Журнал «Вокруг Света» №05 за 1990 год - Вокруг Света

Очень нужны были бревна. А дед тут как тут. Будьте любезны, рушьте мою хату, вон ту, что с краю вторая. Конечно, разобрали. Оказалось, дед и не имел своей хаты. Ее давно сожгли немцы. Два года как живет в землянке. А за свою выдал хату своей соседки, как изрек он,— коханой. Кожаная гневалась недолго. Покудахтала так, для блезира, и стихла. Надо, так надо. На радость деда, перебралась к нему в землянку.

Наконец все устроилось, притерпелось. Первый рейс достиг того берега. Пока потерь нет. Встретил мой заместитель Саша Конин. Он успел за ночь здесь много сделать. Молодец Александр. Боевого опыта не занимать. Позади долгий путь от Москвы, через Сталинград, Курск и Харьков до могучего Днепра. Жена Саши врач, фронтовым чутьем вычислил: она воюет где-то рядом. Чуть позже нашел ее. Закончили войну вместе в Праге. Он полковник. Здравствует и поныне, трудится, растит внуков в Подмосковье.

Танки занимают позиции. Центр нашей обороны — Доматкань.

Еще многое надо успеть до рассвета: организовать огонь танков, взводов, рот и батальона в целом. Пушечный и пулеметный огонь должен быть прицельный и меткий. Надо окопать и замаскировать танки, прикрыть их стрелками. Надо накормить людей. Надо, надо... Ух, как много еще всего надо. А времени в обрез. С переправой-то задержались. Командиры рот Леонид Ждановский, Дима Горбачев, Василий Прокопович спокойно организуют оборону.

Еще не все окопы готовы. Часть их отрыта не там где нужно. Приходится переделывать. А рассвет не остановить. Да и немцы с атакой ждать не станут. Вот-вот начнут.

Капитан Храмцов доложил: связь налажена, пункт управления готов. Казалось, можно докладывать в штаб бригады о готовности обороны. Да не тут-то было. Из штаба звонок: срочно прибыть на КП бригады. «К чему бы? — подумал я.— Что еще стряслось?» Знал, комбриг не любитель говорильни. Зря не соберет. Ноги в руки — и на КП. Втиснулся в только что отрытую, с мерцающим огоньком землянку. Все насторожились.

— Товарищи! — начал Бриженев.— Обстановка резко изменилась. К плацдарму спешат колонны танков и пехоты немцев. Идут из Александровки,— и показал на карте.— Бригада получила новую задачу: наступать! Поддержать удар пехоты в направлении села Погребного. Частью сил прикрыть правый фланг плацдарма.— И спросил: — Всем ли ясно? Не обороняться, а наступать. Атака через два часа.

Второму батальону поставлена задача прочно удерживать Бородаевку. Не допустить прорыва немцев вдоль Днепра справа. Наш батальон должен поддерживать атаку стрелкового полка и захватить село Погребное, задержать противника, не допустить его выхода к Днепру.

Признаюсь, новая задача ошеломила. Аж сердце екнуло. Подумал, что же это за командование? С вечера оборона. Сколько затрачено сил! А теперь вот тебе — наступление. Начинай все заново, да в такой спешке, что уму непостижимо. Что за два часа можно сделать? Кутерьма какая-то. Валандались с переправой, теряли время. А теперь? Делать нечего. Приказы не обсуждаются. Это нам не дано. Да иначе и нельзя. Жму в батальон. На ходу прикидываю самые необходимые меры. Не упустить бы, настроить бойцов и командиров. Хотя и зрелые наши танкисты, но подогрев души нужен. Нутром чувствую, как будут они клясть нас и всех других выше рангом начальников за такие повороты.

В роты идут замполит капитан Созинов, парторг Немцов. Они растолкуют суть новой задачи, почему ее надо выполнять.

Ох, как нужны в таких ситуациях задушевные слова. Ведь через два часа в атаку. В атаку без серьезной артиллерийской подготовки и без поддержки авиации. В атаку под смерч огня орудий, танков и пулеметов врага, через минные поля и овраги. В атаку на местности, которую не видели в глаза. Да, нужен порыв, бросок. Надо проскочить на одном дыхании в сплошном огне пятнадцать километров и захватить Погребное. Нужна всего одна крупинка в фундамент Победы. Вот ее и кладут за мгновенья до атаки командиры и политработники. Солдаты будут приближать ее в ходе боя огнем пушек и пулеметов, ударом брони и гусениц. И своею жизнью — за чьи-то упущения.

Примерно за полчаса до атаки в батальон прибыл комбриг. Доложили о неполной пока готовности. И, как водится, тот же час получили нагоняй. Мы понимали, он тоже переживает и за просчеты начальства, и за нашу судьбу. Комбриг еще раз уточнил задачу, порядок взаимодействия с пехотой.

— Смотри, до прорыва первой линии не отрывайся от пехоты. Ведите ее вплотную за танками, чем ближе, тем лучше. Иначе и пехоте и вам несдобровать, — напутствовал комбриг.

