Трансценденция - Тёма Шумов

посещать его в рамках паллиативной помощи.

Виктория замолчала задумчиво, размешивая молочную пену в стакане с капучино. Она вскинула голову и оглядела его оценивающим взглядом.

– Мне только не совсем понятно, для чего кому-то разыскивать его.

– Чтобы восстановить истину и наказать виновного. Мой заказчик полагает, что Павел был непосредственно виновен в смерти родителей. У меня тоже есть ощущение, что именно он убил их.

– И что с того? Какой смысл в том, чтобы спустя столько лет разыскивать мертвеца?

Перед глазами все поплыло. Появился запах гари. Он вцепился в край стола чтобы не упасть со стула.

– Он мертв? Вы уверены?

– После того как дело закрыли его поместили в лечебницу закрытого типа для убийц и маньяков. Ни у кого не было сомнений в его виновности, но также не было и доказательств. Три года назад комиссия решила, что он больше не представляет опасности и постановила перевести в интернат «Сосновый Бор». Но во время перевозки машина скорой помощи попала в ДТП. Никто не выжил. Я в курсе того дела, потому что интересовалась его судьбой.

Виктория посмотрела на часы и сказала, что ее перерыв закончился и ей пора на работу.

– Я могу поискать его историю в нашем архиве, если хотите. Позвоните мне завтра на рабочий.

Вынув из кармана пиджака необычную ручку в форме шприца, она написала на обратной стороне чека номер телефона.

– Кстати, а вы похожи на него, – бросила она, надевая куртку.

Женщина вышла под дождь, раскрыла зонтик и помахала ему на прощанье. Он посмотрел на нее сквозь запотевшее все в дождевых каплях стекло. Мыслей не было. Внутри разрасталось странное ощущение пустоты.

8

Дождь превратился в ливень. Он то замирал, – и тогда, казалось, во всем мире наступала какая-то абсолютная и зловещая тишина, – то лил с удвоенной силой.

Сон был неровный и прерывистый. Просыпаясь, он по долгу лежал с открытыми глазами и смотрел на ползущие по потолку тени – щупальца стали жирнее и длиннее, теперь они оплели всю комнату, извиваясь, свисали вдоль стен – и не мог пошевелиться.

Если бы для него хоть что-нибудь значило священное писание, то мог поклясться на библии: в темном углу у окна, туда, куда не проникает свет фонаря со стоянки, стоит человек – один из вчерашних безликих санитаров.

Они нашли его. Надо было вскакивать и бежать. Но все что он мог – лишь бессильно следить за застывшей в углу внушающей жуткий ужас фигурой.

9

Из сна его вырвал телефонный звонок. Зеленые цифры электронных часов под телевизором уверяли, что уже начало седьмого. Он нашарил рукой вибрирующий телефон и, плохо осознавая, что делает, ответил на звонок, с запоздалым удивлением и досадой заметив над кнопками уведомление «Номер не определен

– Михаил Анатольевич? – раздалось из динамика.

– Слушаю.

– Меня зовут Иванов Владимир. Капитан юстиции, следственный комитет. Вы не могли бы подойти сегодня и дать показания по одному делу.

–Какому делу? – остатки сна моментально рассеялись.

– Вы встречались вчера с Лишмановой Викторией Александровной?

– Да. А в чем собственно…

– Ее тело нашли в подземном переходе не далеко от больничного городка.

– Какой кошмар.

– Сотрудники Макдональдса, рассказали, что перед этим она беседовала с вами.

– Да. Но как они узнали, что я это я?

– Это не сложно благодаря камерам и системе распознавания лиц.

После разговора с сотрудником следственного комитета, он несколько минут сидел, уставившись на циферблат электронных часов и наблюдая за тем, как мигает двоеточие, разделяющее часы и минуты. Он ощущал себя воздушными шаром, подхваченным воздушным потоком. Его неумолимо сносило на поросшие соснами скалы.

Как выяснилось, кроме Виктории Лишмановой была убита и одна из женщин, с которыми он беседовал в Артюхино. Пока его просто попросили прийти и дать показания в качестве свидетеля по этим двум делам. Но он не один год соприкасался с этой средой и отлично знал, как просто путем нехитрых манипуляций любой свидетель переквалифицируется в подозреваемого.

Он, как и звонивший ему капитан юстиции не верил в совпадения. Его пытаются подставить, – по-другому все случившееся трактовать нельзя.

Он нашел в адресной книге имя «Настырный сукин сын», под которым в его телефоне был записан Степан Кипелов. В ответ на вызов, телефон долго молчал, а затем два раза пискнул и женский голос произнес: «Набранный вами номер не обслуживается

Что за черт?

После пяти безуспешных попыток он отшвырнул телефон и достал ноутбук. Уверенность в том, что его подставили, окрепла и превратилась в маниакальную убежденность.

10

После обеда он опять сидел за столиком в дальнем углу у маленького неприметного окна в кафе «Пышечка». Напротив, за его ноутбуком и со стаканом капучино в руке, развалился Егор Игнатьев – один из его старых знакомых из хакерской группировки «Метатрон». Хозяйка кафе, следила за ними с настороженностью и тревогой.

– Ну что? – спросил он. – Тебе удалось? Ты смог установить, откуда и кто прислал это письмо?

Михаил позвонил ему, как только рассвело и попросил помочь. Объяснив, что некто пытается его подставить, он попросил узнать откуда и кем было прислано письмо с информацией о пожаре из районной газеты и копиями страниц из полицейских архивов.

Егор установил на его ноутбук несколько программ и вот уже несколько минут они ждали результата.

– Погоди… Девяносто пять процентов… Девяносто восемь… Все…

Лицо Егора на какой-то миг помрачнело, а затем он откинулся на спинку кресла и засмеялся.

– У тебя классное чувство юмора, бро! – Он расплескал кофе и принялся вытирать его салфеткой. – Так бы и сказал, что хочешь угостить меня кофе, что мы давно не виделись.

– Ты о чем?

– О почтовом сервере на твоем ноуте и переопределении DNS. Я раскусил тебя мужик, да?

– Не понимаю ни слова.

– Ой, да ладно! Переслал письмо самому себе, чтобы проверить меня для настоящего задания? Ты бы хоть сочинил более правдоподобную историю. – Егор встал, поправляя выбившуюся из-за пояса рубашку. – Пойду, отолью. А когда вернусь, ты мне расскажешь, зачем на самом деле меня позвал.

Егор скрылся в угловом коридоре на противоположной стороне кафе. Михаил устало закрыл глаза, но, когда открыл их, понял – что-то изменилось. Дождь все также стучал в окно, похожие на слезы капли стекали по стеклу оставляя за собой длинные дорожки. Вот только пара сидевшая через столик от него куда-то исчезла и на улице стало ощутимо темнее из-за нависшей над городом огромной черной тучи.

Стоя за прилавком, хозяйка разговаривала с одной из официанток и бросала частые и обеспокоенные взгляды на Михаила. Он понимал, что ведет себя подозрительно, но ничего не мог с собой поделать – странная бурлящая в нем сила заставляла его раскачиваться, как маятник и бормотать: «я этого не делал… я этого не делал… я…

С другого конца кафе раздались крики. Толстяк в очках-хамелеонах выбежал в проход размахивая руками и выкрикивая что-то про полицию и убийство. Из его расстёгнутой