Мемуар. Часть II (СИ) - Силин Дмитрий

С мамой об Ане мы поговорили еще сразу после моего дня рождения. Она ей понравилась. К тому же они были коллегами, преподавателями. Изучали и применяли одну и ту же психологию. Намекнула, что мне пора бы задуматься о создании семьи, имея в ввиду Анюту. Я сказал, что от меня это не зависит, я итак почти обманом её заманил к себе. Но я попробую жениться, раз она хочет! Не на Ане, так еще на ком-нибудь! Мама поняла, что я не нуждаюсь в её советах по браку и немного расстроилась.

Поэтому, когда я завил, что 3 декабря женюсь, она была ошарашена. Смогла задать только один вопрос: «Надеюсь, на Ане?». Получив утвердительный ответ, облегченно выдохнула. Она уже была готова ко всему, после смены моей фамилии, покупки машины, долгих отношений с женщиной, у которой есть ребенок… Узнав, что в субботу придут Анины родители, сказала, что на них не рассчитывала и нужны деньги. Я действительно, не отдал ей тогда всю премию за бронзу. Теперь, когда помещение для свадьбы было арендовано, я вручил ей остатки. Все равно на саму свадьбу понадобится гораздо больше, тут надо решать вопрос кардинально.

В субботу мы принимали гостей. Аню я привез заранее, мама обняла ее и расплакалась. Сказала, что надеется, что благодаря ей я наконец возьмусь за ум и перестану выкидывать разные фортели. Аня ответила, что женившись, я пообещал ей стать степенным домосидельцем. Это было неправдой, ничего такого я не обещал. Мама тоже ей не поверила, сказала, что не хорошо начинать отношения со свекровью с обмана. Аня тут же извинилась, сказала это, чтобы маме было приятно. Она порешили на том, что больше не будут обманывать, будут говорить открыто всё, что думают. «Это плохо кончится» — подумал я. Они ведь не умели, как я, говорить только часть правды. А правда целиком не всегда нужна, в отношениях между людьми.

Родителей Ани мы познакомили с моей мамой и оставили одних. Сами пошли в мою комнату, учиться целоваться. Даже не заметили, как наступил вечер. Я отправил их семью домой на такси и спросил родительницу, о первом впечатлении. Она ответила, что семья нормальная, жена работает в ботаническом саду, муж автослесарь. Никаких отклонений в сторону алкоголизма или других, психических, она не выявила. В остальном, поживем — увидим. Это было кстати. О профессии родителей невесты я их — не спросил.

* * *

В «Тайме» открылось новое направление, продажа машин. Шеф заключил какой-то сложный договор с тем заводом в Калуге и с АЗЛК. Нам приходили Москвичи-2141 и Моквичи-412, по железной дороге. Я к этому договору отношения не имел, да и тогда попал в Калугу случайно. Встречали мы автомобили всей конторой, сгоняли их с двухэтажных вагонов в грузовом терминале станции Свердловск, на улице Челюскинцев, возле «Управления дороги». Перегоняли их на стоянку за городом, потом сложным путем продавали. Продажей занимались новые люди, Олег и Слава. Они сидели с нами, на Крылова. Под продажу машин мы взяли у института еще одну телефонную линию. Они договаривались с покупателем, ехали на эту стоянку, оформляли там автомобиль, брали деньги. Потом возвращались. Рекламу давали в газеты, Слава все подсчитывал, от каких изданий больший эффект, за что получил кличку «Социолог». Он был худой, в очечках и кличка ему очень подходила. Его так все и называли, в глаза, он не обижался.

В своем первом 1993 году я считал эту ситуацию нормальной, машины приходили редко, плохо продавались. Один раз пришел вагон с машинами, в октябре, да еще два по два вагона, зимой.

Сейчас я недоумевал. Какой дурак с ними поедет за город, за машиной? С деньгами в кармане? Стал прислушиваться. Действительно, многие, узнав о том, как предстоит получать автомобиль, больше не перезванивали и не приезжали. Социолог считал это нормальным. Я — нет.

