Пик Жилина - Александр Щеголев

- Да нет, все правильно. Настоящие эксцессы, к сожалению, тоже иногда случаются, но они редко носят преднамеренный характер. Если кто-то и накуролесит в нашем маленьком королевстве, то потом обязательно выясняется, что несчастный пребывал в состоянии аффекта. Например, на почве ревности. Ревность, это такой бес, которого так просто не изгнать из человеческой души, и особенно страшно, когда ревность имеет основания. Рождается ненависть, направленная против мира в целом. Рвется ниточка, соединяющая нас с природой, с Богом.

Неужели все это было сказано сотрудником полиции? Сыщиком? На секунду я потерял чувство реальности. Здоровенный смешливый мужик, философствовавший возле моей кровати, был ненастоящим, неправильным, он и не мог быть иным, потому что в мире, который он вокруг себя творил, отсутствовала гармония. Я должен добиться соответствия, понял я, иначе... Что иначе? Иначе мне опять станет плохо...

- Продолжайте,- прошептал я, закрывая глаза.- Слушаю вас очень внимательно.

Ты должен быть другим, думал я, и ты будешь другим. Я исправлю тебя, я сделаю из тебя героя, достойного твоей великой фамилии... Привычно включился мозг, возникла картинка. Герой был поджарым и сухим - никакой вам полноты! - лысый череп, растопыренные уши, маленькие злые глаза. Ни капли обаяния, лишь фанатичная нацеленность на результат. И чтобы никогда не улыбался. И чтобы мало говорил. Хищник, профессионал, щука... Лабиринт мертвых коридоров, думал я, черные стены и душная тьма. Вот тебе гармония, сыщик Сикорски, вот оно, соответствие, наслаждайся. Теснятся анфилады бесформенных залов, мелькают зыбкие контуры каких-то предметов, вздыхает паркет под ногами. Ты - в этих роскошных декорациях, неслышными прыжками мчишься вперед, отыскивая путь во мраке. Угловатый, нескладный, согнутый и вместе с тем стремительный, неудержимый, страшный, горят глаза, нос к полу, огромные уши стелются по комнатам - что еще? - ага, любимый десятизарядный "дюк" в руке, чудовищное оружие профессионалов, начиненное смертью пятьдесят второго калибра. Никогда ты не достаешь оружие, чтобы напугать, только чтобы убивать. Сегодня как раз тот случай. Реликвия, способная погубить человечество, спрятана в подземелье древнего замка, и нужно опередить Зло, пока не пробил час истины, пока когтистая лапа не коснулась платка на крышке саркофага... Боже, какая пошлость, думал я. Почему мне опять плохо? Неужели я смогу и, больше того, захочу когда-нибудь изобразить такого героя на бумаге? Где же врач?

- ...В конце концов человек теряет то, что заслужил всей предыдущей жизнью,- втолковывал мне неправильный полицейский.- Он теряет свои ночи. Попробуйте представить себе этот позор - человек разучился видеть сны...

- Сны? - вяло переспросил я его.- Причем тут сны?

Говорить было трудно, во рту скопилась слюна. Много-много слюны, имевшей подозрительно гадкий вкус.

И в этот момент вошел врач. Лейтенант Сикорски вскочил со стула. А следом вошел Бэла Барабаш, начальник полицейского управления, обмахиваясь форменной панамой. Врач был совсем еще молоденькой девушкой - она и заговорила первой:

- Ну вот и все. Что-нибудь почувствовали?

Я приподнялся на локте.

- Вы меня спрашиваете, целительница?

- А разве здесь есть еще кто-то, кто нуждается в моей помощи? - Она почему-то посмотрела на лейтенанта. Тот стоял с каменным лицом, уже не улыбаясь. Бэла тоже посмотрел на лейтенанта и неожиданно подмигнул ему. Затем Бэла подмигнул мне:

- Привет, бортинженер.

- Комиссар,- обрадованно сказал я.- Хорошо, что ты пришел. Они меня подозревают в нездоровом образе мыслей.

Девушка подошла к кровати, на которой я лежал, и отключила оба генератора - в изголовье и в ногах.

- Так вы что-нибудь чувствовали? - повторила она вопрос.Несколько минут назад.

Я чувствовал себя, как никогда, хорошо - стих гул в ушах, и странной дурноты в помине не было. Наваждение прошло.

- Несколько минут назад? - наконец-то догадался я.- Значит, это было ваших рук дело? Товарищ комиссар, я выражаю официальный протест. Тайные эксперименты на людях запретили еще в прошлом тысячелетии.

- Я проверяла вашу эндокринную систему,- строго возразила девушка. Серьезный она была человек, полная противоположность здешним полицейским.

- А я решил, что меня отравили,- сообщил я ей. Тут она наконец улыбнулась. Улыбка у врача была плотоядной, совсем не вегетарианской. Я бы спрятался от такой улыбки под кроватью, будь помоложе годов на сорок пять.

- Наш гость попал в опытные руки,- произнес со странной интонацией лейтенант Сикорски.- Думаю, я ему больше не нужен. Я подожду тебя в коридоре, Бэла, хорошо?

- Присядьте,- скомандовала девушка, придирчиво рассматривая меня.- А теперь погримасничайте. Попробуйте меня напугать или рассмешить - разиньте рот, выпучите глаза, высуньте язык. Не стесняйтесь, я и не такое в жизни видела.

Я постарался не стесняться.

- Вы уверены, что реабилитация прошла, как надо? - озабоченно спросил Бэла, понаблюдав секунду-другую за моим лицом.- Меня тревожит состояние его психики, доктор. Психика тоже должна восстановиться?

- Сделайте, пожалуйста, несколько круговых движений головой, медленно,- последовала новая команда.

- А меня тревожит жара,- сказал я, осторожно ворочая шейными позвонками.- Молоко скиснет. Или что вы там едите вместо мяса?

- Вместо мяса употребляют сою,- откликнулся Сикорски уже от двери.

- Ты не волнуйся, Иван,- бодро сказал Бэла,- Твои консервы положили в холодильник, употреблять сою от тебя не потребуют.

- Нет, я теперь буду есть только сою,- капризно возразил я.- Товарищ лейтенант убедил меня, что больным быть вредно для здоровья.

- У вас отличное здоровье,- вдруг сказала врач.- Для вашего возраста, конечно.

Она присела на стул, на котором раньше сидел лейтенант Сикорски, и смахнула со лба прядь волос. С исчезновением одного из мужчин девушка необъяснимым образом изменилась словно стальной стержень из нее выдернули, словно ослабло поле, защищавшее ее от неблагоприятных условий среды. И стало заметно, что красавица гораздо взрослей, чем была мгновение назад. Что никакая она не девушка, а взрослая, много повидавшая женщина. Ведьма, потерявшая свою гипнотическую силу...

- Ваше лицо кажется мне знакомым,- смущенно призналась хозяйка кабинета, по-прежнему обращаясь ко мне.- Даже не столько лицо, сколько... Не поймите неправильно. Вы у нас, случайно, не лечились?

Бэла предположил, отвернувшись к окну:

- Возможно, ты видела его на площади?

Она помолчала, рассеянно глядя на мой шрам.

- На площади? На какой площади? - Женщина измученно вздохнула.- Я сегодня очень мало спала и шуток не понимаю. Сейчас наш уважаемый товарищ, которому не терпится одеться и удрать отсюда, попробует пройтись от кровати до стены.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});