Хозяйка Кричащего Леса (СИ) - Виктория Кудрявцева

не открою глаза…

Наивная идиотка. Кто же мне даст так просто уйти? Никто. Псих с самых первых минут мне это яро демонстрирует.

— Я чуть не умерла. — Думала, что буду орать и психовать, а нет. Просто шепчу обессиленно. Можно сказать, что безэмоционально. Только сильнее закутываюсь в ненавистный плащ, который провонял чем-то кислым.

Рейдан и бровью не ведёт, продолжая все так же сидеть у костра и что-то рисовать в потрёпанном черном блокноте.

Он то ли не слышит, то ли просто игнорирует. Странно. И ни черта не успокаивающе. Я желаю услышать хоть что-то. Хоть как-то отвлечься от ночных воспоминаний.

«Точно, имеем — не ценим, а потеряем — плачем». — От ироничности на смех пробирает. Уже привычный. Истерический.

Вчера психа было не заткнуть. Он всячески пытался втянуть меня в разговор. Не делал вид, словно я пустое место. А сейчас…

«Не нравится мне это…»

— Ты знал, что так будет? Поэтому ушел? — переступив через гордость, спрашиваю. Мне необходимо услышать ответ.

Рейдан с силой отшвыривает блокнот в сторону своего дорожного рюкзака, что лежит в паре метров, и переводит все внимание на меня.

— Да. — Словно пощечина. Холодная. Звонкая. — Не волнуйся, больше такого не повторится.

— Не повторится? — Не выдерживаю, смеюсь. — О, спасибо! Успокоил! Но что это, бл*ть, было?! Я думала, что скончаюсь то ли от болевого шока, то ли от холода!

Псих мнет шею и минуты две тупо пялится в огонь. Затем тяжело вздыхает, задумчиво потирает серьгу и наконец-то вспоминает обо мне.

— Помнишь, когда я пробил тебе живот? — Замираю, непроизвольно накрывая его. — Я поместил в тебя семечко того Древа. Вчера прошла ассимиляция. Успешно, кстати. Поздравляю.

— Ассимиляция. — Можете считать меня необразованной, но я впервые слышу такое слово. Но оно уже не предвещает ничего хорошего. — Что это?

Рейдан усмехается. Но почему-то как-то печально, в очередной раз избегая зрительного контакта.

— Что это?! — повторяю уже с нажимом, сжимая чуть подрагивающими пальцами складки плаща. — Что?

— Как тебя зовут, блаженная? — Такой не к месту вопрос полностью выбивает из лёгких воздух, вызывая сильное головокружение. — Скажешь свое имя? Мм?

«Мое имя? Мое имя! Оно же должно у меня быть, да? Да, но какое? Было же…»

Сколько бы я ни старалась вспомнить, не могла. Разум словно окутан темной непроглядной дымкой. Туманной. Ты вроде бы помнишь и знаешь, но что конкретно — не можешь сказать.

— Не волнуйся, твоя личность не изменилась. — Пока я копалась в себе, псих подобрался ближе и сел совсем рядом на корточки. — Чтобы удержать душу, Миру требуется даровать Имя. Оно и станет якорем.

Тогда кто я? Нет, что я? Че-еловек? Нет. Что-то подсказывает, что уже нет.

— Ублюдок!!! — Рука дернулась сама и влепила такую пощечину, от которой псих потерял равновесие и сел на задницу. — Ты! Ты во всем виноват! Я тебя ненавижу! Что ты сотворил со мной!!! Верни меня! Верни!

Под конец речи сотрясаюсь в громких рыданиях. В груди словно дыра.

Сквозная. Холодная. Невыносимая.

— Вернуть, блаженная? — Его голос срывается на кроткий смешок. — А что возвращать-то? У тебя не было ничего, ни одного якоря с тем, твоим миром, раз ты оказалась здесь! Считай, ты представляла из себя живой труп. Без цели, амбиций, любви… лишь спала, ела и срала.

Каждое слово эхом отдается в ушах. И слезы текут снова. От обиды. От гнева. От едкой и горькой правды, что оседает на губах.

Я не могу вспомнить своего имени, лица знакомых. Но знания все ещё в голове. Опыт прожитых лет. Ситуации. Эмоции.

Знаю. Псих прав. Пугающе прав. Просто знаю. У той меня не было ни целей, ни мечты. Я уверена, что работала только для того, чтобы не сдохнуть с голоду. И я мечтала закрыть глаза и больше не проснуться, ведь не видела смысла.

«А он есть?»

Перевожу взгляд на покрасневшую от удара ладонь. Растерянно.

— Вижу, совесть тебя не грызет. — Рейдан неестественно фыркнул себе под нос, падая на спину и с прищуром смотря на затянутое черными облаками небо. — В следующий раз лишишься руки.

Кратко и лаконично. Я смеюсь, утыкаясь лбом в согнутые коленки.

— Ненавижу тебя!

— Знаю.

Глава 4

До самого заката мы сидели в полной тишине; я, устало прислонившись к одному из деревьев, кемарила, а псих что-то задумчиво рисовал в своем блокноте, иногда подкидывая сухие ветки в горящий костер.

Ни есть, ни пить совсем не хотелось. Что очень и очень странно. Ненормально даже. Ведь во рту у меня ни крошки не было со вчерашнего дня. Так же, как и воды.

Когда солнце стало заходить за горизонт, псих наконец-то оторвался от своего, наверное, увлекательного дела и, встав, стал тушить костер.

— Подъем, блаженная. — От неожиданности едва заметно вздрагиваю. — У нас сегодня запланирована увлекательная поездка.

«Как же, увлекательная. Интересно, выживу ли я после неё? Точнее, останусь ли в здравом уме?»

Покорно поднимаюсь, сильнее укутавшись в плащ. Было холодно. Даже очень. И босые ноги никак не спасали дело. Лишь ухудшали.

— У тебя случайно нет лишних сапог? — только и могу спросить, переступая с ноги на ногу.

«Уверена, сейчас стоит хороший такой минус. Ведь от каждого моего выдоха появляются характерные облачка пара».

Псих вопросительно поднимает бровь, а затем опускает взгляд на мои стопы. И нахмуривается.

— Нет, но есть идея. — Он молча дошел до своей дорожной сумки и стал что-то в ней искать. — Знаешь, ты мне в копеечку влетела.

— Это твои проблемы. Я не напрашивалась на экскурсию в другой Мир.

— Справедливо, блаженная. — Он усмехается, жестом подзывая к себе. — Обвяжешь ноги этим. Больше предложить не могу.

Из-за его плеча не вижу, что он достал. Пока не подхожу ближе.

Послышался треск ткани. Псих порвал обычную такую футболку черного цвета на две части и протянул мне.

«Так он без одежды совсем останется. Сначала плащ отжала, теперь футболку».

Это вызывает улыбку. Злорадную.

Сажусь на песок и начинаю плотно обвязывать тканью стопы, закрепляя парой крепких узлов.

«Красота…»

— Чего расселась, пошевеливайся. — Псих, совершенно меня не дожидаясь, устремился куда-то быстрым шагом. — Время ждать не будет.

Идти с ним никуда не хочется. Интуиция предостерегает о новых крупных проблемах. Но…

«Выбора нет».

Поднимаюсь, а затем практически срываюсь на бег. Не знаю, зачем, но псих решил обойти пляж.

***

— Да она под нами развалится! — Вот уже минут десять я безрезультатно пытаюсь вдолбить в психа хоть какой-то инстинкт самосохранения. — Ты только глянь на неё: доски все прогнили! Словно ей больше века никто не пользовался!