Разрушитель магии - Тимофей Печёрин

«Лампочка там что ли?» — подумал Криницкий. Как-то не вписывался этот Жезл с его светящимся наконечником в предполагаемое средневековье, не говоря об античности.

— Можешь повторить то, что сейчас рассказал, — не спросил, а, скорее, велел начальник патруля, наставляя Жезл Правды на Илью. Совсем как корреспондент протягивает микрофон, беря интервью.

— Мы… люди маленькие, — начал было Криницкий, однако большего сказать в присутствии Жезла не смог. Белесый свет, заполнявший шарик-наконечник, неожиданно моргнул раз-другой, после чего окончательно и безнадежно погас.

— Что за… дерьмо козлиное? — медленно, но заметно угрожающим тоном вопрошал начальник патруля.

— Так сдох, похоже, Жезл-то, — отвечал один из всадников виноватым тоном, — потому что, если б этот пьянчуга соврал, Жезл бы красным загорелся…

— Без тебя знаю, — произнес начальник патруля сквозь зубы, точно дворовый пес прорычал, — так значит, сдох… тогда эта крыса арсенальная сегодня сдохнет, помяните мое слово. Покупает барахло всякое у лавочников по дешевке. А разницу себе, в карман. Ну да ничего. Приедем — я этому детенышу козы от пастуха Жезл в зад-то запихаю.

Как понял Илья, гнев свой командир патрульных всадников обрушил на своего квартирмейстера. Или кто там снабжением у них ведает?

— А с этим чего делать? — вопрошал один из патрульных, бесцеремонно тыча рукой в сторону Криницкого.

— Чего-чего, на заставу, конечно, — ворчливым тоном отвечал начальник, — к дознавателю. Пусть у него теперь башка болит. Эй, ты!

Последней фразой он обратился уже лично к Илье.

— Пойдешь с нами, — последовали распоряжения, — хватайся за мое стремя.

3

Застава оказалась под стать задержавшим Илью всадникам. Массивная каменная башня высотой примерно с пятиэтажный дом и формой напоминающая фигуру «ладья» в шахматах. А вокруг башни — каменное кольцо стены вдвое меньшей высотой, ограничивающее пятачок двора.

На гордое звание крепости и, тем более, замка такая постройка вряд ли тянула. На ум Криницкому пришло слово «крепостца», звучавшее несколько старомодно и чуток пренебрежительно.

Долго любоваться заставой, не было времени, рассмотреть ее во всех подробностях — возможности. Потому что, во-первых, день для обитателей укрепленной башни выдался неудачным: она оказалась в самой настоящей осаде. Холм, который она занимала, полукольцом обступили вооруженные люди, в основном пешие. Собралась их целая толпа: не меньше сотни. Пришлые вояки что-то выкрикивали, потрясали мечами и копьями… однако решительных действий не предпринимали, в атаку не торопились. Ибо имелись еще в сложившемся для них и для защитников заставы раскладе и «во-вторых», и «в-третьих».

Прежде всего, башню с ограждающей стеной чуть ли не до верхушки окружала какая-то дымка, делавшая очертания всей постройки немного размытыми. Как картинка на старом, еще аналоговом, телевизоре при слабом сигнале. Для банальной дымовой завесы этот странный полог был недостаточно плотным, а еще… неподвижным. Но главное, дым, даже густой, не мог задержать летящий сквозь него твердый предмет, а дымка та могла. Илья видел, как один из осаждавших, как видно, намаявшись в нетерпении, выпустил в направлении башни стрелу. И та, преодолев расстояние между луком и дымкой, сначала замерла в воздухе, а затем камнем упала на землю.

«Убиться башкой об стену! — подумал вконец потрясенный Криницкий, вновь вспоминая свой опыт знакомства с фантастикой и вынимая из памяти подходящий по случаю термин, — силовое поле, что ли они используют?! Да куда ж я попал в таком случае?»

Наличие защитного поля вокруг заставы вписывалось в изначальную версию — о переносе в древние времена — еще меньше, чем давешний светящийся Жезл Правды. Конечно, реальное прошлое, особенно далекое, и представления об оном современников Ильи могли и различаться. Причем существенно. И в том числе в части технических достижений, каковые жители двадцать первого века, не исключено, что недооценивали. Тот же Криницкий как-то раз наткнулся на не признанную официальной наукой гипотезу, согласно которой ледниковый период на деле был ядерной зимой. А ветхозаветные города Содом и Гоморра были уничтожены, опять-таки, ядерными взрывами.

Впрочем, с тем же успехом Илью могло занести, наоборот, в отдаленное будущее. В коем человечество по какой-то причине регрессировало до мечей и стрел, но продолжало использовать чудом сохранившееся высокотехнологические устройства. «А может, это вообще другая планета, — еще подумалось Криницкому, — пошедшая по какому-то иному пути?..»

Но вернемся к заставе и тем, кто ее осаждал. Помимо силового поля до поры нападавшую сторону сдерживала еще и баллиста — исполинский арбалет, располагавшийся на плоской крыше башни и заряженный копьем. До крыши защитная дымка не дотягивала… как не могли ее достать, по всей видимости, стрелы противника. Зато у баллисты, похоже, проблем с дальностью стрельбы не было. Двое защитников поворачивали ее, целя то в одну группу осаждавших, то в другую, словно говоря: «Не суйтесь! Не делайте резких движений! Иначе кого-то из вас пронзит насквозь — пикнуть не успеете».

Участники осады понимали это невербальное предупреждение и вели себя осторожно. Зато с появлением трех патрульных всадников в компании с Ильей Криницким… четырех людей, защитным полем не прикрытых, увидели возможность выместить злость и досаду. И минуты не прошло, как Илью и сопровождавших его всадников заметили. А затем в их сторону устремились пятеро. Причем верховых.

Криницкий успел рассмотреть их поближе: все как на подбор рослые, одетые в тканые штаны, меховые безрукавки с металлическими заклепками и примитивные, без забрал, рогатые шлемы. Как у викингов… только лично Илья сомневался, чтобы легендарные северные воители были сильны в верховой езде. Ведь все больше моря бороздили. Да и местность у них в Скандинавии неподходящая, чтобы гарцевать. Горы, простору мало.

Сходство с викингами, впрочем, усиливали густые бороды и космы, выбивавшиеся из-под шлемов. А вот полосы боевой раскраски на лице навевали ассоциацию, скорее, с индейцами.

Командир имперского патруля встретил ближайшего из вражеских конников мечом в руке. Противник его, впрочем, тоже был наготове. Два клинка со звоном столкнулись…

— Чего застыл?! К воротам беги, недоумок! — заорал другой патрульный всадник, пинком сообщая ускорение так не вовремя задумавшемуся Криницкому, — не то варвары тебя…

Что именно могли сотворить с ним варвары — зарубить, утыкать стрелами или, скажем, попользовать в извращенной форме — Илья так и недослушал. Но что было сил, ринулся к единственным воротам заставы. Испытывать судьбу, по понятным причинам, он не желал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});