Земли Меча и Магии. Отец Монстров (СИ) - Корнев Сергей

Воу, не так быстро.

Значит, каждый раз, когда химера проходит процесс эволюции/трансформации/взросления, нужное подчеркнуть, то открывается возможность выбирать достаточно узкую специализацию ее дальнейшего развития? Таки химерологи круты.

Вы желаете выбрать специализацию "Убийца" ?

Да/нет

Да

Стандартный процесс отслоения плоти валяющегося неподалеку мертвеца, начавшей неторопливо перетекать с его костей на окровавленную тушку Ханка.

Персонажу Младший Измененный(Охотник) присвоено имя Ханк.

+1 к Интеллекту.

+1 к Силе.

Обдирая ладони и локти подползти к трупу.

Кожаные штаны, потертый пояс, неведомая пое#ень, зазубренный кинжал и несколько алхимических склянок.

Зелье лечения

Зелье регенерации

Огненное зелье

Зелье маны

Парализующее зелье

Полный, мать его, набор.

Уже приевшийся элик возвращения к подобию жизнедеятельности едва не заставил выблевать собственный желудок. Рвотные позывы получилось предотвратить, но от общего сокращения всего содержимого брюшной полости напомнили о себе малость пострадавшие легкие.

Нара согнуло в позу эмбриона.

Приступ выворачивающего наизнанку хрипло лающего кашля, сотрясающего все тело в подобии эпилептического припадка.

Персонаж Ханк трансформировался в Измененного(Убийца).

Его параметры возросли.

Бывший Охотник медленно поднялся на ноги.

Б#ять, надо было назвать его Хитманом, ну или Дракулой на крайняк.

Расплавленным воском слившаяся в однородную биомассу плоть бесславно павшего хаосита вползла в дыры на черепе Ханка, заполняя собой все образовавшееся там свободное пространство, после чего стекало дальше, буквально впитываясь каждой порой формируемого тела.

По идее, через какое-то время, когда чужеродный биологический материал нормально усвоится, то кособокая фигура и дико перекошенная островками пульсирующей плоти физиономия Убийцы придут в предписанную его специализации форму. То есть, в высокое и тощее гуманоидное существо, отдаленно напоминающее давешних Свежевателей, правда чуть по-скромнее в комплекции и физических возможностях. Грязно-серая шелушащяяся кожа, туго обтягивающая полые кости, способные сломаться практически от любого хоть немного сильного удара, но дарующие невообразимую скорость передвижений. Плюс непропорционально длинные многосуставчатые руки, увенчанные бритвенно-острыми коготками, вкупе со смехотворно маленьким весом дающая возможность передвигаться по потолку и стенам, лишь бы когтям было за что зацепиться. Ну и немного мимикрии, куда же без нее.

Почти идеальная машина смерти, действующая по принципу "один удар в спину - один труп". Белиссимо, однако.

Б#ять.

Нар вдруг осознал, что верного меча рядом не было.

И шляпы тоже.

"Хозяин."

Химеролог вздрогнул от неожиданности, ибо внезапно раздавшийся точно в недрах его черепной коробки голос, не имеющий ничего общего с привычной шизофренией, - это уже точно звоночек.

"Голод."

Голос был тихим, чуть хрипловатым и с полностью отсутствующей эмоциональной окраской. Плюс, звучал он достаточно жутковато. Будто, глухой человек со вскрытой глоткой пытается выговорить набор звуков, смысл которых не понимает от слова "совсем", да еще и зажимает хлещущую кровью рану.

Нар перевел взгляд на творение рук своих.

"Хозяин. Голод. Охота. Смерть. Кровь."

Б#ядство.

Глава 6. С пацанами он на танцы не пойдет...

Гноб уже видел таких людей. Как в их повседневной жизни, так и на "работе".

Холодный и расчетливый профессионал, способный убить всех кто находится в радиусе досягаемости, мгновенно, без каких-либо колебаний и угрызений совести.

Это просто работа.

Просто люди - просто будущие мертвецы.

Тощий, невысокий человек.

