Стихотворения и поэмы - Даниил Андреев

1935

* * *

Мне радостно обнять чеканкой строк,                   Как влагу жизни – кубком пира,Е д и н с т в о   ц е л и,   м н о ж е с т в о   д о р о г                   В живом многообразье мира.

И я люблю – в передрассветный миг                  Чистейшую, простую негу:Поднять глаза от этих мудрых книг                  К горящему звезда́ми небу.

Как радостно вот эту весть вдохнуть —                 Что по мерцающему сводуНеповторимый уготован путь                Звезде, – цветку, – душе, – народу.

1935

Янтари

М. Г.

1

Усни, – ты устала… Гроза отгремела,Отпраздновал ливень ночную весну…Счастливому сердцу, счастливому телуПора отойти к беспечальному сну.

Светает… Свежеет… И рокот трамвайныйУже долетел с городских площадей.Усни, – я мечтаю над нашею тайной —Прекрасною тайной цветов и детей.

И кажется: никнет бесшумная хвоя, —Листва ли коснулась ресниц на весу?Быть может, блаженные Дафнис и ХлояДремали вот так в первозданном лесу.

Как будто сомкнулись прохладные воды,Баюкая нас в колыбелях земли,Скользящие тени с прозрачного сводаПоют, что над нами плывут корабли.

Плывут, уплывают… А сумрак всё ниже, —Прощальную сказку шепчу кораблю…Не думай: я здесь, я с тобою… Усни же,Как я над рукой твоей милой дремлю.

2

В жгучий год, когда сбирает родинаПлод кровавый с поля битв, когдаШагом бранным входят дети ОдинаВ наши дрогнувшие города;

В дни, когда над каждым кровом временнымВой сирен бушует круговойИ сам воздух жизни обесцененнойЕдко сух, как дым пороховой —

В этот год само дыханье гибелиПородило память дней былых,Давних дней, что в камне сердца выбилиЗолотой, ещё не петый стих.

Как чудесно, странно и негаданноЭтот стих рождался – о тебе,Без раздумий, без молитв, без ладана, —Просто – кубок в золотой резьбе.

И прошла опять, как в сонном празднике,Череда необратимых дней, —Наше солнце, наши виноградники,Пена бухт и влажный мох камней.

Может быть, таким лучом отмеченоНаше сердце было только разИ непоправимо искалеченыБудем мы железной битвой рас.

Пусть же здесь хранится в звонком золотеЭтот мёд, янтарный и густой, —Наша радость, наша кровь и молодость —Дней былых сияющий настой.

3

Воздушным, играющим гениемТо лето сошло на столицу.Загаром упала на лицаГорячая тень от крыла, —

Весь день своенравным скольжениемБездумно она осенялаНастурции, скверы, вокзалы,Строительства и купола.

И на тротуар ослепительныйИз комнаты мягко-дремотнойУверенный и беззаботныйВ полдневную синь выходя,В крови уносил я медлительный,Спадающий отзвук желанья,Да тайное воспоминаньеО плеске ночного дождя.

А полдень – плакатами, скрипами,Звонками справлял новоселье,Роняя лучистое зельеНа крыши и в каждый квартал;Под пыльно-тенистыми липамиОн улицею стоголосойСо щедрым радушьем колоссаНа пиршество шумное звал.

И в зелени старых Хамовников,И в нежности ЗамоскворечьяЖурчащие, легкие речиСо мной он, смеясь, заводил;Он знал, что цветам и любовникамПонятны вот эти мгновенья —Дневное головокруженье,Игра нарастающих сил.

Каким становилась сокровищемСлучайная лужица в парке,Гранитные спуски, на барке —Трепещущих рыб серебро,И над экскаватором роющимВолна облаков кучевая,И никель горячий трамвая,И столик в кафе, и ситро.

Былую тоску и расколотостьТак странно припомнить рассудку,Когда в мимолетную шуткуВникаешь, как в мудрость царя,И если предчувствует молодостьВо всём необъятные дали,И если бокал ЦинандалиЯнтарно-звенящ, как заря.

Ведь завтра опять уготованоБез ревности и без расплатыИюньскою ночью крылатойЖеланное длить забытьё,Пока в тишине околдованнойКачается занавес пёстрыйПрохладой рассветной и остройЦелуемый в окнах её.

4

Сном, мимолётным, как слово,Краткая ночь завершилась.Многоголос и кипуч,

День занимался, и сноваСерое небо расшилосьКрасным узорочьем туч.

