Малыш для лучшего друга (СИ) - Романова Злата

Глава 4

– Хочешь снова переночевать у меня? – спрашивает Паша, когда мы садимся в его машину.

Я пытаюсь тайком вытереть слезы, потому что неловко плакать перед ним из-за такого урода, как Леня.

– Нет, отвези меня домой, пожалуйста, – прошу охрипшим от слез голосом, отворачиваясь к окну.

К моему облегчению, Паша не настаивает и не просит меня не плакать, молча давая возможность взять под контроль свои эмоции, за что я ему безумно благодарна. К тому времени, как он паркуется у моего дома, я уже успокаиваюсь, хотя обидные и оскорбительные слова Лени все еще прокручиваются у меня в голове снова и снова.

– Спасибо тебе за сегодня, Паш, – поворачиваюсь к другу, готовясь попрощаться и выйти из машины. – Не знаю, что было бы, столкнись я с ним один на один. Леня раньше не проявлял агрессию, но я его спровоцировала, так что моя вина тоже есть. Впредь просто продолжу избегать его.

– Не говори глупости! – неожиданно сердито смотрит на меня Паша. – Спровоцировала или нет, а мужчина не должен позволять себе проявлять силу или поднимать руку на женщину, Фима!

– Я знаю, знаю, – успокаивающе глажу его по предплечью. – Я бы не позволила с собой так обращаться, я же не патологическая жертва. Все хорошо, Паш, надо просто вычеркнуть этого человека из своей жизни и больше…

Не понимаю как, но в одну минуту я спокойна, а в следующую на меня снова наваливается стена из эмоций и голос срывается в рыдании.

– Эй, ты чего? – сразу же обнимает меня за плечи Паша. – А ну перестань! Все, давай, выходи из машины и пойдем домой.

– Тебе не обязательно идти со мной, – всхлипываю в его плечо, хотя мне и не хочется оставаться сейчас одной.

Паша аккуратно отстраняет меня и выходит из машины, огибая капот, чтобы открыть мою дверь и помочь мне выйти. К лифту мы направляемся в обнимку, потому что я не могу прекратить рыдать, а оказавшись в квартире, Паша сразу направляет меня на кухню.

– У тебя есть чай? – спрашивает он, заглядывая в шкафчик над раковиной.

– Не хочу чай, – пытаюсь остановить бесконечный поток своих слез. – Загляни на верхнюю полку, там остался ликер от…

От Лени. Не могу заставить себя произнести его имя, но Паша и так понимает, без возражений доставая бутылку.

– Я этого не одобряю, но если тебе сейчас именно это необходимо, то пей, – вздыхает он, наливая мне совсем немного в кофейную кружку. – Только не напивайся, ладно? Легче от этого не станет, а утром еще и голова будет болеть.

Я опрокидываю в себя сладкий ликер, как шот, а потом снова протягиваю кружку Паше.

– Еще. Я так легко не напьюсь, так что не смотри на меня этим осуждающим взглядом. А еще лучше, достань себе кружку и составь мне компанию. Тебя точно не унесет, он некрепкий.

– Я не собираюсь пить, Серафима, – строго говорит Паша.

– Да чего ты боишься? – подначиваю его. – Можешь остаться на ночь здесь, так что никаких глупостей совершить под градусом ты не сможешь. Я присмотрю. Разве так сложно составить один раз компанию подруге, которая пытается смириться с тем, что она, оказывается, бревно в постели?

– Фима, – морщится он. – Он сказал это, чтобы оправдать свою измену. Не стоит верить всему, что говорит тебе этот лживый придурок.

– Неважно, почему он это сказал, мне все равно обидно, – не могу сдержать всхлип, который заглушаю еще одним глотком.

– Ладно, черт с тобой! – махает рукой мой обычно неподдающийся друг и достав себе кружку, тоже угощается ликером. – Тьфу ты, почему эта дрянь такая сладкая?

– Это же фруктовый ликер, ты его никогда не пил что ли? – удивляюсь я. – Он сладкий, потому что в нем много сахара.

– У твоего мудака даже вкус на напитки бабский, – морщится Паша, отпивая еще. – Если уж мне обязательно составлять тебе компанию, может, у тебя найдется что-то еще?

