Соблазнение строптивой - Шарлин Рэддон

Свет костра упал на лицо Бренча, когда тот снял шляпу, чтобы большим и указательным пальцами поправить волосы. Его борода была не черной, как сначала показалось Дженне, а насыщенного апельсиново-рыжего цвета, перекликавшегося с языками пламени, что отражались в холодных зеленых глазах. Их взгляд был настолько алчным, будто она на самом деле была курицей, а он лисом.

– А ты бы доказал?

Макколи пожал плечами.

– Может быть, и нет. Послушай, дорогая, над сколькими мужчинами ты уже подшутила таким образом? И как тебя до сих пор за это не пристрелили… или и того хуже?

От похотливой ухмылки, засиявшей на лице Макколи, Дженне ужасно захотелось продемонстрировать, как она поступает с такими невыносимыми, отвратительными, эгоистичными ослами, как он. К несчастью, «старр» сорок четвертого калибра был по-прежнему у Бренча за поясом. Ощутить бы палец на курке!

– Я уже говорила, это не твое дело.

Макколи нахмурился, так что брови затенили глубоко посаженные глаза.

– Леди, с того момента, как вы велели мне спустить штаны, это дело стало моим.

– Наши дела закончились, когда я покинула твой лагерь. Раздался хриплый рваный смех.

– Наивная, да? Где тебя вообще воспитывали? В каком-нибудь милом монастыре на востоке? С каких пор там начали учить стрелять?

Дженна стиснула зубы. Необходимость стереть с лица Макколи эту ухмылочку стала ощущаться слишком остро. Молодая женщина бросилась на него. Не дав вцепиться в себя ногтями, Бренч перехватил запястья и резко притянул ее к себе. Дженна вскрикнула от неожиданности, у нее перехватило дыхание, когда стальные руки сомкнулись вокруг ее тела.

Вожделение в ледяных зеленых глазах Бренча придало Дженне новых сил в борьбе за свободу. Она брыкалась, вырывалась и ругалась. Но хватка Макколи только усилилась. Одна рука обхватывала спину, вторая стала подниматься вверх, к затылку. Не обращая внимания на попытки Дженны вырваться, губы Бренча искали ее губы.

– Не смей, – прошипела та.

Макколи подался к ней бедрами и обхватил ее круглую попку, еще плотнее прижимая Дженну к своим напрягшимся чреслам.

– Ты не в том положении, чтобы командовать, ведьмочка.

Веселье сбежало с лица Бренча, и теперь оно выражало такую несгибаемую решимость, что молодая женщина задрожала. Подразнить и исчезнуть было любимой игрой Дженны дома, и ей всегда удавалось выходить сухой из воды. До сих пор.

– Только помни, – прорычал Макколи прямо в ее губы, – ты сама напросилась.

Дженна почти услышала, как хихикнул старик Чарли: «Дженна, девочка, ты встретила свою пару».

Глава вторая

Макколи завладел ртом молодой женщины с такой свирепостью, что ее зубы врезались в нежную плоть. Его дерзость ошеломила Дженну. Долгие несколько секунд она не могла ничего делать, кроме как наслаждаться его вкусом, уникальной смесью ароматов кофе, табака и страсти. Потом ее захлестнуло негодование.

Как он смеет пользоваться ею? Уж не думает ли он, что она какая-нибудь шлюха из салунов, завсегдатаем которых он наверняка был?

Дженна уперлась руками в грудь Макколи и попыталась отвернуться, но тот крепко держал ее. Преисполненная решимости проучить нахала, молодая женщина незаметно потянулась к рукояти «старра», торчавшего за поясом у Бренча. Макколи сомкнул железные пальцы вокруг запястья Дженны и заставил положить руку себе на шею. Вторая рука оказалась под ягодицами молодой женщины, подтягивая ее вверх, пока ее бедра не оперлись на бедра Макколи. Болтая ногами в воздухе, Дженна была в состоянии сделать только одно – обеими руками обхватить шею Бренча и держаться покрепче.

Тем не менее, она не сдавалась. Дженна открыла рот, чтобы укусить обидчика, но едва зубы коснулись полной нижней губы Макколи, как тот воспользовался ее маневром и проник языком вглубь, посягая на внутреннюю, особо чувствительную поверхность ее рта.

Захлестнутая ощущениями, воспламенявшими все тело, Дженна замерла. Таких неукротимых, опустошающе приятных ощущений ей не приходилось испытывать прежде. Мир превратился в жидкое солнечное сияние и рассыпающиеся во все стороны звезды одновременно. В мягкий бархат и полированный мрамор, взбитые сливки и перечную мяту.

Разум кричал, что нужно сопротивляться, а тело предательски таяло под напором жгучих губ и языка. Теплая истома охватила молодую женщину, лишая способности здраво мыслить. Дженне казалось, что она висит в воздухе – ни корней, ни прошлого, ни будущего. Она держалась за Бренча, боясь пошевелиться или даже вздохнуть, чтобы пьянящие ощущения, которые он в ней вызывал, не исчезли и она не сорвалась в смертоносную пропасть разочарования.

Еще одно мгновение – и она заставит Макколи прекратить это. А пока хочется узнать, что он предпримет дальше. Хочется насладиться, продлить эти невероятные ощущения… хотя бы еще на одну секундочку.

Когда Бренч почувствовал, что тело молодой женщины тает под его руками, а мягкие губы отдаются на милость его ищущего языка, его гнев улетучился. Осталось только вожделение. Волосы незнакомки пахли жимолостью, а на ощупь были как волнистый шелк. Макколи не ожидал от нее такой реакции, не предвидел, насколько приятно будет прижимать к себе ее хрупкое тело или ощущать вкус ее невинных, юных, но чувственных губ. Теперь Бренч уже не сжимал, а ласкал затылок молодой женщины. Губы его стали нежными и мягкими.

Макколи понимал, что будет дураком, если не оттолкнет свою пленницу и не бросится бежать от нее куда глаза глядят. В его объятиях была сейчас не обычная женщина. Дело даже не в ее особе, а в том, что еще ни на одну женщину его организм так не реагировал.

Глупости, сказал себе Бренч. Он полностью контролирует и себя, и девчонку. И он в полной мере воспользуется преимуществами своего положения. Во-первых, ему нужно получить ответы на свои вопросы, и теперь он знает, как этого добиться.

– Тебе нравится, я вижу это, – прошептал Макколи в губы незнакомки. – Скажи, кто ты и что здесь делаешь, и я дам тебе все, что пожелаешь.

Дженна замерла. Какой же она была дурой! Пошла у него на поводу, черт бы его побрал!

Изо всех сил Дженна пнула Бренча по голени, забыв, что на ногах у нее только носки. Его хватка ослабла, и молодая женщина высвободилась.

Прыгая на одной ноге и держась за ту, которой нанесла удар, Дженна от души выругалась. Бренч ухмылялся с таким видом, будто она вообще не причинила ему боли. Он просто стоял, уперев руки в бока, уверенный в себе, сильный и довольный ее неуклюжим танцем. Взгляд Дженны упал на «старр», по-прежнему торчавший у Бренча за поясом, и она снова выругалась.

Когда молодая женщина рухнула на бревно, чтобы помассировать пылавшие пальцы ушибленной ноги, Макколи низко ей поклонился.