Я смогу - Александр Золотов

– Изменить параметры энергоустановки мы не можем, это повлечёт изменения в проекте установки, а это дополнительные согласования, поиски новых решений. Никто на это не пойдёт. Мы должны найти ту суть, которая позволит нам быть на коне.

Открывшаяся дверь пропустила в отдел директора.

– Здравствуйте товарищи, – не ожидая ответа на приветствия, директор продолжил, – я вижу, что здесь присутствует Доронин, а это означает, что работы по выполнению правительственного задания будут выполнены. Я верно говорю, Александр Петрович?

Доронин не успел даже рта открыть, как директор закончил импровизированное совещание.

– Молчит, значит согласен. Не будем время попусту тратить, у нас его нет. За работу товарищи, надеюсь на Вашу всемерную поддержку Александру Петровичу, думаю, что он нас не подведет, и Вы получите увеличенную премию. Александр Петрович, приступайте. Для Вас существует только схема, все остальные вопросы будут решать зам директора и Шмуц. Всё! Желаю удачи!

На некоторое время в отделе воцарилась тишина, которую властно прервал Зуев.

– Вы понимаете, что пути отступления отрезаны, у нас нет другого пути, как решить задачу, причём решить её успешно. Командуйте, Александр Петрович.

Зуев легонько подтолкнул Доронина, шепнув ему на ухо:

– Саня, не подведи.

Неожиданная смена ситуации и его планов несколько сковала Доронина, но делать было нечего, надо было приступать к работе.

– Старших групп прошу подойти ко мне, для изучения и состояния проекта и его осмысления.

***

Вернувшись ночью из командировки, Вика не спала всю ночь. Тревога заполняла её грудь.

– А если он уже уехал?

Утром следующего дня она, проснувшись, обругала себя:

– Дура, накрутила сама себя. Он не мог уехать. Надо просто поговорить с Сашей. Сегодня суббота, я пойду к нему, проведём вместе день и все выясним и решим.

К десяти часам утра Вика отворила входную дверь общежития. Вахтёрша Михайловна, едва выслушав её приветствие, сказала:

– Викочка, здравствуй! Тебе детка, не повезло, Саши нет, вчера не пришёл с работы.

– Как это не пришёл?

– Он всегда, если уезжал, то передавал для тебя сообщение. На этот раз не оставил и не позвонил.

Вика постояла в раздумье, затем попросила:

– А можно я воспользуюсь вашим телефоном?

– Ради бога, – Михайловна пододвинула телефон ближе к ней.

Гудки длинной чередой звали Доронина, но он не ответил. Вика через некоторое время повторила попытку, но результат оказался тем же. В её душу ворвалась тревога, которая легко вытеснила обиду, возможно, это не помогло ей сообразить, что Доронин сменил место работы, и прежний номер телефона ей не поможет.

– Где он может быть? Может, уехал?

Огонёк надежды вспыхнул в её душе.

– Михайловна, может он уехал?

– Нет, он ушёл на работу, как обычно.

– Михайловна, вы же не можете этого знать, так как дежурите по суткам, и тогда когда он уходил на работу, дежурил кто-то другой.

– Не всё, Викочка, бывает, так как должно быть. Я дежурю вторые сутки, напарница заболела….

Сбитая с толку, с тяжёлым сердцем Вика пришла домой, где встретила её Екатерина Андреевна.

– Всё страдаешь? Дочь напрасно, он тебя в грош не ставит. Опять выкинул нечто непотребное?

– Он не ночевал дома.

– Что и требовалось доказать!

Звякнул телефон, Вика бросилась к нему, но он внезапно умолк и напрасно она кричала в трубку, в ней раздались короткие гудки. Вика положила трубку, некоторое время ждала повторного звонка, но телефон не издавал ни звука. Едва Вика отошла, телефон затрещал вновь. Вика взяла трубку, в которой было слышно затаённое дыхание.

– Алло, Саша, я не слышу тебя, Саша, не молчи.

Трубка ответила короткими гудками.

– Мама, он звонит, но ничего не говорит, может что-то случилось?

– Что могло случиться, он скорее всего, прикалывается или у тебя появился тайный вздыхатель.

– Почему ты так думаешь?

– Доченька, жизнь так устроена, что родители знают больше чем их дети. Идем на кухню, ты с утра ничего не ела.

Перед сном Вика пошла в ванну принять душ, и когда упругие струи ласкали её тело, отнимая на миг все заботы, в квартире опять зазвонил телефон. Екатерина Андреевна, подняв трубку, услышала голос Доронина. Она некоторое время молчала, но всё же решилась ответить:

– Сколько можно звонить? Вы нас сегодня замучили, – она хотела сказать Доронину, чтобы он больше не звонил, но предостерегающая мысль остановила её: «Может он останется в институте…».

