Книга радости. Как быть счастливым в меняющемся мире - Далай-лама XIV

Автоколонна медленно продвигалась вверх по извилистым улицам, а толпы почитателей Далай-ламы сгущались. Одни жгли благовония; другие держали в сложенных для молитвы руках четки мала. Нетибетцу сложно понять, как много значит для тибетского народа Далай-лама, как ценят его в этой общине изгнанников. Для них он символ национального и политического самосознания и средоточие духовных стремлений. Перевоплощение бодхисатвы[4] милосердия – фигура, во многом приближающаяся к Христу. Можно лишь предположить, как сложно Далай-ламе нести эту ответственность и одновременно подчеркивать, что в нем нет «ничего особенного», что он всего лишь один из семи миллиардов жителей Земли.

Улицы сужались, и я подумал, как нашей кавалькаде удастся прорваться сквозь толпу. Мы замедляли скорость, лишь когда на середину улицы выходила священная корова, которой, наверное, тоже хотелось взглянуть на религиозных лидеров.

Все же приходилось ехать быстро: по соображениям безопасности и чтобы движение по улицам возобновилось как можно скорее. Но главной была все-таки первая причина. Как и во всех индийских городах, в Дхарамсале существует постоянное трение культурных тектонических плато, которые сдвигаются и сталкиваются, представляя яркую, но довольно тревожную картину религиозного и национального разнообразия.

Горное поселение Маклеод-Гандж, где проживают тибетские буддисты, расположилось в верхней части индуистской Дхарамсалы, подобно наслоению осадочных пород (поэтому его еще называют Верхней Дхарамсалой). Дхарамсала, или Дхарамшала, как это название произносится на хинди, означает «духовная обитель». Слово состоит из двух корней – дхарма (духовное учение) и шала (дом, жилище); вместе они обозначают «пристанище паломника». Подходящее название для города, ставшего в наши дни центром поклонения.

Мы спешно миновали простые металлические ворота, ведущие на территорию комплекса резиденции Далай-ламы, где находятся его приемные и частные покои. Полукруглая дорожка огибала пышную клумбу с весенними цветами. Последний раз я был в Дхарамсале в январе: планировал нынешнюю встречу вместе с сотрудниками канцелярии Далай-ламы. Тогда город был окутан облаками, стоял колючий холод. Но сейчас сияло солнце, а цветы, казалось, стремились перещеголять друг друга буйством красок, как всегда бывает в недолгий сезон цветения в высокогорье, где жизнь бутона коротка и быстро обрывается, отчего каждый день ценится больше и проживается ярче.

Близилось начало наших диалогов, и я поймал себя на мысли, что очень нервничаю. И я был в этом не одинок. Когда мы с архиепископом созванивались накануне путешествия, меня глубоко тронула его честная тревога из-за предстоящей «битвы умов». «Он гораздо рассудительнее меня, – заметил Десмонд Туту, имея в виду большую любовь Далай-ламы к дебатам, интеллектуальным и научным изысканиям. – Я мыслю более инстинктивно». Помню слова архиепископа, что во всех важных поворотных моментах жизни и в миссии по борьбе с апартеидом им руководило глубокое интуитивное знание и смирение пред лицом судьбы. Но, как видно, даже великие религиозные лидеры нервничают, ступая на неизведанную территорию.

Архиепископ отдохнул один день, и затем мы начали беседы о природе истинной радости.

День 1

Природа истинной радости

Почему ты не печалишься?

В начале беседы я предложил архиепископу произнести молитву: в англиканской традиции молитва предваряет любой важный разговор.

– Да, спасибо, – ответил он. – Помощь свыше никогда не помешает.

Давайте умолкнем на минуту. Да снизойдет на нас Святой Дух. Да наполнит Он сердца верующих, разжигая в них пламя любви Твоей. Пусть Дух Твой обновит людские души и обновит лицо Земли. Аминь.

– Аминь, – повторил Далай-лама.

Я спросил, чего он ждет от этой встречи. Лама откинулся в кресле, потирая ладони.

– Мы живем в XXI веке. Совершенствуем открытия, сделанные в ХХ веке, и продолжаем улучшать материальный мир. Хотя многие люди все еще живут в бедности и голодают, в целом современная цивилизация высокоразвита. Проблема в том, что наш мир и система образования сосредоточены целиком на внешних, приземленных ценностях. Внутренние ориентиры заботят нас куда меньше. Те, кто воспитывается в этой системе образования, живут как материалисты, и в конечном итоге все общество пропитывается этим духом. Но культура, обслуживающая вещественные представления, не в состоянии решить проблемы человечества. Истинная проблема здесь, – Далай-лама указал на свой лоб.