– Нет, ничего больше нет, – с сожалением вздыхаю я, забирая у него бутылку и снова наполняя наши кружки. – А ты думал, я держу в доме алкоголь? Не-а, я не любитель выпить, хотя наши последние встречи и говорят об обратном. Я же за ЗОЖ, это просто Леня меня довел, но я уже решила, что с меня хватит. Сегодня последний день, когда я плачу или напиваюсь из-за него. К черту этого извращенца, который обвиняя меня чуть ли не во фригидности, сам даже особо не старался. Я найду себе парня в сто раз лучше него, у нас будет классный секс и он точно не будет мне изменять, потому что я больше не свяжусь с каким-то придурком!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Хороший план, – одобряет Паша, чокаясь со мной. – Предлагаю обсудить его на твоем шикарном диване, пока я еще контролирую свои ноги.

Я соглашаюсь и, забрав с собой бутылку, мы перемещаемся в гостиную, где удобно устраиваемся на моем большом диване, оставляя кружки на кухне и продолжая небольшими глотками приканчивать ликер прямо из горлышка, пока я рассказываю Паше, как найду своего идеального парня, а он делится со мной, как добьется неприступной Ксюши.

К сожалению, мой оптимизм длится недолго, потому что сомнения снова закрадываются в не совсем трезвую голову и, я опять начинаю вспоминать ужасные слова Лени.

– А что, если мой идеальный парень тоже посчитает меня бревном? – с отчаянием смотрю на Пашу. – Вдруг, я действительно ужасна в постели?

– Быть такого не может! Ты же Фима! – уверенно говорит он, словно это все объясняет.

– И что это значит? – с раздражением уточняю я. – Я Фима. Дальше-то что?

– А ничего! Ты Фима. Ты хороша во всем. Значит, и в постели хороша на все сто.

– Ну да, ты так говоришь только, чтобы утешить меня. Человек не может быть хорош во всем. Я, наверное, и правда ужасна. Полный ноль. Бревно!

– Дура ты! – сердито заявляет Паша, обхватывая пальцами мой подбородок и заставляя посмотреть себе в глаза. – Не беси меня, Серафима, ты мне веришь или какому-то мудаку?

– Этот мудак знает наверняка, а ты только предполагаешь! – начинаю заводиться я. – Так что сам дурак!

– Вот сейчас и проверим, кто из нас прав, – с вызовом говорит Паша и прижимается губами к моим губам, второй раз в жизни посылая к черту все правила дружбы и личные границы, установленные мною давным-давно.

***

Однажды, когда мы были еще подростками-школьниками, Паша поцеловал меня в пылу ссоры. Мы оба тогда дико смутились и он оправдал свой порыв тем, что сделал это инстинктивно, желая меня заткнуть. Я приняла такое объяснение и, мы больше никогда не возвращались к этой теме, но сейчас, Паша снова целует меня, и, я не могу не вспомнить тот день, размышляя, а было ли и тогда так классно целоваться со своим лучшим другом.

Возможно, алкоголь притупил мои мыслительные процессы, потому что я не сразу задумываюсь о том, что в этом есть что-то неправильное. Ведь мне хорошо. Паша классно целуется, я чувствую удовольствие от одного лишь поцелуя намного большее, чем от гораздо более откровенных ласк Лени в последние месяцы. Мой бывший совсем разленился и расслабился, что я спускала ему с рук, оставаясь неудовлетворенной, так что накопившееся за месяцы напряжение сейчас выливается в сумасшедший порыв, ведь вместо того, чтобы остановить Пашу, я обхватываю руками его шею и еще ближе притягиваю к себе, углубляя поцелуй и издавая довольный стон.

– Черт, а ты дерзкая штучка… – выдыхает он, прикусывая мою нижнюю губу и глядя на меня с хулиганской ухмылкой.

Наши взгляды встречаются и на один долгий миг я вижу в глубине его темных глаз незнакомую эмоцию, что-то дикое и несдержанное, что соответствует хищному выражению его лица, а потом Паша снова накидывается на меня и я просто сдаюсь без боя, уговаривая себя, что в этом нет ничего плохого, это же просто эксперимент и мы можем остановиться в любой момент, как только он убедится, что я действительно не очень хороша в ласках и прочем.

Не будь я пьяна, я бы еще тогда поняла, что с Пашей что-то не так. Вспомнила бы, что он не пьет по определенной причине. Потому что мой знакомый с детства друг Паша не ведет себя так не то, что со мной, но даже со своими девушками-однодневками, хотя я не раз становилась свидетелем их обжиманий на публике.