Лишь обняла. Не сказала:Вольное сердце – в плену ли?Кинут приветливый дом:

Мощные своды вокзала…Залы в рокочущем гуле…Сутолока над багажом.

Нет – подожди! Ещё рано!В тёплое утро сыроеТы мне как жизнь дорога.

Разве не горько и странноБудет тебе, что не двоеВидят моря и луга?

Тамбур. Спешащие клочьяТолп, облаков, разговора,Дыма и пара клоки…

И посмотрел я, как ночью,В серые эти озера,В эти дневные зрачки.

Что ты?.. Я вздрогнул. НавстречуСумрак роился бездонный,Тихий, глухой, как вода,

Тот, что задолго до встречиСтыл над вселенною соннойИ не пройдет никогда.

Может быть, то, что приснилосьМне как бездумное счастье,Было грозой и огнём?

Может быть, сердце склонилось,Полное муки и страсти,В чёрный, как смоль, водоём?

Лязгнули сцепы вагонов,Дрогнул рычаг в семафоре,И, отпустив тормоза,

Прочь для степных перегоновПоезд помчал твоё горе,Облик твой, речь и глаза.

5

И не избавил город знойный            От тёмных дум,Клубя вокруг свой беспокойный,            Нестройный шум.Как острия протяжных терний,            Любой вокзалСвои гудки из мглы вечерней            В мой дух вонзал.

Белесой гарью скрыт, как ватой,            Небесный румб;Росток засох голубоватый            У пыльных клумб.Скучая, вновь сойдутся люди            У тусклых ламп;Ещё плотней сомкнутся груди            Громад и дамб…

Что без тебя мне этот город,            И явь, и сны,Вся ширь морей, поля и горы            Моей страны?He верю письмам, снам не верю,            Ни ворожбе,И жизнь одним порывом мерю:            К тебе! К тебе!

6

Свисток. Степную станцию готов оставить поезд.В замусоренном садике качнулись тополя,Опять в окно врывается ликующая повестьПолей, под солнцем брошенных, и ровная земля.

Привольный воздух мечется и треплет занавески,Свистит ветрами шустрыми над плавнями Днепра,Чтоб окоём лазоревый топить в лучистом блеске,Купая в страстном мареве луга и хутора.

И если под колесами застонут рельсы громчеИ зарябят за окнами скрещенья ферм нагих —Реки широкоблещущей мелькнет лазурный кончик,Смеющийся, как девушка, и плавный, точно стих.

Ах, если б опиралась ты о спущенную раму,Играя занавесками вот этого окна, —Ты, солнечная, юная, врачующая раны,Моя измена первая и первая весна!

Уж розовеют мазанки закатом Украины,И звёзды здесь огромные и синие, как лён,А я хочу припомниться тебе на миг единый,Присниться сердцу дальнему, как самый          легкий сон.

7

Я помню вечер в южном городе,В сухом саду ночлег случайный,И над приморскою окрайнойОдну огромную звезду:

Твердыней генуэзской гордостиПод нею крепость вырезаласьИ коронованной казаласьСквозь тамариск в моём саду.

Я знал: вдали, за морем плещущим,За этой роскошью сапфирнойВ ином краю дремоте мирнойТы в эту полночь предана,Но будет час – и утром блещущимТы с корабля сойдешь по сходнямСюда, где кровь моя сегодняТебя зовет и ждет без сна.

Без сна… как долго сон медлительныйКо мне в ту ночь не наклонялся!С амфитеатра ритмы вальсаЛились кружащимся ручьёмИ, учащая пульс томительный,Твердили о чужом веселье,О чьём-то юном новоселье,Об отдаленном счастье… Чьём?

Они утихли только за полночь,Но слабый шум не молк… откуда?Иль город ровным, крепким гудомДышал в горячем забытьи?Иль, страстную внушая заповедьМоей душе, неуловимоВо мне стучало сердце КрымаИ направляло сны мои?

И я постиг во сне, как в празднике,Лицо его утесов чёрных,Полынь его лугов нагорныхИ троп, кривых, как ятаган,Его златые виноградники,Его оград булыжный каменьИ плиты, стёртые векамиВ святилищах магометан.

А там, у бухт, на побережии,Гордясь свободным, тёмным телом,Шли, улыбаясь, люди в белом —Таких счастливых нет нигде, —И в этот край, живая, свежая,От корабля путём желаннымСошла ты солнцем долгожданнымПо еле плещущей воде.

8