Драконье горе - Евгений Малинин

– Ну, гражданка, правду написал про вас Макаронин… – ворчливо начал я, – КПЗ по вам с вашей собакой плачет!…

И тут же замолчал. Жирная, коротенькая травка, торчавшая из земли перед самым моим носом, была сочного синего цвета. Несколько секунд я тупо разглядывал это чудо природы, а потом медленно поднялся на ноги и огляделся.

Ни самой Бабы Яги, ни ее драконовидной собаки рядом со мной не было, как не было заросшего крапивой двора дома номер два, самого дома и Второй Вагонной улицы.

Я стоял посреди небольшой полянки, покрытой густой короткой травкой. Полянку окружал высокий светлый лес, тихий, приветливый, пронизанный горячими солнечными лучами. Листва на стройных, уносящихся в небо деревьях была того же интенсивно синего цвета, что и трава, на которой я стоял.

«Куда же эта зверюга меня зашвырнула?» – подумал я, и тут же получил ответ от своего подсознания: «Куда, куда – туда же, куда и первого!…» И знаете, эта подсказка меня ужасно обрадовала. Видимо, в силу своего гуманитарного образования я не задумался о том, каким образом и в какое место этот драконий недомерок меня перебросил. А в силу неумеренной любви к сказочной фантастике, без особой паники лицезрел местную, необычного цвета растительность. Правда, мелькнула у меня мыслишка насчет чернильных дождей, но я быстренько ее отбросил, поскольку стволы у видневшихся деревьев были привычного серовато-коричневого оттенка.

Заставив себя не обращать внимание на необычный окрас травы, я внимательно осмотрел поляну. Густая трава, напоминавшая плотный коверный ворс, была примята еще в одном месте, и от этого места в сторону опушки вела явно притоптанная полоса. За четыре дня, прошедшие с момента исчезновения старшего лейтенанта, травка, конечно, немного выпрямилась, но следы были видны достаточно отчетливо. Вот по ним я и двинулся.

Едва я вступил под деревья, как меня мгновенно окутала прохлада, настоянная на древесной прели и чистой росе. Воздух, казалось, можно было черпать пригоршнями и пить, словно ключевую воду. Под ногами мягко пружинила плотная иссиня-черная подушка опавшей листвы, причем чувствовалось, что под верхним, сухим слоем лежит уже перегнивший толстый пласт.

И тут во мне возникло странное, никогда ранее не испытанное чувство. Мне вдруг показалось, что… что все вокруг наполнено… пропитано какой-то всемогущей, всесокрушающей силой, и что я… могу приказывать этой силе, и что она мне, безусловно, подчинится! Я вдруг почувствовал, что… я все могу. Абсолютно все! Казалось, что стоит мне пошевелить пальцем или произнести одно короткое слово и в ту же секунду исполнится любое мое самое невероятное желание!…

От неожиданности этого ощущения я даже замер и в тот же момент понял, что меня окружает совершенно ненормальная тишина. На европейской части России не бывает такой тишины, всегда можно услышать тарахтенье трактора, урчание автомобиля, перестук поезда или приглушенный рев пролетающего самолета. А тут – абсолютная тишина! Словно вся окружавшая меня природа замерла, с трепетом ожидая моего слова или жеста!

Но я не знал, какое слово надо сказать, какой жест необходимо изобразить, и потому смог лишь беспомощно оглядеться.

В ту же секунду мое необыкновенное ощущение всемогущества исчезло, а я вдруг понял, что иду, как говорится, куда глаза глядят, поскольку вместе с травкой на поляне кончились и оставленные на этой травке следы.

Я, было, решил вернуться, но затем сообразил, что ничего нового на поляне не найду, и потому двинулся вперед, рассчитывая на удачу и на то, что лес скоро кончится, я повстречаю местных жителей и разузнаю, куда делся мужик в форменной одежде, вышедший из этого леса дня четыре назад.

Шагал я не торопясь и в то же время довольно быстро. Сам процесс пешего передвижения доставлял мне огромное удовольствие. Гниющая листва под подошвами моих кроссовок едва слышно что-то нашептывала, но я не прислушивался к этому шепоту, и, как оказалось, напрасно. Когда я наконец захотел услышать этот шепот, то сразу понял, что воспринимаю его, как тихую связную речь, вот только многое в ней мной было уже пропущено. Однако и то, что я услышал, было весьма интересно.

– …чуден… – шепнуло из-под моей правой ноги.

– Чуден, – согласились из-под левой.

– Откуда он… – из-под правой.

– …взялся? – из-под левой.

Я напряг слух и постарался мерно переставлять ноги, боясь, что если собьюсь с шага, прекратится и этот шепоток. У меня не появилось мыслей о том, что с моей головой что-то не в порядке, слишком связным, хотя и не совсем понятным был последовавший диалог.

– Надо бы сообщить…

– Да я уже отправил весть…

– И что?…

– Его встретят…

– А кто?

– Наверно, сам…

– Чуден…

– Чуден. Шагает по лесу без оружия…

– Не воин…

– Может, маг?…

– Не похоже… Запах вроде не тот…

Впрочем, сказано было не «запах», а какое-то другое, непонятное мне слово.

– Как можно залезть в чащу совершенно без прикрытия, а если волкодлак навстречу или, того хуже, потерянная тень?…

– Ну, это ты напрасно, потерянных теней в нашем заповеднике не осталось, Маулик их всех вывел.

Этому ответу явно не хватало уверенности, что и подтвердила следующая фраза разговора:

– Если они нам больше не попадаются, это не значит, что их больше нет. Просто прячутся хорошо. Как ты думаешь, что увидел тот чудак с крылышками на плечах, что задал такого стрекача?

– Да! Сам Маулик, говорят, не смог его догнать!

– Ну, Маулик вряд ли за ним гонялся… Кто ж от Маулика убежать сможет?…

– Но бежал он здорово, даже свой шлем потерял…

– Ха, шлем из тряпки!… Ну кто видел такие доспехи?!

Видимо, этот возглас был несерьезен, потому что в ответ тут же прошелестело наставительно:

– Если сквот вооружен боевой дубинкой, то на голове у него должен быть шлем!…

Наставление, судя по всему, не понравилось первому, потому что тот сразу перевел разговор на другое:

– Ну, у этого ни дубинки, ни шлема…

– Ага, и одежка какая-то странная… Ни камзола, ни плаща… а штаны-то, штаны!… Представляешь, сколько времени надо, чтобы построить такую одежду… А на ногах-то, на ногах-то что!

Я невольно опустил глаза, чтобы посмотреть, что же это у меня такое на ногах. Но ничего особенного не заметил – ну джинсы, ну носки, ну кроссовки. Ну и что?! Однако этот мой взгляд не прошел незамеченным.

– Глянь-ка, он нас слышит!…

– С чего ты взял? Не может он нас слышать! Сквоты не слышат фейри, если те обращаются не к ним… И не видят.

– А если… Если это этот… ну, кто-нибудь другой?!

– Опять ты со своими легендами! Ну кто другой?! Кто, говори! – Шепоток звучал насмешливо, и в то же время в нем сквозила неуверенность и страх.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});