Архиепископ же коснулся сердца, показывая, что проблема и в душе.

– И здесь, – кивнул Далай-лама. – В уме и сердце. Материалистические ценности не в состоянии обеспечить спокойствие ума. Для этого мы должны сосредоточиться на духовных ориентирах – на том, что делает нас людьми. Лишь таким образом мы обретем внутренний покой, а тот, в свою очередь, приведет к спокойствию во внешнем мире. Многие из проблем, с которыми мы сталкиваемся, – наших рук дело. Насилие, война – в отличие от природных катастроф, мы, люди, сами творим эти несчастья.

– Налицо огромное противоречие, – продолжал Далай-лама. – Население планеты составляет семь миллиардов человек, и никто не хочет страдать или иметь проблемы, но откуда в таком случае в мире столько проблем и страданий, большинство которых – наших рук дело? – Теперь Далай-лама обращался непосредственно к архиепископу. Тот согласно кивал. – Чего-то нам не хватает. Я тоже один из этих семи миллиардов, и мне кажется, ответственность за счастье всего мира лежит на плечах каждого из нас. Нужно больше думать о благополучии окружающих. Другими словами, культивировать в себе добро и сострадание, которых сейчас не хватает. И уделять больше внимания духовным ценностям. Нужно заглянуть в себя.

Он повернулся к архиепископу, поднял руки и сложил ладони в жесте, выражающем почтение.

– Теперь твоя очередь, архиепископ Туту, мой старый друг. – Он протянул руку, и приятель сердечно сжал ее в ладонях. – Мне кажется, у тебя большой потенциал…

– Потенциал? – архиепископ с притворным возмущением отдернул руку.

– Именно так, большой потенциал. В твоих силах сделать человечество счастливее.

Архиепископ откинул голову и рассмеялся.

– Ах, да.

– Достаточно на тебя посмотреть, – продолжал Далай-лама. – Ты всегда смеешься, всегда рад. Ты очень позитивно влияешь на людей. – Далай-лама снова потянулся, взял архиепископа за руку и погладил ее. – У некоторых политиков или священников такие серьезные лица… – Он выпрямился в кресле, нахмурился и сделал очень суровое лицо. – Хочется держаться от них подальше. Но когда смотришь на тебя…

– Это все мой длинный нос, – заметил архиепископ, и они одновременно рассмеялись.

– Итак, я очень благодарен, что ты приехал для этой беседы, – сказал Далай-лама. – Развитие ума происходит на более глубоком уровне. Все люди стремятся к счастью, хотят радоваться жизни, но связывают это с внешними благами: деньгами, властью, престижным автомобилем, большим домом. Многие редко задумываются о главном источнике счастливой жизни, который находится внутри, а не снаружи. Даже источник физического здоровья стоит искать внутри.

Да, между нами есть различия. Ты делаешь упор на веру. Я буддист, и вера для меня очень важна, но реальность такова, что из семи миллиардов людей на Земле более одного миллиарда – атеисты. И их нельзя исключать из общей картины. Миллиард – это очень много. Они ведь тоже люди, наши братья и сестры. У них есть право стать счастливее и проявить себя достойными членами общей человеческой семьи. Поэтому для воспитания внутренних качеств вера не основное.

– Мне очень сложно понять твой глубокий анализ, – заговорил архиепископ. – Я думал, ты скажешь: если пытаться найти счастье, ничего не получится. Ощущение счастья очень мимолетно. Его нельзя обрести, просто сказав себе: так, сейчас я не буду думать больше ни о чем и стану счастливым! У Клайва Льюиса есть книга «Настигнут радостью»[5]: вот так оно обычно и бывает.

Глядя на тебя, многие вспоминают, сколько ужасов тебе пришлось пережить, – продолжал архиепископ. – Что может быть кошмарнее изгнания из собственного дома, разлуки со всем, что по-настоящему дорого? Но стоит встретиться с тобой лично, и они видят человека необычайно спокойного… невероятно милосердного… который к тому же любит пошалить.

– Последнее мне нравится, – заметил Далай-лама. – Не люблю лишней строгости.

– Не перебивай меня, – укорил архиепископ.

– Ого! – рассмеялся в ответ Далай-лама.

– Как прекрасно понимать, что на самом деле нам нужно не счастье. И я буду говорить совсем не об этом. Хочу поговорить о радости. Она превыше счастья. Представьте мать накануне родов. Каждый стремится избежать боли. И любая мать знает, что ей предстоит испытать боль – сильнейшие родовые муки. Но она принимает это. И после самых болезненных схваток, когда ребенок уже родился, ее радость невозможно измерить. Это один из самых невероятных парадоксов в мире: страдание может настолько быстро смениться радостью.