Приди ко мне во сне - Джен Хадсон

Ее охватила паника. Сознание отказывалось в это верить. Каждый мускул ее тела трепетал от страха. Она зажмурилась, прижала руки к вискам и принялась повторять:

– Это сон. Это сон. Я должна проснуться. Я даю себе команду проснуться. – Мери забарабанила кулаками в грудь своего спутника:

– Кто бы ты ни был, черт бы тебя побрал, верни меня обратно!

Бег скакуна замедлился. А вскоре всадник и вовсе остановил коня, погладил ее волосы и прошептал:

– Шшш. – Его руки продолжали нежно ее обнимать. – Я сейчас верну тебя назад, любимая. Шшш…

Мери так и не раскрыла глаз, она сидела зажмурившись, окаменев. Он повернул коня. Когда же она снова осмелилась посмотреть, то увидела пирамиды.

Слава Богу! Может быть, хотя бы они настоящие.

А так ли это?

Что же со мной, происходит? Я сошла с ума?

Мери была на грани истерики. Стиснув зубы, она боролась с собой, чтобы не разрыдаться. И молила Бога о спасении. Это единственное, о чем она могла сейчас думать. Но вскоре ее взгляд непроизвольно остановился на человеке, который был так близко. Она увидела голубые глаза. Они были полны участия.

– С вами все в порядке? – спросил он.

– Нет. Со мной не все в порядке, – ответила она, взвешивая каждое слово. – Остановите лошадь. Сейчас же.

– У вас закружилась голова?

– Не то слово. Если бы только голова.

Он ссадил ее у стены, недалеко от сфинкса.

– Прошу вас, побудьте здесь, а я сейчас принесу вам воды. Никуда не уходите. Оставайтесь здесь. – Это была не просьба, а почти приказ, и он ускакал прочь.

Никуда не уходить? Да она и мизинцем пошевелить не могла! Ее вдруг зазнобило, голова пошла кругом. Мери чувствовала, даже знала, что сейчас потеряет сознание. Колени ее подогнулись, как будто они были сделаны из желе. Она упала в обморок, первый раз в жизни.

Длился обморок, по-видимому, всего несколько секунд. Первое, что она увидела, был Ахмед. Он хлопал ее по щеке и лопотал:

– О, прекрасная леди. Слава Аллаху, вы живы.

Она отстранила его и попыталась вздохнуть полной грудью. Носом. Чтобы успокоиться. Кое-что, наверное, удалось. Она робко посмотрела вокруг. Того человека нигде не было видно. Одно из двух: либо она действительно сошла с ума, либо провалилась во временную дыру.

Она посмотрела на свои руки. Вроде бы вполне нормальные. Потерла ладони друг о друга, пощупала одежду. Тоже на месте. В таком случае рассуждать некогда. Быстро оглянувшись, она с удовлетворением убедилась, что все на своем месте. Кругом полно туристов, автобусов и прочего. Все знакомо. По-прежнему снуют торговцы и предлагают свои сувениры.

В общем, все как обычно.

Никто, кроме Ахмеда, не обращал на нее внимания. Пальцем тоже никто не показывал.

Они что, ничего не заметили?

Ахмед опустился рядом на колени и улыбнулся:

– Неплохая прогулка на верблюде, а? А какой вы отличный ездок! Вы, наверное, расскажете об этом приключении всем своим друзьям в Америке.

Но Мери была слишком потрясена, чтобы оценить его юмор. Сердце по-прежнему продолжало колотиться, и она по-прежнему ловила ртом воздух. Невероятным усилием воли она приказала себе встать и взять себя в руки. А каким-то внутренним зрением продолжала видеть темное улыбающееся лицо, которое сводило на нет все ее усилия. Но все же ей удалось подняться.

– Я хочу уехать отсюда. И как можно быстрее. До того, как возвратится этот человек.

– Какой человек, прекрасная леди?

– Ну, тот, который меня спас. Он подъехал на черном коне и… – Ее голос задрожал, когда она поймала непонимающий взгляд Ахмеда. – Ты что, не видел его, что ли?

– Я никого не видел, но, может быть…

– Забудь об этом. И найди мне такси. Быстро.

К тому времени, когда Мери приехала в отель, ей почти удалось убедить себя, что это все жара. Из-за нее она временно лишилась рассудка. Расстроенная, растрепанная, взвинченная до предела, вся какая-то выдохшаяся, она открыла дверь своего номера и увидела Вэлком. Та сидела на кровати и ждала ее.

Вэлком Винейбл следует описывать специально, и на это потребовалась бы, вероятно, отдельная книга. У нас же такой возможности нет, поэтому скажем только, что это, прежде всего, буйство кудрей. Разумеется, среди всего прочего. Но кудри ее живут своей собственной жизнью. Сейчас они были некоторым образом укрощены бантом в индейском стиле с пером, свешивающимся с одной стороны. Вэлком, воплощенное очарование и обаяние, была одета в скромную, спокойной расцветки тунику и тонкие лосины нежно-абрикосового цвета.

Мери схватила ее в охапку:

– Вэлком, я, наверное, никому еще так не радовалась в своей жизни, как сейчас тебе. Понимаешь, мне показалось, что я схожу с ума.

Вэлком рассмеялась и похлопала ее по спине:

– Сколько я тебя помню, то есть с того самого момента, как ты вошла в комнату в общежитии, ты всегда была немного сумасшедшей. Так что нет ничего удивительного. Кстати, поэтому-то мы с тобой и лучшие подруги.

– Да нет же. Я действительно начинаю сходить с ума. Понимаешь, на самом деле. Всякие там галлюцинации и видения.

Вэлком изогнула одну из двух своих превосходных бровей:

– Звучит довольно серьезно. Не расскажешь ли поподробнее?

– Позже. – Мери еще сильнее стиснула ее в объятиях. – Единственное, что мне сейчас нужно, так это выпить. И притом чего-нибудь крепкого.

Глава 2

Так торопись же увидеть любовь свою.

Торопись и обгони резвого скакуна в пустыне.

Обгони сокола, преследующего жертву, что

Прячется в зарослях папируса.

Из песен Нового Царства, 1550 – 1080 гг. до Рождества Христова

Мери потягивала свой коктейль, вежливо поддерживала беседу, то есть делала все, что положено. Но в ее голове как будто все время стучал какой-то молоток, и она жалела, что дала Вэлком уговорить себя пойти на этот прием в американском посольстве. У подруги, куда бы она ни приехала, всегда находятся хорошие и нужные знакомые. На сей раз это был некто Филипп, с которым она познакомилась в Париже. У него в посольстве была весьма странная работа, что-то вроде наблюдателя ЦРУ, и Мери было известно, что его дядя важная «шишка» в Вашингтоне. Филипп был высокий блондин, интересный, с повадками бостонского интеллектуала и специфической манерой говорить, выдававшей профессионального дипломата.

– Значит, сфера вашей деятельности – фотография? – обратился он к Мери.

– Да, – ответила она.

– Я тоже одно время занимался фотографией, но, знаете ли, на уровне воскресных прогулок. Одно время мне даже казалось, что я смогу стать профессионалом, но, – он пожал плечами, – потом все неожиданно изменилось. А что вы будете снимать в Каире?