Ружья, мушкеты и пистолеты Нового Света. Огнестрельное оружие XVII-XIX веков - Карл Расселл

Голландские торговцы на Гудзоне продолжали свою деятельность еще долгое время после того, как англичане одержали верх, а английские торговцы, воцарившиеся в бывшей Новой Голландии, оказались еще большими, чем сами голландцы, приверженцами их методов торговли. Доходность торговых операций для индейцев Нью-Йорка продолжала оставаться намного выше той, что была достигнута в торговле с французами их союзниками в районе Монреаля. В 1689 году в форте Оранжевом (Олбани) могавк мог выменять себе мушкет за две бобровые шкурки, в Монреале французы требовали за такое же оружие пять шкурок. В Оранжевом одну шкурку платили за 8 фунтов ружейного пороха; однако в Монреале за то же количество пороха приходилось отдавать уже четыре шкурки. Подобным же образом в Оранжевом одна шкурка обменивалась на 40 фунтов свинца, а французы требовали за то же самое количество уже три шкурки. Неравенство условий торговли усугубляло еще и то обстоятельство, что торговцы в Оранжевом были безразличны к качеству меха; «они брали все по одной цене».

В 1693 году английский губернатор Бенджамин Флетчер попытался было поднести в подарок вождям ирокезов некоторое количество тяжелых английских мушкетов армейского типа, применявшихся в ходе Войны Короля Филиппа. Дар этот был вождями с презрением отвергнут, и Флетчер обратился к Британской комиссии по торговле с просьбой «раздобыть 200 легких фузей для подарка от имени Их Величеств вождям пяти индейских племен; они не желают иметь тяжелые мушкеты, которые я приготовил для них, поскольку привыкли к более легким фузеям, с которыми они охотятся». Две сотни легких мушкетов, запрошенных Флетчером, были вскоре найдены.

Некоторые новые данные относительно характеристик мушкетов, предназначенных англичанами для продажи ирокезам, можно извлечь из перечня, датируемого 1694 годом, – «Списка товаров для подарков вождям индейских племен, живущих на реке Индейцев в Олбани»: «50 мушкетов, поставленных торговцам из Льежа, ствол длиной 41/2 фута, стоящий в Амстердаме по 8 стиверов за фут, и замок со всеми принадлежностями к нему, стоящий там же 12 стиверов. Приклады лучше всего сделать в Нью-Йорке или в Олбани длиной 4 дюйма каждый».

Догадку о том, что англичане постоянно поставляли в Америку одни только мушкетные стволы без прикладов, подтверждает и пункт из списка таможенных пошлин 1687 года на огнестрельное оружие, поставляемое на Гудзон: «За каждый мушкет или ствол с замком 6 шиллингов».

Запрос губернатора Флетчера от 1693 года ясно дает нам понять, что мушкеты с длинным стволом, упомянутые выше и подробно описанные в одной из предыдущих глав, отнюдь не были единственной разновидностью оружия в то время. В первой половине XVII века получили распространение укороченные мушкеты или «карабины» – облегченные варианты с менее длинным стволом, предназначенные для вооружения европейской конницы. К концу 1650 года подобное оружие производилось в Германии, Бельгии, Италии, Франции и Испании. Англия не замедлила оценить преимущества подобного оружия в руках кавалеристов, и некоторое число «карабинов» английского производства было поставлено американским колонистам накануне Войны Короля Филиппа. В 1673 году массачусетским солдатам было приказано «вооружиться кремневыми мушкетами, если возможно, то того типа, что используются конными и называются карабинами».

На рис. 2 изображен один из ранних карабинов (более правильно называемый мушкетоном) итальянского производства. На его замке имеется маркировка «Lazarino Comi-nazzo 1650». Этот мушкет представляет собой прекрасный образец одного из самых ранних вариантов короткоствольного оружия, которое стало особенно популярным в Америке ближе к концу XVII века и которое, в основных своих конструкционных чертах, задало тот стиль индейских ружей, который получил столь широкое распространение за двести лет торговли оружием по всему континенту севернее Мексики. В его замке, изображенном на рисунке, впервые для подобных механизмов стал использоваться кремень; он получил некоторое распространение в Западной Европе во второй половине XVII столетия и на большей части XVIII века, но в Америке его служба продолжалась недолго. Упоминания подобного оружия довольно часто встречаются в документах эпохи колонизации Америки, но, как показал Питерсон, это слово – snaphance – зачастую использовалось в XVII веке для обозначения любого оружия с ударно-кремневым замком; так что его частое появление в литературе колониального периода отнюдь не служит надежным свидетельством значительного наличия в Америке мушкетов, которые были оснащены открывающейся при спуске курка крышкой затравочного полка. Первые fusil-court и английские гладкоствольные карабины, столь популярные среди американских индейцев после 1675 года, в значительной степени были похожи по своей конструкции на итальянский мушкет, который здесь изображен, но имели традиционный ударно-кремневый механизм замка, без автоматически открывающейся крышки.