* * *

С металлом перспектив не было. Однажды я понял, почему. По своему прошлому 1994 году я помнил, что у «Тайма» есть еще экспериментальная производственная площадка. Мы отвозили туда никель, когда появилась эта «тема». На ней я увидел тогда алюминиевые «рукомойники», сложенные в стопки, один в другой. Это были обычные рукомойники, которые используются в деревнях и садах. Только сделаны они были не из пластмассы, а из вторичного алюминия. Дырки, со вставленной туда палочкой, чтобы мыть руки, у них не было. Я подивился тогда, зачем Ефрем Палычу столько заготовок, под архаичное приспособление? Оказалось, что экспорт алюминия, как сырья, за границу дорог, стоят «заградительные» пошлины. Ведь на лондонской бирже цветных металлов цены на алюминий гораздо выше чем в России. Вот он и придумал, как делать из металла «продукцию». Отливал «рукомойники» сначала в своем цеху, а потом прямо на ВЦМ. Заводу было всё равно, во что отливать металл. Хоть в чушки, хоть в формы для «рукомойников». А здесь еще платились дополнительные деньги, за отступление от стандарта. Потом продавал их за границу, как «товар», тоннами. На него уже была другая пошлина, мизерная. Еще бы, ведь «заграница» покупает «продукцию» отечественного производителя!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я в очередной раз был восхищен гениальностью Ефрема Павловича. Как он такое придумал? Тогда я не задумывался, куда они уходят, а теперь подумал: «Не моим ли латышам он их отправляет?». Позвонил им, напомнил о себе. Они удивились, думали, что я в «Тайме» больше не работаю. Очень неожиданно тогда «пропал». У них все хорошо, они продолжают плодотворно сотрудничать. Продают получаемую от нас бронзу, Ефрем Палыч обещал скоро наладить поставки алюминия по приемлемой для них цене. Пожелали мне всяческих успехов, на новой «теме», которой я, по их мнению, работаю.

Я понял, что меня «подвинули» с контрактов, которые обеспечили бы меня на всю жизнь. Да, я не знал таможенных дел, но легко мог этому научиться. Но мне этого не дали сделать, отдали латышей родственнику. Потому и металла на продажу в России нет. Зачем продавать здесь, если за рубеж можно продать дороже, сразу за валюту?

Раз уж так вышло, то пора бы мне залезть в тему с автомобилями, пока меня совсем не выгнали. На собрании Социолог отчитался, что продали половину автомобилей, пять штук, из первой поставки. Чему был очень недоволен большой босс. Скоро должна прийти новая партия, а у них еще старая не распродана. И неизвестно, когда продастся. Получается, что придется замораживать следующие поставки. Оказалось, что автомобилей Еврей Палыч может наменять много, все дело в продажах.

Социолог стал оправдываться, мол звонят мало, не приезжают… Тут я не выдержал и сказал «Продавать уметь надо». Он посмотрел на меня и ехидно спросил: «Ты, что ли умеешь?». «Умею» — просто ответил я.

Не объяснять же этому 30-летнему очкарику, который непонятно как попал в бизнес по продажам, что у меня многолетний опыт и продавал я всё, от кроссовок и женской бижутерии до снегоходов и домов на колесах.

Собрание перешло в следующим вопросам. После него Ефрем Палыч меня ожидаемо оставил и приготовился выслушать. Он не пропускал случайно сказанных слов. На это и был расчет. Он думал, что я вот так просто ему расскажу как продавать машины. А потом уеду на Крылова, сидеть и смотреть, как мимо меня медленно и печально проплывают деньги.

Я сказал, что воздержусь от высказывания своих идей, иначе получится, как с теми вагонами с бронзой. А так же последующими. И планируемыми поставками алюминия. «Предъявить» мне Ефрему Павловичу нечего. Он мой шеф, раз решил, что я не освою таможню, так тому и быть. Но я молодой парень, которому нужны деньги. У меня свадьба через две недели, но пройдет она более чем скромно, ведь нового металла нет, а процентов, которые я получу с контрактов Валеры и Андрея, недостаточно… Пусть продажами машин занимаются умные взрослые дяди, тот же Социолог. Пусть думают сами, раз такое дело… а я постою в сторонке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Шеф спросил, чего я хочу. Я ответил, что хочу возглавить автомобильную тему. Ни много не мало. Так и быть, продам ему все машины, не будет успевать подвозить.

Думал, что он рассмеется. Но он сидел, глядя задумчиво на меня. Видимо, опасался смеяться над моими возможностями. Наконец, спросил, чем я вообще сейчас занят. Я обрисовал ситуацию. Получается, что почти что ничем. Он сказал, что предлагает мне пари. Он ставит меня на месяц руководителем, а если результат его не устроит, я увольняюсь. Если устраивает, то я получаю должность, с соответствующим вознаграждением.