Чаша кавалера - Джон Карр

— Вот как, сэр?

— Да, вот так! — ответил Мастерс, который до сих пор не мог простить Бенсону его роль в самозванстве в Северн-Холле. — Мое время дорого, и я нахожусь здесь по поручению заместителя комиссара. Так что будьте любезны сказать, где старик, или отведите меня к нему.

На лице Бенсона по-прежнему не дрогнул ни один мускул.

— Сожалею, сэр, — вежливо, но твердо ответил он, — но сэр Генри занят. Вы никак не можете повидать его.

Глава 3

Мастерс выглядел так, словно не мог поверить своим ушам, что фактически соответствовало действительности.

— То есть как?

— Сэр Генри занят, мистер Мастерс. Сейчас без четверти пять. Если вы подождете до половины седьмого, он, возможно, согласится уделить вам несколько минут перед обедом. Но я ничего не могу обещать.

Это было поистине неслыханно. Конечно, Г. М. мог изображать нежную фиалку и не подходить к телефону, похоронив себя в деревне вдали от Лондона. Но отказываться видеть Мастерса хотя бы для того, чтобы назвать последнего подколодной змеей, — такого еще никогда не случалось. Это граничило с невероятным. Увидеть Г. М. было так же легко, как мемориал принца Альберта,[8] и на эстетически чувствительных людей это зрелище часто оказывало столь же мучительное воздействие.

— Но почему я не могу его видеть? — осведомился Мастерс. — Чем он занят?

— У него урок пения, сэр.

— Урок чего?

— Пения. Последние полгода сэр Генри активно тренировал свой голос. — Даже невозмутимый Мастерс слегка вздрогнул при этом кошмарном воспоминании. — А в следующий вторник он устраивает первое публичное выступление перед Дамским церковным обществом Грейт-Юборо.

— Публичное выступление?

— Концерт, сэр. В данный момент сэр Генри занимается с синьором Равиоли, его итальянским учителем музыки, и его нельзя беспокоить.

— Уроки пения! — завопил Мастерс, хватаясь обеими руками за шляпу. — Так вот что он делал целых полгода! Но почему?

— У сэра Генри бас, мистер Мастерс.

— Знаю, но… Вы имеете в виду, он поет басом?

— Конечно, сэр. Basso profundo.[9] Что еще я мог иметь в виду?

— Не важно! — Мастерс бросил быстрый взгляд на Вирджинию. — Но не говорите мне, что старик воображает, будто может петь в опере!

Бенсон задумался, слегка склонив голову набок.

— Я не ожидаю подобного, мистер Мастерс. Сэр Генри сознает границы своего дарования. А даже если бы не сознавал, ему бы помешала любовь к старым английским балладам довольно вульгарного свойства.

— Не сомневаюсь, — с сарказмом заметил Мастерс.

— Едва ли, сэр, такие произведения, как «О, Тэрри Траузерс» и «Песня менестрелей английского короля», по-своему вдохновенные и даже восхитительные, были бы уместны на сцене театра «Ковент-Гарден» или даже на концертной эстраде.

— Старик в конце концов свихнулся! Я всегда знал, что это произойдет, и опасался этого! Надеюсь, мисс, вы не слишком шокированы?

— Н-нет, — ответила Вирджиния со странной дрожью в голосе. Ее прекрасные невинные глаза блестели. — Я не шокирована. Скорее з-заинтересована.

— Его следует запереть в психушку! Он…

Но Вирджиния уже повернулась к дворецкому, пробуя на нем свои чары:

— Надеюсь, Бенсон, вы не собираетесь запретить и мне повидать сэра Генри?

— Я очень сожалею, миледи. Но указания сэра Генри были абсолютно недвусмысленными.

— Понимаете, — продолжала Вирджиния, — я прошу только потому, что это вопрос жизни и смерти. В Телфорде произошло таинственное событие, которое никто не может объяснить, и Том в ужасном состоянии. Мистер Мастерс здесь только потому, что я привезла его.

— Криминальный случай, миледи? — с интересом спросил Бенсон.

— Да! — сказала Вирджиния.

— Нет! — сказал Мастерс.

Так как оба ответили одновременно, эффект получился несколько противоречивым. Но Мастерсу хватило ума позволить девушке продолжать.

— Поверьте, мне бы и в голову не пришло беспокоить сэра Генри во время репетиции, особенно если он хочет исполнить «Песню менестрелей английского короля» перед Дамским церковным обществом. Том и я наверняка скупим все билеты!

— Это очень любезно с вашей стороны, миледи.

— Поэтому, я надеюсь, вы позволите мне задать один вопрос. Минуту назад вы сказали, что мой муж прибудет сюда в пять и что он очень хочет познакомиться с сэром Генри. Но я поняла по вашим словам, что Тому не составит труда повидать его.

