Белый жираф - Лорен Сент-Джон

Тендаи пожал плечами:

— Время от времени я нахожу следы, но они никуда не ведут. Я иду по ним пару сотен метров, а потом они словно растворяются в воздухе.

— Значит, это может быть правдой!

Зулус улыбнулся:

— Малышка, следы не всегда оставляет тот, за кем ты следуешь. В древности индейцы привязывали к ногам шкуру с лап животных, чтобы уводить других охотников в сторону. А твоя бабушка рассказывала, что в горах Азии люди даже пытались подделывать следы снежного человека. Вполне возможно, здесь происходит то же самое! — Тендаи внимательно посмотрел на Мартину. — Если белый жираф и существует, — добавил он, — то он ужасно пугливый.

Подвеска громыхнула, когда машина свернула на песчаную дорогу. Подъехав к высоким стальным воротам, Тендаи вылез из машины и распахнул их. За воротами оказались подъездная дорога, окруженная с обеих сторон огромными красными и оранжевыми цветами, и аккуратный луг перед белым домом с соломенной крышей. Мартина сжалась. Через несколько минут она познакомится со своей бабушкой. Обрадуется ли ей Гвин Томас? Добрая ли она? Научится ли она любить Мартину, даже если не рада ее приезду? Что, если нет? Что тогда?

• 6 •

Дверь белого домика распахнулась, и оттуда вышла высокая стройная женщина лет шестидесяти с небольшим, одетая в джинсы и футболку. Волосы Гвин были собраны в хвост. Мартина пыталась свыкнуться с тем, что ее бабушка носит джинсы, но тут Гвин Томас подошла к ней и без всякого приветствия взяла лицо внучки в свои руки. На таком близком расстоянии Мартина заметила, что волосы Гвин тронуты сединой, а на загорелой коже лица прячется миллион небольших морщинок. Бабушка молча смотрела на Мартину с непередаваемым выражением лица.

— Ты так выросла. — Вот все, что она сказала. Гвин повернулась к Тендаи: — Вы опоздали, друг мой. Ты ведь не заезжал к этой сумасшедшей старой колдунье?

Мартина с удивлением поняла, что бабушка говорит о Грейс.

— Мы заблудились, бабушка, — ответила она вместо зулуса. — Зато мы прокатились по всему Кейптауну. Я смогла осмотреть этот замечательный город!

Гвин строго посмотрела на нее:

— В этом доме принято говорить только тогда, когда к тебе обращаются.

С этими словами она резко повернулась и исчезла в доме.

Тендаи пошел следом с чемоданом Мартины в руке. Уходя, он даже не посмотрел на девочку.

Мартина поспешила за ним, ее сердце бешено колотилось. На первой ступеньке крыльца удобно устроился большой рыжий кот. Он внимательно разглядывал гостью.

— Да-а, это будет нечто, — пробормотала Мартина себе под нос. А рыжий кот в это время сонно зевнул, лег на бок и закрыл глаза.

В дверях возник Тендаи.

— Бабушка ждет тебя, — сказал он застывшей на крыльце девочке.

Тендаи ушел, и Мартина почувствовала себя ужасно одиноко. Она вошла в дом и осмотрелась. Внутри было прохладно и тихо. На полу из полированного камня стояли очень удобные на вид кожаные кресла. Еще один кот, на этот раз черный с белыми полосками, свернулся клубком на крышке старого пианино. Стены украшали написанные маслом картины с изображением слонов и других животных. Деревянные балки вместо потолка и соломенная крыша придавали дому ощущение простора и покоя.

Гвин вышла из кухни со стаканом молока и тарелкой с сэндвичами в руках. Знаком она приказала Мартине сесть за обеденный стол. Мартина ненавидела сэндвичи с яйцом и к тому же еще не успела проголодаться после восхитительной стряпни Грейс, но отказаться не решилась. Она принялась ковырять хлеб.

— Газировки у меня нет, — сказала ее бабушка. — Я ее не признаю. — Гвин стояла во главе стола, словно лев, ее синие глаза буквально сверлили Мартину.

— Понятно, — тихо ответила Мартина.

— Тебе придется четко усвоить правила этого дома. Пожалуйста, не трогай ничего, что не принадлежит тебе, в том числе пианино. Никакой беготни, никаких криков, ругани и жалоб. Телевизора у меня нет. В Кейптаун я езжу дважды в год, так что на шопинг не рассчитывай.

Никакого фаст-фуда. Все овощи мы выращиваем сами. Ты должна аккуратно застилать свою постель и помогать по хозяйству. Я не терплю лени. Вопросы есть?

— А дышать я могу? — поинтересовалась Мартина.

— Не сметь отвечать вопросом на вопрос! — прогрохотала в ответ бабушка.

