Фактор соблазна (СИ) - Орлан Нари

— У тебя больше нет права смотреть на меня свысока.

Его грубые руки притянули меня к себе. Я чуть не задохнулась от перегара, которым он дышал мне в лицо, пока пыталась выкрутиться. Конечно, проще простого сейчас снять блок с дара и бросить его в стенку, а следом запустить стол. Но показывать сверхспособности обычному человеку нужно только в крайнем случае. А пока я веду себя как обычная девушка, отбиваюсь, визжу, кусаюсь. Вот только, кажется, Паша за последние годы стал сильнее, или это я ослабла за последние сутки. Когда его рука залезла под мой свитер, я со всей дури наступила на его ногу. Он вскрикнул и разжал хватку. Тяжело дыша, я отступила.

В следующую секунду входная дверь распахнулась, громко стукнув о шкаф. В прихожей нарисовался силуэт Августа. Я попятилась назад, широко распахивая глаза.

Уверенной походкой Инспектор вошел на кухню, схватил за шиворот Пашу, врезал ему кулаком в челюсть так, что тот сразу вырубился и сполз на пол. Я нервно сглотнула застрявший в горле ком, поражаясь росту Августа, который кепкой чуть не цеплял люстру.

Подойдя ближе, он схватил мою левую руку и мгновенно набросил на запястье наручник, который так же обхватывал его запястье. Все случилось настолько быстро, что я пришла в себя лишь тогда, когда он потащил меня к выходу.

Я ухватилась за дверь правой рукой, судорожно соображая, как мне добраться до пистолета. Август с легкостью оторвал меня от двери, поднял в воздух и вынес из дома.

Глава 3

— То есть, тебе проще купить новую машину, чем поменять колесо в старой? — спросила я, осматривая салон джипа. Черная кожа, обтягивающая кресла, была совершенно новой и наполняла салон тонким специфическим запахом.

Август поменял передачу, дернув мою руку. Дайте мне шпильку, и я открою замок на наручниках. Но вряд ли я смогу сделать это до того, как Август меня придушит за очередную попытку побега.

— Стой! В доме осталась моя ветровка!

— Куплю тебе новую, — сказал он, как отрезал, выезжая из улочки на дорогу.

— Там остался паспорт, телефон…

— Все это в суде тебе не понадобится, — перебил он мои слова.

Я подавила волну гнева, которая чуть не захлестнула меня.

— Тогда ботинки тоже купи! — добавила я, поджимая пальцы на ногах, которые совершенно не согревались в тоненьких носочках.

Все, что осталось у меня: пистолет и обаяние. Никогда еще я не чувствовала себя настолько голой, но одновременно была вооружена до зубов. Интересно, насколько непробиваема каменная стена, за которой Инспектор прячет в себе человека, мужчину.

Он припарковался недалеко от магазина одежды, в тени, отбрасываемой стеной здания. Мое запястье уже чесалось от постоянного трения об металл, и я дернула руку к себе, чтобы почесать кожу. Рука Августа не сдвинулась ни на миллиметр. Я с досадой вздохнула.

— Отдавай пистолет, — приказал он, протянув руку ладонью вверх. Я наконец-то почесала запястье, а потом ответила:

— Он остался в куртке.

— Да конечно. В прошлый раз на тебе не было куртки. Где ты прятала пистолет?

— За поясом, — пожала я плечами.

— Не лги. Вытаскивай пистолет, или я найду его сам.

— Ищи, — невозмутимо сказала я.

Его внимательный взгляд блуждал по моему телу несколько минут, будто пытаясь просканировать меня, забраться под край джинсов к лодыжкам, проникнуть через мелкие дырочки в крупной вязке свитера к тому месту, куда, я надеялась, он все-таки не полезет руками. Осмотрев меня, Август задержал взгляд на моих глазах. Да нет, нет у меня пистолета — пыталась я изобразить выражением глаз. А потом ко мне пришла другая идея. Держать пистолет под сердцем — это, конечно, хорошо, но если я не собираюсь стрелять в Августа, то на мои угрозы он больше не купится. Поэтому…

— Ладно, — вздохнула я. — Если найдешь пистолет за десять секунд — обещаю не сопротивляться.