— Миледи, я…

— Бенсон! Мистер Мастерс — чудесный человек и великий детектив. Но он первый признал бы — не так ли, мистер Мастерс? — что иногда бывает немного бестактным. Скажите, Бенсон, подлинная причина, по которой вы не позволяете нам повидать сэра Генри, заключается в выражениях, в которых мистер Мастерс изложил свое требование?

Это был удар не в бровь, а в глаз.

Лицо Бенсона оставалось безмятежным, но он уклонился от прямого ответа:

— Не совсем, миледи.

— Бенсон!

— Уверяю вас, миледи, я имел в виду, что лорд Брейс, как и вы, всегда желанные гости в Крэнли. Особенно учитывая утренний визит вашего сына — десятого виконта. Сэр Генри провел с ним несколько часов.

Следует напомнить и подчеркнуть, что обычно проницательный Мастерс в настоящее время не был самим собой, узнав, что ему придется иметь дело с очередной запертой комнатой.

— Господи, мисс! — воскликнул он с ужасом. — Старого черта и близко нельзя подпускать к вашему невинному ребенку!

— Но почему? — удивленно спросила Вирджиния.

— Мисс, вы не слышали и о половине его выходок! Он дает детям сигары и поощряет их делать ставки на собачьих бегах! Мне это точно известно!

На секунду Вирджиния отвернулась — несомненно, чтобы скрыть материнскую тревогу. Ее плечи вздрагивали.

— Бенсон! — снова обратилась она к дворецкому. — Томми не причинили никакого вреда?

Бенсон покачал головой:

— Нет, миледи. Сэр Генри всего лишь дал десятому виконту вполне безобидный урок стрельбы из лука.

— Стрельбы из лука! — повторил Мастерс. — Господи, он стал еще безумнее, чем раньше! Слушайте, Бенсон, если старик помешался на уроках пения, чего ради ему возиться с луком и стрелами?

Дворецкий задумчиво нахмурился:

— Думаю, сэр, это из-за одного замечания, сделанного десятым виконтом в разговоре с сэром Генри. По какой-то непонятной мне причине дедушка юного джентльмена — отец ее милости — кажется, питает страсть ко всему американскому. Вроде бы он говорил десятому виконту, что величайшими лучниками всех времен были индейцы и белые разведчики, о которых повествуют «Истории о Кожаном Чулке» покойного Дж. Фенимора Купера.

— Да, — согласилась Вирджиния. — Это похоже на папу. Ну и что?

— Сэр Генри решительно возразил против этого замечания, миледи. Он информировал десятого виконта, что все выдающиеся лучники, о которых сообщает история, были англичанами и что величайшим из них был полулегендарный персонаж, известный как Робин Гуд.

— Продолжайте, Бенсон!

— Продолжать особенно нечего, миледи. Демонстрируя использование сорокафунтового лука, сэр Генри рассказал десятому виконту несколько увлекательных историй о Робин Гуде и злокозненном шерифе Ноттингемском, которые юный джентльмен слушал с напряженным вниманием.

— Ну и что в этом плохого?

— Ничего, миледи. Кроме того, что впечатлительный юный ум эти истории могут слегка ввести в заблуждение.

— Ввести в заблуждение?

— Да, миледи. У меня сложилось определенное впечатление, что они связаны не столько с приключениями Робин Гуда, сколько являются несколько приукрашенными описаниями подвигов, совершенных в молодости самим сэром Генри Мерривейлом.

Мастерс снова встрепенулся:

— Предупреждаю вас, миледи, вы сами будете виноваты, если не примете меры! Имейте в виду, что любой ребенок при одном взгляде на физиономию сэра Генри с визгом побежит прочь…

— Неужели он настолько страшен?

— Страшнее, чем вы думаете.

— Быть не может! Как бы то ни было, я никогда его не встречала.

— Но по какой-то причине этого не происходит, — продолжал Мастерс. — Не могу объяснить почему, но детей он привораживает, как Гаммельнский Крысолов.[10] Хорошо, что у него нет своего внука, иначе нам пришлось бы держать наготове Борстал[11] для двенадцатилетнего парня, а Уормвуд-Скрабс[12] или Дартмур[13] — для восемнадцатилетнего.

— Думаю, вы преувеличиваете, мистер Мастерс. В любом случае, Бенсон, вы не ответили на мой вопрос. — Вирджиния слегка надула губки. — Вы позволите нам повидать сэра Генри?

Бенсон тяжко вздохнул:

— Если это вопрос вашего личного счастья, миледи, и как-то связан с… э-э… еще одним случаем таинственного исчезновения на глазах у свидетелей или из запертой комнаты…