«Кайся, Паяц!» — сказал Тиктак - Харлан Эллисон

— Ты не вписываешься в Систему!

— Развяжи мне руки — и я впишусь тебе в рыло!

— Ты нонконформист.

— Разве это когда-то считалось преступлением?

— Теперь считается. Следует жить в том мире, который тебя окружает. И подчиняться его законам.

— Я ненавижу этот мир. Он подлый!

— Далеко не все так считают. Большинство людей любят и уважают порядок.

— Я такой порядок не уважаю. И все, кого я знаю, — тоже.

— Это не совсем так. Знаешь, как мы тебя взяли?

— Не знаю и знать не хочу.

— Прелестная девушка по имени Алиса сообщила нам, кто ты.

— Врешь!

— Нет. Это правда. Она в тебе разочаровалась. Она хочет быть достойным членом общества, хочет подчиняться общественному порядку. Я намерен тебя отключить.

— Так отключай! Чего зря болтаешь?

— Впрочем.. я тебя отключать не буду.

— Ну и кретин!

— Кайся, Паяц, — сказал Тиктак.

— Перебьешься.

И его отправили в Зону. А в Зоне его перековали. Проделали примерно то же, что и с Уинстоном Смитом в «1984» — в книге, о которой никто из экзекуторов даже не слышал. Сам метод, впрочем, был достаточно стар и испытан — и его применили к Эверетту С. Марму. И вот однажды, довольно долгое время спустя, Паяц появился на всех экранах коммуникационной сети. Выглядел он по-прежнему ясноглазым, улыбчивым и проказливым — и никак не походил на человека, прошедшего промывание мозгов. И заявил он, что раньше заблуждался, что на самом деле это просто замечательно, просто здорово быть достойным членом общества и всегда приходить вовремя — и ура, вперед, труба зовет! Все граждане и гражданки видели его на расставленных повсюду общественных экранах и говорили себе: ага, вот видишь, этот парень и вправду оказался просто шутом — а раз уж Система такова, то пусть такой и остается — и не стоит очень-то противопоставлять себя городскому совету, а проще говоря — всесильному ведомству Тиктака. Итак, Эверетта С. Марма все-таки уничтожили, что, вспоминая слова Торо, можно считать потерей. Только ведь, не разбив пару-другую яиц, не сделаешь омлет — и в каждой революции погибают именно те, кто погибнуть никак не должен. Но так получается, ибо таковы пути жизни, такова ее истина. Ну а если ты добился хоть какой-то, пусть самой незначительной перемены, то в итоге все оказывается ненапрасно. Или, если прояснять все до конца, то вот, пожалуйста, на закуску:

— Гм… прошу прощения, сэр… не знаю даже, как и сказать, сэр… но вы на несколько минут опоздали. График, знаете ли… немного нарушен…

Робкий смешок.

— Просто возмутительно! — проворчал из-под маски Тиктак. — Проверьте ваши часы. — Фыркнул и зашаркал дальше в канцелярию, заводя свое неизменное мрр… мрр… мрр… мрр… мрр…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});