– Я не собираюсь вас мучить, сегодня я звоню первый раз. Дайте трубку Вике.

– Её нет дома, позвоните позже.

Вика, выйдя из ванны, спросила:

– Саша звонил?

Повинуясь непонятному чувству, Екатерина Андреевна сказала не то, что следовало бы:

– Нет, кто-то ошибся номером.

Воскресное утро играло летними красками, голубое небо обещало тихий и прекрасный день. Вика опять спешила в общежитие, но её там опять ждала неудача. Доронин не приходил. Где он и что с ним никто не знал. В её сердце шла непримиримая борьба любви, ревности и тревоги. Она не могла придумать, что делать и как поступить. Всё, на что она решилась, это оставить на вахте общежития номера домашнего и рабочего телефонов. Она просила и даже предлагала деньги за то, что ей позвонят, когда Доронин вернётся….

Едва она переступила домашний порог, мать сообщила, что звонила Даша Смирнова и просила перезвонить.

Даша пребывала в отличном настроении и в безапелляционной форме сообщила, что выходит замуж и сегодня у неё девичник.

– Еле тебя нашла. Приходи сейчас же и готовься мне помогать готовиться к свадьбе, ты моя дружка. И еще. Доронину придется потерпеть, я забираю у него тебя на все вечера недели.

– Даша…, – Вика хотела поделиться с ней своими проблемами, но Даша прервала её.

– Никаких возражений! Всё мне некогда! Я тебя жду!

На следующий день Екатерина Андреевна встретила в продуктовом магазине свою давнюю подругу Веру Николаевну Тоцкую. После традиционных приветствий и вопросов о состоянии здоровья, Тоцкая не умолкала:

– Представьте, какая у меня радость! Мой сыночек Володя приехал в отпуск. Вы же знаете, что он поступил в военное училище. Ах, как быстро мчится время, кажется, всё недавно было, а он уже закончил учиться, бравый офицер, майор. И это еще не всё, готовится поступать в академию. Как Вика? Наверное, уже невеста?

– Вика – красавица, работает, преподаёт в институте.

Вышла замуж?

– Нет…, – Андреевна сначала хотела рассказать о Доронине, но её перебила Вера Николаевна.

– Мой Володя интересовался Викой, даже, по-моему, звонил ей.

– Да, звонки были, кто-то дышал в трубку.

– Приходите к нам с Викой, отпразднуем приезд моего сына.

– Удобно ли? Вике это может не понравится и тогда пиши пропало. Они учились в одной школе, знают друг друга. Пусть приходит, он же офицер, ему нельзя робеть.

– Это тоже не очень хорошо. С бухты барахты, вот я пришёл, – Тоцкая отрицательно покачала головой.

– Пусть подождёт её у дома, когда она будет идти с работы. Правда есть препятствие. Викина подруга выходит замуж и потому её привычный график будет непредсказуем.

– Что же делать?

– Сколько твой сын будет в городе?

– Ещё три недели.

– Пусть подождёт, пока всё устаканится. Я тебе позвоню. Хотя если есть желание, то пусть поджидает её, может и откликнется удача.

– У тебя есть мой телефон? А то я тебе дам, – Тоцкая засуетилась, стала шарить в сумочке.

Екатерина Андреевне не очень нравилась роль сводни, но перспектива выдать замуж единственную дочь за непредсказуемого Доронина, ей не нравилась ещё больше. Она решила запастись резервным вариантом

– Не суетись, хоть мы с тобой давно не общались, но телефон твой у меня записан.

– Очень хорошо! Я очень рада, что наши намерения сходятся.

– Намерения намерениями, но я тебе ничего не гарантирую, Вика будет всё решать сама, ко всему прочему, наш разговор должен быть сохранён в тайне.

– Это само собой.

– Всё, я пошла, будь здорова.

– И тебе всего – всего! – Тоцкая поспешила домой.

***

Шла к концу вторая неделя работы над схемой. Несмотря на то, что Доронин жил в институте и потому работал по ночам, он смог только разобраться в тонкостях технологии и уже разработанной схеме.

Он лежал на раскладушке думал о Вике и дальнейших планах жизни своей. Во весь рост встала дилемма: остаться в институте жениться и плыть по реке обыденной жизни или броситься в бурный поток неизвестности и неизбежных потерь. Определиться по какой стезе ему идти, он не успел, усталость подсунула ему сон. Многодневное напряжение заставило его впитать в себя саму схему с ее решениями и проблемами. Сон стал продолжением его дневной жизни. Чертежи появлялись и исчезали, и не было им конца, но постепенно они замедлили свой бег, а затем перед ним оказалась блок схема технологического процесса. Доронин увидел, что появился новый квадратик, но он не имел надписи.