Пруссия. Королевство Гогенцоллернов - Максим Вахминцев

состоянии полной дезорганизации и являли собой противоположность отлаженной прусской военной машине. Дело даже доходило до того, что не все солдаты многонациональной армии понимали команды австрийских офицеров, отдававшиеся, разумеется, на немецком. Имелась и другая проблема – венгры относились к австрийцам с ненавистью и презрением, считая тех оккупантами. Чтобы добиться от них военной помощи, Марии Терезии пришлось ехать на сейм в Прессбург (нынешняя Братислава) и буквально умолять венгерских дворян, обещая взамен дать Венгрии политическую автономию.

Не сумев отбить Силезию, эрцгерцогиня заключила с Фридрихом перемирие, которое позволило австрийцам перейти в мощное контрнаступление в Южной Германии. Заняв Баварию, габсбургские войска почти что на марше форсировали Рейн и ворвались в Эльзас, создавая реальную угрозу вторжения во Францию. Ситуацию пришлось спасать Фридриху, который нанес австрийцам ряд поражений, в частности в битве при Гогенфридберге.

Проблемы со здоровьем не позволили Карлу Альбрехту отстоять императорскую корону. Он умер 20 января 1745 года и в том же году Австрия и Пруссия заключили мир, закрепленный затем на Ахенском конгрессе 1748 года. Австрия уступила Пруссии Силезию в обмен на признание Фридрихом Франца Стефана императором Священной Римской империи. Что же касается России, то Елизавета Петровна ограничилась лишь дипломатической поддержкой Австрии на позднем этапе войны – в 1741 году она сама пришла к власти не без помощи Франции, которая тогда была союзницей Пруссии.

Семилетняя война

Силезские войны положили начало длительному периоду австро-прусского дуализма в Германии. Если в начале 18 века Австрия воспринимала усиление Бранденбурга всего лишь с подозрением, то теперь она относилась к Пруссии как к главной своей сопернице. Мария Терезия восприняла захват Фридрихом Силезии как предательство, ведь до этого Гогенцоллерны были традиционными союзниками империи. Пока граф Гаугвиц проводил внутренние реформы в Австрии и занимался восстановлением армии, канцлер императрицы Венцель Антон фон Кауниц искал союзников для будущей войны с Пруссией и стремился поставить Фридриха в режим дипломатической изоляции. Не последнюю роль в «Дипломатической революции» середины 18 века сыграла также Франция, не желавшая допустить выхода прусской армии к Рейну.

Русская императрица Елизавета Петровна рассчитывала, помимо защиты Курляндии от угрозы распространения прусского влияния, отодвинуть границы России как можно дальше на запад, продемонстрировать свою страну как гаранта европейской безопасности и стабильности и, вместе с тем, умножить боевую славу своего отца Петра Великого. Оппозиционеры, считавшие, что не стоит воевать с одной из сильнейших армий Европы во имя чужих австрийских интересов, оказались в меньшинстве. Мнение петербургских политиков основывалось на докладных записках графа Генриха фон Брюля – первого министра короля Польши и курфюрста Саксонии Августа 3 – и российского канцлера Бестужева, воспринимавших Фридриха как опасного агрессора16.

На мой взгляд распространенная и по сей день в Германии точка зрения о том, что Семилетняя война была со стороны Пруссии оборонительной, имеет под собой основания. Австрийцы давно вынашивали планы по ослаблению и даже разделу монархии Гогенцоллернов, стремясь усмирить непокорного вассала. Заняв Силезию, Фридрих устранил опасную близость австрийской границы к Берлину, а также сам получил плацдарм для вторжения в австрийскую Богемию. Кроме того, контроль над Силезией позволил прусскому королю охватить располагавшуюся в опасной близости Саксонию и опередить Августа 3, который, как мы уже о том говорили, сам стремился охватить Пруссию с юга (Саксония) и востока (Речь Посполитая).

Когда же Фридрих получил информацию о том, что австрийцы готовятся к наступлению на Силезию, а также о сосредоточении русских войск в Прибалтике и французских у Рейна, он решил нанести упреждающий удар и занять Саксонию. Войска Франции, России и Австрии насчитывали в общей сложности более 240 тыс. человек. Противостояние такой армаде требовало от Пруссии максимального напряжения сил. Ее союзницей была только Британия, опасавшаяся французской оккупации Ганновера. Ради того, чтобы Пруссия имела силы сражаться на 3 фронта, Лондон был готов не жалеть средства: так с 1758 по 1761 годы она получила 3,35 млн талеров, что составило 1/5 от всех расходов Пруссии в годы Семилетней войны17.

После взятия Саксонии в конце августа 1756 года Фридрих начал наступление на Богемию, откуда намеревался двигаться к Вене. Однако поражение от австрийских войск возле Колина сорвало прусские планы блицкрига. Возникшая со стороны Тюрингии угроза наступления франко-имперских войск заставила Фридриха отступить в Саксонию. Чуть позже прусская армия потерпела поражение от русских войск при Гросс-Егерсдорфе.

Перехватив инициативу, австрийцы начали наступление и заняли Силезию, после чего генерал Хадик совершил свой знаменитый рейд на Берлин. Комендант столицы генерал Рохов бежал, оставив город на произвол судьбы. Однако надолго Хадик в Берлине не задержался, поскольку имел слишком малые силы для его удержания от наступавших прусских войск. В итоге австрийцы ограничились лишь грабежами и взятием контрибуции. Вскоре Фридрих, разбивший французов у Росбаха, нанес австрийцам ответное поражение у Лейтена и, таким образом, восстановил контроль над Силезией.

Получив известия о болезни императрицы, командующий русскими войсками Апраксин начал их отвод в Курляндию, что было истолковано Елизаветой как подготовка марша на Петербург с целью участия в перевороте. Выздоровев, царица отправила фельдмаршала в тюрьму, где тот умер спустя год, а на его место назначила генерала Фермора. Тот продолжил движение к Берлину, осадил Кюстрин и вскоре вступил в схватку с Фридрихом при Цорндорфе. Сражение фактически закончилось вничью и, как и параллельно шедшая битва с австрийцами при Хохкирхе, не повлекло для пруссаков за собой существенных последствий. Куда успешнее они действовали против французов, разбив их при Рейнберге, Крефельде и Мере.

Разгром от русских войск при Кунерсдорфе, казалось, должен было стать финалом в истории прусского государства. Даже Фридрих, стоически переносивший до того горечь поражений, утратил веру в возможность сражаться дальше. Его самые преданные генералы и лучшие друзья погибли, а от армии – армии, которая с таким трудом создавалась прадедом Фридриха Великим Курфюрстом и его отцом, королем-солдатом, – теперь почти ничего не осталось, иссякли даже резервы…

Но в тот самый момент, когда казалось, что Пруссия стоит на краю гибели, между ее врагами начался раздор. Выяснилось, что на деле Франция, Австрия и Россия настолько боятся друг друга, что никто из них не хочет уничтожать монархию Гогенцоллернов. Они не знали, как заменить Пруссию в образовавшейся пентархии великих держав Европы. В итоге волей Провидения Пруссия получила шанс на дальнейшую борьбу за свою честь и свое существование.

Несмотря на то, что Фридрих успел к началу 1760 года восстановить свою армию, уже в октябре он вновь едва не потерял столицу. Летучий отряд саксонца Тотлебена, служившего под русскими знаменами, занял Берлин, но, как и в