Оборотень - Александр Трапезников

— Труп! — фыркнул Жора, кивнув на соседнюю комнату. — И я заметил — он все время словно прислушивается к чему-то. Женщина красивая?

— Отстаньте от него. Если бы хотел — давно познакомил, — вступился Влад. — Видно боится, что ты, Жорка, уведешь.

— И уведу. Если понравится.

— Так покажешь старым друзьям или нет?

— Нет, не покажет. Посмотри на его лицо. Сфинкс.

— Синяя Борода.

— Маньяк-Квазимодо. Ты его, Олег, по окраинам ищешь, а он под носом сидит.

— Да хватит вам. Тут совсем другая история, не то что вы, дурни, думаете, — произнес наконец-то Тероян.

— А какая?

— Выкладывай.

Слово за слово они вытянули из него все, что произошло с ним утром. Он не рассказал только о том чудесном видении на проселочной дороге. Говорил он неохотно, отрывисто, но в конце предположил, что девушка, возможно, испытала сильный шок, став свидетельницей какого-нибудь преступления.

— Или просто стукнулась головой о дерево. Спьяна, — желчно усмехнулся Влад. — Часто ли у тебя, Олег, свидетели теряют память?

— Да всегда, если это им выгодно! Но тут, насколько я понимаю, чисто медицинский случай. Думаю, такое возможно. Страх, ужас — вполне могут что-то повредить в головке. Особенно если у тебя слабые нервы. Так, медик?

— Сильное, внезапное потрясение — одна из причин амнезии, — согласился Тероян. Ему был не совсем приятен этот разговор, но отступать было поздно. Они еще продолжали играть, но как-то по инерции, без охотки.

— А зачем ты вообще привез ее сюда? — спросил Жора. — Сдал бы в больницу.

Тероян не ответил, потому что и сам не знал — зачем?

— Или ты сам надеешься ее вылечить?

— Человеческий мозг — тайна за семью печатями, — осторожно сказал Тероян. — И исцеление в подобных случаях — непредсказуемо. Оно может наступить через год, десять лет, а может и через месяц, неделю. Она не помнит, что с ней случилось и частично свое прошлое: имя, где живет… Но все рефлексы сохранились, а это уже важно. Она говорит, отвечает на вопросы, интересуется окружающим. Я не удивлюсь, если начнет читать стихи или вспомнит что-нибудь из истории Древней Греции. То есть заблокирована лишь какая-то часть памяти. Можно снять эту блокаду.

— Каким образом? — вновь спросил Жора. — Ты хирург, а не психолог.

Тероян обвел приятелей взглядом, отложив карты.

— Если узнать, что ее так испугало, — ответил он.

Остальные тоже положили карты на стол. Наступило молчание.

— Пойду взгляну, — сказал Жора и, прежде чем хозяин успел остановить его, быстро поднялся, подошел к портьере, отодвинул ее и скрылся в соседней комнате. Через полминуты он вернулся.

— Красивая девушка, — сообщил он. — Теперь я понимаю тебя, Тим. Игра стоит свеч.

— Это не игра, — устало отозвался Тероян. — Все гораздо серьезнее. Я и сам еще во многом не уверен.

— Но как ты надеешься выяснить причину ее потрясения?

— Это, скорее, по части нашего сыщика, — усмехнулся Влад. — Не век же ему за мной гоняться.

— Где ты, говоришь, ее подобрал? — спросил Олег.

— В харчевне «Три поросенка и одна свинья», — напомнил Жора. — Знаю я это место. У меня дача в десяти километрах, по Ярославке. Я был там пару раз. Кормят ничего, вкусно. А почему такое название — угадайте?

— Поганое это место, — перебил его Влад, но больше ничего не добавил.

— Пойду-ка и я взгляну. Может, она проходит по нашей картотеке, сказал Олег, не спеша поднялся и направился в соседнюю комнату, не спрашивая разрешения у хозяина. Минуту спустя он сидел за столом.

— Нет, лицо незнакомое, — нахмурившись, произнес он. — Но удивительно красивое. Жаль, если к ней не вернется память. А что там были за парни?

— Какие-то металлисты-сатанисты.

— Видишь ли, Тим. Такие случаи не относятся к нашему ведомству. Нет потерпевшей — нет преступления. Она же не может заявить, что с ней произошло? Все это лишь твои предположения. Следов насилия тоже нет. Может быть, Влад прав, и она всего-навсего стукнулась головой о дерево?

— Когда ползла за еловой шишкой? А вечернее платье ранним утром? И вот еще что, — Тероян сходил за молодежной газетой и показал приятелям фотографию мальчика. — Здесь, в квартире, ее испугало это лицо.

— Маньяк-Квазимодо, — кивнул головой Олег. — Мы сейчас ведем это дело.

— Ну и как, продвинулись хоть немного? — насмешливо спросил Влад. Олег не ответил, продолжая смотреть на фотографию.