— А сама отдать ты его принципиально не хочешь? — спросил Август, изгибая губы в улыбке.

— Ага, гордость не позволяет.

Он подался вперед и протянул свободную руку к моим ногам. Три секунды ушло на то, чтобы его пальцы быстро пробежались по лодыжкам. Мое дыхание сбилось, и я потеряла счет, когда он забрался под свитер, чтобы обвести рукой вокруг талии. У моего Инспектора какая-то дьявольски сильная аура — только он находится слишком близко, как я каждой клеточкой кожи ощущаю его сокрушающую силу, вспоминаю, что я прежде всего девушка, которой хочется быть иногда беззащитной в руках такого мужчины.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Глаза могли выдать мои мысли, и я сомкнула веки, чувствуя, как рука Августа поднялась по животу, пальцы коснулись ребер. Кожа покрылась россыпью мурашек, и я напрочь перестала дышать, ожидая, что сейчас Август таки дотронется до кобуры.

— Серьезно? — спросил он, и его дыхание опалило мои губы. Я распахнула глаза, вжимаясь в кресло. — Играешься со мной?

— Вношу разнообразие в свои последние дни на свободе.

Август хмыкнул. Радужки его глаз были полностью объяты пламенем. У него невероятно сильный дар. Под его напором мои огоньки наверняка еле светятся.

— Ты же могла сама его достать, — говорил он, пытаясь расстегнуть кобуру и вытащить пистолет. — Зачем же собралась разрешить мне? Да и десять секунд давно прошло. Сопротивляться будешь? — вопросительно приподнял он одну бровь.

— Нет. Мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне.

Его рука замерла. Либо мне почудилось, или он действительно на сантиметр придвинулся ближе ко мне, но в следующий миг грубо дернул застежку на кобуре, достал пистолет и откинулся на спинку кресла.

Я чуть не залилась пунцовой краской от стыда. Провал, полный провал. Похоже, я совершенно растеряла свои обаяние и обольстительность. Остался последний шанс. Взывать к человечному… И только я повернулась к нему, чтобы заговорить, Август приблизился ко мне, положив руку на подголовник так, что моя в наручнике потянулась следом.

— То ли я услышал первую правду от тебя, то ли мне показалось?

Пальцами свободной руки он провел по моей шее, нежно приподнял голову за подбородок.

— Из уст человека, который сам врет как дышит, это прозвучало слегка оскорбительно, — ответила я.

— Я не всегда лгу. Только когда необходимо.

— И какая же правда прозвучала от тебя?

— Мои родители действительно были романтиками, — улыбнулся он, отстранился от меня и, забрав ключи, вышел из машины.

Только сейчас я поняла, что мое запястье приковано к железке, соединяющей подголовник и спинку кресла.

Даже будь у меня в данный момент шпилька — куда я уйду босиком в одном свитере? Ни денег, ни телефона, ни оружия — разные у меня бывали безвыходные ситуации, но чтоб настолько… Пока Август где-то в магазине в отделе женской одежды пытается выбрать мне куртку (а, может, схватит первую попавшуюся), жалеет, что не спросил размер ноги, и покупает ботинки наугад (а, может, чтобы не сомневаться, возьмет безразмерные галоши), мне остается наблюдать за редкими прохожими и приводить мысли в порядок.

Где же сейчас Вера? Страшно представить, что с ней могло случиться плохое. Как бы я ни старалась надеяться на лучшее, мое беспокойство растет. Может, это интуиция подсказывает мне, что нужно спешить, расталкивать всех на пути, потому что могу не успеть.

Дверца джипа хлопнула — Август залез на сидение, бросив назад пакеты.

— Рука затекла, — сказала я, позвенев наручниками. — Сними их, я никуда не сбегу.

Мне не поверили. Он снова соединил наши руки и вырулил машину на трассу.

Совсем скоро мы выехали за город. Я не знала, куда должен привезти меня Инспектор и не знала, будет ли еще возможность сбежать. Точно знаю одно: потом из-под стражи сбежать будет невозможно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Солнце садится сзади, значит, едем на восток. Если сейчас выпрыгнуть из машины и побежать полем влево, а потом в обратном направлении — возможно, километров через сто-двести я приползу в родной город, если ноги не растеряю по дороге… Но автостоп же никто не отменял.