Как жить. Уроки стоицизма от Эпиктета, Сенеки и Марка Аврелия - Джон Селларс

современном английском языке слово stoic обозначает кого-то черствого и безэмоционального, а такие качества обычно считаются отрицательными. В наши дни эмоции расцениваются как благо: люди хотят, чтобы в их жизни были любовь, сострадание, симпатия, сочувствие. Но в рассказе об Эпиктете на первый план выходят другие, не столь приятные эмоции: гнев, обида, раздражение. Когда античные стоики советовали избегать эмоций, они в первую очередь имели в виду именно их.

Взгляд стоиков на эмоции вроде бы прост и ясен, но есть ряд важных оговорок, которые стоит добавить, чтобы правильно его понять. Главный тезис таков: наши эмоции – результат суждений, которые мы выносим. Следовательно, мы обладаем полной властью над эмоциями и несем за них ответственность. Человек из рассказа Арриана был опечален гневом брата из-за своего отношения к случившемуся. Если бы он посмотрел на дело иначе, он бы не расстроился. Метод стоиков – и это важно – состоит не в том, чтобы отрицать или подавлять уже охватившие нас эмоции, а скорее в том, чтобы в принципе не давать им возникнуть. Второй важный момент заключается в том, что стоики отнюдь не считают, будто человек может избавиться от эмоций по щелчку пальцев. Недостаточно просто сказать: «Я отнесусь к этому иначе», чтобы гнев или горе как по волшебству исчезли.

Хрисипп сравнивал эмоции с быстрым бегом[20]. Набрав определенную скорость, невозможно мгновенно остановиться. Мы не можем контролировать инерцию движения, и почти то же самое происходит, когда человек захвачен какой-то эмоцией. Поэтому нельзя просто «выключить» нежелательную эмоцию усилием воли, но вполне возможно в следующий раз не позволить ей так «разогнаться», что ее уже будет не остановить.

Это легко увидеть на примере гнева. Когда человек действительно зол, его захлестывают эмоции, и убеждать его в чем-то бесполезно. Об этом хорошо знал Луций Анней Сенека, родившийся на территории современной Испании. Будучи советником при дворе римского императора, он часто сталкивался с людьми, охваченными гневом. Причем некоторые из них – императоры Калигула, Клавдий и Нерон – имели полную власть над жизнью и смертью своих подданных, включая самого Сенеку. Калигула так завидовал многочисленным талантам философа, что однажды приказал его казнить, но один из приближенных сумел отговорить его, сославшись на слабое здоровье Сенеки[21].

В своем сочинении «О гневе» Сенека сравнивает такие эмоции, как гнев и ревность, с кратковременным помешательством[22]. Развивая хрисипповский образ бегуна, который не может резко остановиться, Сенека описывает гнев как состояние, близкое к тому, что, должно быть, испытывает человек, который падает в пропасть и неминуемо разобьется: падение уже не остановить[23]. Когда гнев берет верх, разум покидает человека. Именно от такого совершенно неуправляемого состояния и предостерегали стоики. Вполне естественно порой злиться на что-то, и в этом нет большой беды. Но сильный гнев, заставляющий человека лезть в драку, – совсем другое дело, и именно этого стоики старались избегать.

Сенека настаивает, что не нужно гневом встречать действия, направленные против нас или наших близких. Всегда лучше сохранять спокойствие и действовать, исходя из чувства долга, чем давать волю своему гневу и мстить. И выступая против зла и преступления, стоит руководствоваться не гневом, а такими добродетелями, как смелость и справедливость.

Гнев, как и другие эмоции, является продуктом суждения, вынесенного разумом. Это означает, что он поддается нашему контролю или по меньшей мере его можно научиться избегать. Но коль скоро суждение вынесено, гнев быстро окутывает человека и становится почти физически ощутимым. Сенека описывает его как болезненную, постепенно разрастающуюся опухоль. Пожалуй, любому из нас знакомы телесные проявления различных эмоций: учащенное сердцебиение, повышение температуры, дрожь, пот и так далее. Когда они появляются, с ними уже ничего не сделать. Остается только ждать, пока они пройдут сами.

Вопреки расхожему мнению, идеалом стоиков не был человек, бесчувственный как камень. Людям всегда будут свойственны «первоначальные порывы»[24], как их называл Сенека. В ответ на внешние раздражители мы нервничаем, бываем потрясены, пугаемся, приходим в возбуждение или даже плачем. Все это вполне естественные реакции: это физиологический ответ тела, а не эмоции. Обиженный человек, на мгновение задумавшийся о мести, но не перешедший к действиям, по Сенеке, не гневается, поскольку сохраняет самоконтроль. Про того, кто испугался на мгновение, но затем совладал с собой, нельзя сказать «он боится». Чтобы «первоначальные порывы» стали эмоциями в полном смысле слова, необходимо, чтобы человек рассудил, что произошло нечто ужасное, и затем стал действовать в соответствии с этим суждением. Как писал сам Сенека, «страх предполагает бегство, а гнев – наступление»[25].

Итак, Сенека выделяет три этапа: во-первых, непроизвольный первоначальный порыв – телесная реакция, которую мы не можем контролировать; во-вторых, суждение о произошедшем, которое находится в нашей власти; и, в-третьих, эмоция, которая, раз возникнув, становится неподконтрольной. Когда эмоция появилась, мы уже ничего не можем поделать, кроме как ждать, пока она отступит.

Зачем же мы выносим суждения, порождающие столь вредные эмоции? Если человек думает, что другой чем-то ему навредил, он совершенно естественно гневается на него. Сенека говорит, что гнев обычно рождается у того, кто чувствует себя задетым. Поэтому делать что-то нужно с представлением, будто тебя задели, ведь оно уже содержит в себе суждение. Эпиктет формулирует это так:

Помни, что обижает не тот, кто бранится или бьет, но мнение об этих вещах, будто бы они причиняют обиду. Итак, всякий раз, когда кто-то станет раздражать тебя, знай, что тебя привело в раздражение твое мнение[26].

Именно поэтому, продолжает он, важно удерживаться от импульсивной реакции на происходящее. Прежде чем вынести суждение, важно остановиться и отрефлексировать случившееся. Если кто-то тебя раскритиковал, задумайся, обоснованна эта критика или нет. Если обоснованна, значит, благодаря ей ты узнал о своем недостатке, над которым теперь можно поработать. В таком случае слова этого человека были тебе полезны. Если же критика необоснованна, то он заблуждается, а единственный, кто от этого страдает, – он сам. В обоих случаях от чужого неодобрения нет никакого вреда. Критика действительно может навредить только в одном случае: если ты позволишь ей спровоцировать себя и разгневаешься.

Сенека сосредоточивает внимание на негативных эмоциях, таких как гнев. Однако есть и