— Будь я судмедэксперт, то прежде всего провел бы гинекологическую экспертизу, — сказал Юнгов. — Возможно, ее изнасиловали. А это уже — шок.

— Вообще-то, Жора прав, — согласился Олег. — Но опять же, были бы царапины, кровоподтеки, разорванное платье. Платье ведь целое?

— Да.

— Кстати, что там у нее в карманах?

— Я не проверял.

— Так принеси его сюда. Осмотр личных вещей входит в мои обязанности.

Тероян сходил в комнату, взял голубое платье, мельком взглянув на девушку, а возвращаясь обратно, столкнулся на пороге с Владом.

— Мне тоже охота взглянуть, — пояснил он. — Если она не проходит по картотеке Карпатова, то, может быть, есть в нашей.

Наклонившись, он всматривался в ее лицо.

— Нет, — сказал наконец он. — Но чертовски красива, они правы.

Тероян задернул портьеру и протянул платье Олегу.

— Ищи, — сказал он.

— Ищи! — передразнил его тот. — Думаешь, мне охота по чужим карманам лазить? Но вечно за вас приходится всю работу делать… А ты-то сам, кстати, — оторвавшись от своего занятия, спросил вдруг он. — Ты-то что там делал в такую рань? На рыбалку, что ли, ездил?

— Угадал, — немного смутившись, ответил Тероян. — Червей копал.

— Или закапывал, — многозначительно произнес Жора.

— Вот, нашел! — торжественно объявил Олег. Кроме маленького носового платочка он положил на стол две визитные карточки. — Больше ничего нет.

На одной карточке — с красивыми вензелями — позолоченными буквами было написано: «Доктор Саддак Хашиги. Президент корпорации „Абуфихамет“». Ниже шло несколько телефонов и факс. На обороте тот же текст был переведен на один из восточных языков. Другая визитка была какая-то странная, всего два слова — имя и фамилия: «Глория Мирт». И больше ничего, ни адреса, ни телефона, ни кто вообще такая эта Глория Мирт?

— Итак, что мы имеем? — спросил Олег, когда обе визитки были тщательно изучены его приятелями. — Первое. Возможную жертву возможного преступления. Второе. Предполагаемое место, где было совершено преступление — район харчевни «Три поросенка». Третье. Подозреваемых — тех парней на мотоциклах, у которых отбил девушку Тим.

— Я бы не исключил и самого хозяина харчевни, — проворчал Влад.

— И четвертое. Последнее. — Две визитные карточки. На одной из них, может быть, указано имя самой жертвы.

— А другая?

— Другую будем проверять, — улыбнулся Олег, пряча визитки в карман. Я позвоню тебе завтра, если нащупаю что-нибудь интересное.

— Пятое, — произнес вдруг Влад. — Ты забыл про пятое. Про эту вот фотографию, которая вызвала у девушки нервный срыв, — и он постучал костяшками пальцев по газете.

— Вряд ли существует какая-то связь между маньяком-Квазимодо и Глорией Мирт — будем пока так ее называть. Скорее всего, ее напугал сам снимок. Возьми любой номер этой газетенки, и у тебя волосы встанут дыбом. Но не будем исключать и этой версии, — согласился Олег.

— Не выпить ли нам еще по стопке? — предложил Юнгов. — Что-то жарко стало от вашего расследования.

Все поддержали его и пошли на кухню, но в дверях столпились, пропуская друг друга вперед. Первым, как всегда, протиснулся Влад.

— А теперь Карпатый! — приказал он «жегловским» голосом. — Я сказал Карпатый!

— Да будет тебе, — успокоил его Олег. — Это моя реплика. Кстати, ты, профессор Мориарти, мог бы тоже помочь, если бы проверил по своим каналам эту харчевню, да и вообще весь тот район. Ведь не свалилась же девушка с неба!

И вновь Терояну вспомнилась незнакомка на проселочной дороге, растворившаяся в солнечных лучах, и он даже испытал желание рассказать об этом случае школьным приятелям.

— А я, пожалуй, наведу справки о докторе Хашиги, — услышал он голос Юнгова. — Где-то мне встречалось это имя. Кажется, в кулуарах Думы.

— Давайте, ребята, действуйте, — подбодрил их Олег. — Тим же пока будет вынашивать ее, как кенгуру, в сумке. Едва он произнес это слово, как Терояна осенило.

— Сумка! — произнес он, приподнимаясь. — У меня же в машине лежит ее сумочка. Может, и не ее, но хозяин харчевни назойливо всовывал ее в руки.

— И ты молчал? — покачал головой Олег. — Быстро тащи ее сюда. Горе мне с вами.

Хватило пяти минут, чтобы спуститься по лестнице вниз, открыть машину и подняться наверх.

— Так, — профессионально сказал Олег, беря сумочку в руки. Наплечная, средних размеров, из кожзаменителя, производство воронежской фабрики, срок носкости лет десять. А ну-ка поглядим что внутри.