Длинноствольный мушкет, которым торговали голландцы на протяжении большей части первой половины XVII века, отнюдь не вышел окончательно из употребления среди ирокезов; но даже в этой среде в 1690-х годах все больше рос спрос на более короткие образцы огнестрельного оружия. Повсюду, где превалировали английские торговцы, в продаже преобладал короткий мушкет, и к концу XVII века мушкет, известный как фузея Гудзонова залива (рис. 18), занимал ведущее место в статистике продаж.

Французские импортеры сочли необходимым принять вызов, брошенный английской фузеей, и вскоре после начала XVIII века слова carabine, mousqeton и fusil-court стали все чаще обращать на себя внимание в счетах французских торговцев. Подобно укороченному мушкету английского производства, fusil-court обладал многими из тактико-технических характеристик более поздней фузеи Гудзонова залива. Благодаря своей менее массивной конструкции оружие имело и меньшую цену. Из приводимых Бутом де Мортом из Висконсина (1715—1716) данных о «расходах, понесенных французами в ходе войны с индейцами фокс» видно, что даже в те времена fusil-court стоил не более 30 ливров за единицу, что составляло около 6 долларов. И даже сто лет спустя Американская меховая компания выставляла счета торговцу Джеймсу Кинзи, действовавшему примерно в тех же местах, за поставленные ему фузеи Гудзонова залива по той же цене 6 долларов за каждую.

Благодаря широкому распространению укороченного и облегченного мушкета индейское ружье XVIII века стало достаточно определенным и стабильным по своей конструкции и механическим характеристикам. Оно заявило о себе как о предмете торговли на заре этого века, но, за незначительными исключениями, было востребовано индейскими племенами как товар лишь спустя сотню лет. Некоторое число длинноствольных охотничьих ружей и отдельные мушкеты и кремневые пистолеты военного образца, как французского, так и английского происхождения, порой попадали в руки индейцев; но по всей стране оружием, как правило применяемым индейцами, в XVIII веке был именно короткий мушкет, предшественник того оружия, которое будет рассмотрено в одной из последующих глав. Сейчас же мы уделим внимание маршруту распространения этого оружия и его влиянию на образ жизни американских индейцев.

Французская торговля оружием

В начале XVII столетия регион, прилегающий к заливу Святого Лаврентия, стал центром французского предпринимательства в Новом Свете. Тадуссак, Квебек и Монреаль стали центрами торговли, в которые наведывались не только местные индейцы, но также и посланцы племен, живших далеко к западу. Приблизительно 150 тысяч индейцев, живших в области реки Святого Лаврентия и Больших озер, делали покупки у французских торговцев. Из этого числа индейцев около 33 тысяч были воинами – стало быть, потенциальными покупателями оружия и боеприпасов. В первой половине XVII века в непосредственной близости с французами по берегам реки Святого Лаврентия жило многочисленное племя гуронов, и их преданность была столь прочной, что каждого индейца можно было условно считать французом. Точно так же и некоторые другие племена индейцев жили в регионе, в котором поначалу обосновались французы, и они также поддерживали с ними самые дружеские отношения. В частности, индейцы племени оттава – само их имя означало «торговать» – всячески способствовали продвижению французских товаров племенам, жившим к западу от них. За сравнительно краткий срок – несколько лет – столь желанные аборигенам ружья просочились в самые глухие уголки страны, где никогда не появлялся белый человек.

Однако столь удобная система распространения товаров через посредников сохранялась, к сожалению, недолго. Ирокезы, жившие к югу от реки Святого Лаврентия, традиционные враги гуронов, с завистью и ненавистью наблюдали за процветанием своих недругов, занимавшихся торговлей французскими товарами. В 1618 году ирокезы образовали союз с голландцами на Гудзоне, начали покупать ружья у них и научились с ними обращаться. К 1646 году французы в Квебеке получили известия, что все племена союза ирокезов уже полностью вооружены. Последующие события полностью подтвердили достоверность этой информации. Натиск ирокезов через область Больших озер и вдоль реки Святого Лаврентия стал бедствием для Новой Франции. Надежные союзники французов, гуроны, стали первой жертвой этого натиска, чуть позже перед ним пали и другие дружески настроенные к французам индейские племена.