Слуга Вампира - Любовь Ларина

стоит доехать до перешейка и их станет намного больше. Или же мальчишка решиться сбежать именно при большом скоплении людей?! В принципе, это было бы самым верным вариантом. Я настолько увлеклась этим размышлением, что фактически убедила себя в том, будто парень сбежит в трактире. Настроение поднялось еще на несколько пунктов, при таком исходе мне даже не нужно будет беспокоиться о лошадях и карете. "Добрые руки" наверняка их присвоят.

К местной гостинице мы подъехали глубокой ночью. Нол живенько разобрался с нечистым на руку хозяином, который решил срубить лишних денег с ночных гостей. Я не вмешивалась, спокойно ожидая разрешение проблемы. К моему удивлению, решение нашлось весьма споро. И уже через десять минут я была в чистой просторной комнате. Отказавшись от ужина, я прошла к окну и распахнула его. Извне пришли ароматы сена и лошадиного пота, навоза и сырой земли. Когда дверь в трактир открылась, из проема пришли другие запахи, дешевого вина и немытой кожи, табака и подгорелой пищи.

Ночь прошла… интересно. Движения людей не прекращались до самого раннего утра. Лишь, когда полоска красного появилась на горизонте, показалось, что все угомонились. А вот меня побеспокоил голод. Где-то порезался человек, или может его порезали. Но аромат густой крови коснулся носа и вызвал прилив слюны во рту, клыки чуть удлинились, показываясь из-под верхней губы. Тяжело вздохнув, я успокоилась и затолкала свой неуместный аппетит подальше. Вот когда доберусь до дома, можно будет поохотиться.

Начали кукарекать петухи и жизнь вновь начала течь быстрым ходом. Разжигались очаги, скворчала человеческая еда, запрягались лошади. Через мгновение я с тяжёлым вздохом могла наблюдать как мой (теперь уже точно!) слуга, пошел запрягать лошадей.

"Может самой сбежать?" — мелькнула интересная мысль, и я чуть улыбнулась.

Как бы отреагировал нол, если бы сбежала его новая хозяйка?! Дождавшись возвращения мальчишки, отошла от окна, и все же отбросив привлекательную мысль, отправилась к лестнице в зал.

Проходя мимо одной из комнатушек, в нос ударил запах алкоголя, ржавого железа и моего нола. Медленно отворив дверь я стала свидетелем того как моего слугу собираются убивать, по-видимому за мнимое оскорбление. По крайней мере, это то, что я могла разобрать из пьяного бормотания одного из нападавших.

Посмотрела на решительно настроенного парня и невольно взгляд коснулся едва видимой красной полосы на груди. Если перенапряжется, то разойдутся раны. Если разойдутся раны, то будет хотеть спать и есть. Если будем останавливаться ради пищи и сна, приеду домой неизвестно когда!

Свернула шею самому противному и настроенному убивать. Второму, с палкой, можно просто сломать руки, чтобы подумал о своем поведении и смог исправиться, когда очнется. А вот третий, пожалуй, подойдет для другой цели.

Вывернув толстому мужику руку, с намотанной цепью на кулаке, я заставила его присесть перед собой. Достав белоснежный платок я брезгливо вытерла давно не мытую шею, не обращая внимания на тихие повизгивания. Нол стоял напротив меня и расширившимися глазами смотрел на мои действия. Вот так вот, глядя в синие озера его глаз с сиреневой окаемкой, я выдвинула клыки и вонзила их в шею бугая. Тот всхлипнул и обмяк, пустив из-под себя струю дурно пахнущей мочи. А еще говорят, что смерть прекрасна. В чем же интересно?

Мальчишка смотрел на меня не отрываясь, как приклеенный, мне даже стало его жаль. Я итак не была красавицей в общем понимании этого слова, а когда утоляла свой животный голод, вид был совершенно отвратительный. Сеточка багровых, извилистых вен отходила ото рта и расчерчивала бледное лицо. Цвет глаз становился голубым, почти прозрачным, а зрачки превращались в маленькие черные бусинки, придавая взгляду яркий, чудовищный вид безжалостного убийцы.

Всего секунд тридцать мне понадобилось, чтобы осушить здоровое мужское тело. Громкие глотки стихли, и я оторвалась от обескровленной шеи. Мертвое тело грузно свалился у моих ног. Достав еще один белоснежный платок, я аккуратно промокнула губы и, бросив его на мужчину, развернувшись пошла на выход.

Пройдя прямиком к конюшне, я встала рядом с запряженной каретой. Интересно, придет нол или уже бежит сверкая пятками? Я специально не прислушивалась к происходящему вокруг, сосредоточившись только на том, как реагирует организм на выпитую мной кровь.

Глава 6: Смирение

Кристиан

Милость, подаренная мне то ли Богами, то ли моей собственной судьбой, так и не дошла до меня. Я жил в полусне, с самого момента, как меня освободили от оков. И никак не мог поверить, что удара Грегори не последовало, что я жив. Более того, теперь принадлежу той, которую боится сам хозяин этих земель. Она приказала ему убить своих же, и он подчинился женщине. Всё это походило на сон, от которого я скоро очнусь, может даже в смертельной горячке.

В первый момент я подумал, что меня приводят в порядок, как корм для незнакомки. Но нет, женщина не набросилась на меня, а велела ложиться в постель. Мрачно усмехнувшись самому себе, я с трудом удержался от язвительного комментария. Сомнительное удовольствие ждать от полудохлого каких-то постельных утех. И опять новая хозяйка меня поразила, она не обращала на меня никакого внимания, просто стояла возле окна.

Очнувшись утром, я застал её в той позе, что и вчера, женщина стояла около окна всё с тем же ровным выражением лица. Впервые я не знал, что ждать от своего хозяина, вернее хозяйки. Раньше я всегда предугадывал действия вампиров, а чего ожидать от неё — представления не имел. То, что женщина именно вампир, сомнений не вызывало. Грегори не стал бы прогибаться перед человеком, а оборотней люто ненавидел.

Убедиться в этом мне пришлось на первой же стоянке. Совершенно растерявшись от внезапного нападения людей, от своих же, я мог лишь смотреть, как нападающие быстро умирают. От увиденной картины, все мои планы на побег, почему-то показались совсем глупыми. Такая догонит и убьёт без малейшего сомнения. Значит нужно потерпеть и быть более осторожным, чем в прошлом.

Выйдя во двор, я подошел к молчаливо стоящей женщине и протянул руку, чтобы усадить её в карету. Хозяйка одарила меня не понятным взглядом, но руку приняла. Её синие глаза были будто закрытой железной дверью, через которую ничего не увидишь и не услышишь. От прикосновения прохладной руки меня чуть не передернуло, но я сдержался.

Состояние улучшалось, и мой вредный и боевой характер брал своё.

В пути мы провели около двух недель. Меняли лошадей на каждой заставе, животные будто высыхали. Ещё утром хорошая пара гнедых, упитанных и весьма