Поднялась бы только, пошла бы многострадальная матушка-пехота, царица полей. А мы-то не подведем... Если нужно, вернемся. И не раз. Без нее нам, эх, как тяжело.

С выходом к роще Круглая комбриг приказал взять одну роту пехоты десантом на танки и, не ввязываясь в бои, не оглядываясь, обходя противника, быстрее прорываться к Погребному.

— Ну, Николай, с богом! Не подведи, оправдай доверие. Держи со мной связь по радио, — как-то по-отечески попрощался со мной комбриг.

Намек о доверии понял. Батальон принял я недавно. Этот бой для меня, как комбата, первый. Комбриг знал меня по боям под Сталинградом. В его полку я был командиром танковой роты, недолго начальником штаба полка. И теперь опять судьба свела нас на одной фронтовой дорожке.

Вот и артналет. Слишком короткий и жиденький. По сигналу красных ракет танки двинулись в атаку. Набирая скорость, с пушечным и пулеметным огнем танки обгоняют пехоту. Поначалу вроде шло все как надо. Потом застопорилось. Видим, нет нашей царицы полей. Надо возвращаться. Даем задний ход. Атака сорвана.

Подъехал на вороном коне командир стрелкового полка. Вот и комбриг подкатил на виллисе, и тут началось такое... Костерят друг друга, чуть не за грудки берутся. Нередкая для фронта ситуация — сваливать свои грехи на дядю. А ведь без ругани все ясно. Артналет ничего не дал. Авиация не поддержала, поэтому бросившаяся в атаку пехота, прокричав «ура!», сразу же была прижата к земле мощным ружейно-пулеметным огнем. Огневые точки подавлены не были. Часть танков сбилась с курса. Местность-то не изучили. Один танк с опущенной пушкой и разбитой гусеницей остался на нейтралке.

«Вот тебе и Погребное, — думаю. — Противник прет, а мы здесь чухаемся, время теряем».

Эта неподготовленность задела всех, кто испытывал на себе тяготы атаки. А испытывал их простой солдат. Он материл на чем свет стоит все начальство подряд: «Что же вы, сукины сыны, такие-растакие, бросаете нас на огневые точки! Что же вы, отцы-командиры, не бережете нас! Иль мы дешевле снарядов и бомб?» И все в том же духе. И поделом. Срыв атаки — результат спешки. Отсюда большие и неоправданные потери. Как здесь, так и на тысячекилометровом фронте великой войны.

Сейчас спрашиваем себя, как же нам не хватало человечности, бережливости? Сколько же наломано дров в вечной спешке, неорганизованности, в пренебрежении к человеку. И несмотря на это, рядовой пехотинец, танкист, артиллерист и сапер — все труженики войны шли в бой и честно исполняли свой солдатский долг.

Стали готовить атаку заново. Артиллерия проведет более мощную огневую подготовку. Штурмовики поддержат огнем с воздуха. Работа идет дружно. Стычки как не было. Дело-то общее.

Вскоре в новую атаку. Пехота дружно поднялась и не отстает от танков. Илы непрерывно штурмуют огневые точки. Огнем и гусеницами танки прокладывают дорогу пехоте. Пошло, завертелось дело. Немцы не выдержали мощного огня и дружного удара.

Вот она, хотя и узенькая, но брешь в обороне врага. Впереди роща Круглая. Здесь надо взять десантом пехоту и прорваться в Погребное. Что за чертовщина? Пехоты нет и нет. Начал волноваться. Что делать? Ждать пехоту или идти только танками, без нее. Ждать? Потеря времени. Идти без пехоты? Танки потеряем. Да и приказано взять десант.

Эх, думаю, доложу-ка я командиру! В ответ нежданно он требует двигаться вперед без пехоты. Подумалось, ну и не везет же! Неплохое начало, и вдруг такой сбой. Опять будет накачка. Но есть Бог! Только начали двигаться, как видим бегущую небольшую группу солдат в касках. Впереди взмыленный от бега молоденький лейтенант. Кричит что-то, машет руками. Оказалось, в этом бою был убит командир его роты. Он его заменил. Задачу о десанте получил только что. Еле собрал, а точнее, вывел солдат из боя. Да и не роту совсем, а ее остатки. И то хорошо.

С трудом усаживаем их на танки. Некоторые боятся, не хотят. Мы, мол, и на своих двоих быстрее доберемся. Другие смело вскакивают — и за башни. Лейтенант со мной. Чумазый, одни глаза блестят. Свистком и флажком подает команды. Взревели моторы. Танки Ждановского во главе. За ним рота Прокоповича. Низко, прижимаясь к земле, над нами пронеслись штурмовики. На душе стало как-то веселее.

Двигаемся вперед, в бой не ввязываемся. Впереди боевые дозоры. Над колонной висят немецкие горбыли, бомбят невпопад. Остановить нас не могут. За ними гоняются наши ястребки. В пути опять неожиданность. В прогалине между двумя рощицами скопились танки. Один, что впереди, дымится. Развернут от курса боком. Замер, огонь не ведет. Совсем рядом над чем-то колдуют танкисты.