Мартина вжалась в стул.

— Давай сюда тарелку, — приказала Гвин. — Я должна была догадаться, что эта безумная старуха накормит тебя. Значит, эти сэндвичи будут твоим ужином. Не терплю, когда что-то пропадает зря.

Дальше становилось только хуже. После долгого перелета и всех утренних приключений у Мартины кружилась голова и немного хотелось плакать, но бабушка настояла, чтобы после душа Мартина съездила с ней в ближайший крошечный городок под названием Грозовой Перекресток за школьной формой и парой коричневых туфель на шнурках. Мартине купили две белые блузки, две темно-синие юбки, пыльник, свитер с вышитой кошкой и серый галстук. Девочка с ужасом узнала, что в школу она отправится уже завтра. Ей не дадут и дня на то, чтобы свыкнуться с новым миром!

— Для этого будет полно времени, — заявила бабушка. — Ты и так уже пропустила слишком много.

Но, как будто этого было недостаточно, после ужина (слава богу, обошлось без сэндвичей с яйцом) Мартина несла посуду на кухню, поскользнулась на полированном полу и разбила любимую бабушкину чашку. Чашка разлетелась на тысячу осколков.

— Боже, о чем только думала Вероника? — воскликнула Гвин. — Я знала, что так и будет. Ну, как я могу присматривать за ребенком?

Она не позволила Мартине помочь с уборкой. Девочка тихо поднялась в свою комнату. По лицу струились слезы. Мартина чувствовала себя вконец измученной. Она очутилась в темной, незнакомой Африке без родителей, без друзей, с одной только бабушкой, которая на дух ее не переносила. Честное слово, хуже просто некуда.

Единственным ее утешением был сам заповедник. Она уже успела его полюбить. Когда они возвращались из магазинов, заходящее солнце окрасило все вокруг в удивительные тона, а у озера рядом с домом их ожидало несколько антилоп. Мартине удалось ненадолго вырваться из-под присмотра бабушки, и она смогла немного обследовать сад и понаблюдать за антилопами через просветы в высокой ограде.

Еще вчера Мартина была в серой, туманной, холодной Англии и вот сейчас, всего день спустя, сидела под медным небом, украшенным пурпурным закатом, а теплое африканское солнце согревало кожу. Молодые антилопы носились по саванне, смешно поднимая ноги, словно преодолевали мини-барьеры, а цесарки, сидевшие раньше на обочине дороги с видом настоящих цариц, теперь плакали где-то в кронах деревьев. Мартина растянулась на траве и глубоко вдохнула насыщенный запахами воздух африканского вечера — костры, на которых готовилась пища, дикие животные, разноцветные растения и природа в покое. Мартина никогда в жизни не ощущала ничего подобного.

Ее спальня тоже оказалась необычной. Комната размещалась на чердаке, окно было вырезано прямо в крыше. Несмотря на небольшие размеры, у этой комнатки было свое очарование. На одной стене висела книжная полка с книгами о животных и об Африке, у другой стояла кровать со снежно-белыми простынями, вышитым одеялом и большими мягкими подушками. Но лучше всего был вид из окна — черный в ночи пруд, окруженный колючим кустарником. Тендаи сказал Мартине, что жизнь здесь кипит на рассвете и на закате.

Пора было ложиться спать. Когда Мартина забралась в кровать, матрас прогнулся под ее весом. Интересно, мама действительно когда-то жила в Савубоне? Мартине стало легче от мысли, что когда-то эта комната принадлежала маме. Она могла читать эти книги и спать под этим одеялом. Но почему мама никогда не рассказывала Мартине об этом месте?

Девочка настолько устала, что с трудом натянула пижаму. Наконец она влезла под одеяло. В голове вихрем проносились все впечатления дня. Последним, о чем Мартина подумала перед сном, был белый жираф.

• 7 •

На следующее утро Мартина проснулась с настроением, какое бывает перед походом к стоматологу. Она долго лежала с закрытыми глазами — так ей казалось, что все произошедшие было всего лишь сном. Ее дом не сгорел, мама с папой не погибли, и ее не отослали в африканскую глушь к злой незнакомке. Наконец Мартине пришлось открыть глаза — перед ней было бескрайнее синее небо. Часы на тумбочке показывали 6.05. Птица с оранжевой грудкой села на раму окна и запела счастливую песню.

Приподнявшись на локте, Мартина посмотрела на заповедник. Озеро затянул утренний туман, сверху позолоченный солнцем. По берегу бродили слоны, набирая в хоботы воду и поливая друг друга. Рядом паслись зебры. Мартина удивленно потрясла головой. Увиденное не могло полностью рассеять мрак в душе, но определенно принесло некоторое облегчение.