Узкое худощавое лицо с сеточкой ранних морщин у глаз. Тонкие сухие губы, впалые щеки, острый нос, легкая седина в коротко стриженных волосах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Никаких шрамов, отметин или чего-то еще. Абсолютно ничем не примечательная личность.

Его выдавали глаза.

Их всегда выдают глаза.

Хотя возможно, кто-то не проработавший с убийцами так долго, как Гноб и не увидели в них ничего подозрительного. Ну глаза и глаза, что в них такого?

Да... что в них такого...

Всего лишь два маленьких провала в Бездну.

Бездонную пропасть греха, аморальности и потустороннего холода. У них нет взгляда матерых патологоанатомов, для которых ты один из множества потенциальных клиентов на разделочном столе и они уже примеряются, как именно вскрывать твою тушку.

Нет. Это было страшнее.

Перекошенные лица тех, кто пал от руки этого человека, безумным хороводом, неописуемой пляской на собственных могилах, кружились в его зрачках, предрекая скорую смерть всему, на что обратится взор их палача. Смазанные силуэты мертвецов, вгрызающиеся в ознание раскаленным буром, донося одну-единственную мысль.

Ты следующий.

-Добрый вечер, - негромкий, чуть хрипловатый голос.

-И вам не хворать, - Игроку потребовалась вся доступная ему сила воли, чтобы унять предательскую дрожь в голосе.

Ночной визави прошел через весь лагерь, охрану, сторожевых духов и чуткий нюх вервольфов, а теперь спокойно сидит в кресле Неумирающего. Шикарном, нужно отметить, кожаном кресле, вытащенном из норы какого-то богатого, но не особо понимающего смысл сказанного гнома.

Если бы тот, кто прислал его, хотел смерти Гноба, то последнего не спасло бы даже бессмертие. Какой в нем смысл, если после каждого возрождения тебе в глаз прилетает арбалетный болт, ломающий кости, перемешивающий мозг в кашу и отправляющий на тот свет?

Хотя, это было бы не самым плохим вариантом. Все же быстрая и относительно безболезненная смерть предпочтительнее растянувшихся до размеров вечности недель в сырых подвалах, какого-нибудь заброшенного замка, куда даже восставшие из безымянных могил мертвецы не забредают, ибо попросту им там нечего делать. И если бы монотонное существование таракана, повисшего на ржавых цепях, медленно сходящего с ума от безнадежности и безысходности своего положения было апогеем всего этого...

Гноб слышал о темных эльфах, так же известных как дроу.

Несколько из них, изгоев, рабов, изменников и им подобных личностей, пошедших против жрицы Ллос, присоединились к его разношерстному воинству, после штурма подземной крепости.

Из двадцати двух спасшихся относительно связно смог говорить только один, и то, потому что даже извращенным разумам эльфийских палачей не получилось понять, как можно нормально свести с ума человека, уже окончательно двинутого по фазе.

И то, что поведал этот псих, захлебываясь слюной, закатывая глаза и дергаясь в подобии эпилептического припадка...

Лучше смерть. Самая болезненная, дикая, зверская, извращенная, пугающая своей жестокостью, но смерть. Окончательная и бесповоротная.

Это лучше вечности нескончаемых пыток, медленно, по крошечному кусочку перетирающих тело, личность и сознание в мелкий пепел сожженных надежд на спасение. Каждый день этого подземного ада - боль. Выворачивающая мозг наизнанку боль, всеми своими оттенками калечащая саму душу того, кто распят на пыточном столе. Доли секунды, необходимые на то, чтобы палач отложил в сторону один покрытый кровью и ошметками плоти инструмент, порожденный извращенной фантазией безумных почитательниц Паучьей Королевы, дабы взять другой, воспринимались, как прямое вмешательство богов, которым осточертело наблюдать за мучением смертной твари. Время ломало само себя в их мировосприятии, растягиваясь, перекручиваясь и завязываясь морским узлом.

Несколько секунд молчания и внимательного изучения друг друга.

-Я представляю Гильдию Убийц и Гильдию Воров. Мы заинтересованы в сотрудничестве с вами.