сухо отозвалась Дива, важно проходя в дом и расположившись на диване в просторной комнате, которая служила Атти и кухней, и столовой, и прихожей, и библиотекой одновременно.

Видимо, высший разум пришла в себя и к ней вернулся её скверно-высокомерный характер.

– Э-э-э-э, – замялась Аттика.

Глав 5. Провокация

Этна рассказала им много интересного.

В мире Аттики, оказалось, живёт много волшебных существ. Они невидимы для человека.

Во-первых, потому что сами не хотят, а во-вторых…

– Ты знаешь, душечка, как этот ваш прогресс и всякие глупости ограничивают? – грустно отозвалась феечка и даже чуть погасла. – Люди разучились Мечтать, Верить, Желать, Радоваться, Смеяться… По-настоящему. И о том, о чём им положено, а не о металлических банках, бетонных коробках и бумажках, с помощью которых ты ходишь в свой магазин, – Этна тяжело вздохнула. – Раньше было больше тех, кто мог нас видеть. Вы говорите о прогрессе и эволюции, но, на самом деле, солнышко, ты даже представить себе не можешь, насколько примитивнее и ограниченнее вы стали, чего себя лишили, и какой убогий, серый, безжизненный мир создали вокруг себя…

На улице, совсем недалеко от дома послышались человеческие крики боли.

Все машинально обернулись на дверь.

За окном уже потемнело.

Кому придёт в голову лазить ночью по лесу?

В этом мире!

Что они могли там делать?

– Охотники, – предположила Дива.

– Кто? – удивилась хозяйка.

– Некоторые наёмники зарабатывают этим на довольно безбедное существование, – ответила голограмма. – Собирают ягоды, грибы, цветы, фрукты – что найдут. Уходят в лес на несколько дней или недель. Как затарятся – возвращаются в город. На них обычно довольно качественные дорогостоящие щиты, но земля тебя особо люто защищает, решила подстраховаться, заподозрив неладное и не ошиблась.

– Надо им помочь, – поднялась Аттика и направилась к двери.

– Я бы не советовала, – поспешила за ней Дива.

– Не переживай, – отозвалась Атти, – я буду осторожна. Так, чтобы они ничего не заметили. Мне просто надо успокоить флору.

Она вышла и присела к земле, положив на неё ладонь, закрыла глаза, выровняла дыхание. Попыталась передать своё состояние, убедить, что всё хорошо.