Квест - Святослав Логинов

Квест приподнялся на локте, бросил быстрый взгляд окрест. Так и есть, Тур Вислоух, вызвавшийся караулить в первую стражу, видать уже ушел за мужицкой удачей. Вон его котомка, вон вилы лежат на земле, а самого нет. Теперь очередь Квеста.

Квест встал, потоптался немного, разминая затекшие ноги, и уже направился было к к тускло-светящейся полосе шемдалевых заклинаний, но прежде склонился к спящему кровельщику. Пусть он идет следующим, а то останется парнишка последним, струхнет небось.

Стоило коснуться пальцами плеча, как Юстин Баз поднял голову, зорким осмысленным взглядом обшаривая окрестность. В тонкой жилистой руке зажата сабля, которую он неведомо как успел схватить.

— Тихо ты! — прошептал Квест. — Не буди народ прежде времени. Сейчас я пойду, а ты следом.

— Куда?! — пальцы, привыкшие иметь дело с черепицей и жестью, сомкнулись у Квеста на запястье. — Где Тур?

— Пока мы спали, он уже… — договорить Квесту не дали.

— Беда! — выдохнул Баз. И хотя произнес он это почти беззвучно, но такая сила была в голосе, что все странники разом вскочили, хватаясь за оружие.

— Вислоух пропал, — коротко бросил мастеровой, — и вот он чуть было следом не уперся…

Шемдаль вскинул руки. С растопыренных пальцев сорвался десяток светляков, затем еще десяток, и еще… Огоньки улетали в ночь, кружили, выискивая пропавшего человека. Ответа не было. Тур Вислоух, пожилой крестьянин, вовек не веривший сказкам, исчез, уведенный тонким ночным шепотком.

Люди, забыв о собственной безопасности, звали ушедшего. Шемдаль засветил над головами солнечный шар, разогнавший ночь на сотню шагов. Тур не появлялся. Семир и Орен Олаи, перейдя полосу охранных заклинаний, попытались отыскать пропавшего по следам. На рыхлой песчанистой почве след был отлично виден. Пять спокойных уверенных шагов, а дальше — ничего. Словно человек рассеялся в воздухе вместе с арканом и кривым садовым ножом, висящим на ремне.

Поиски продолжались всю ночь и часть утра, пока всем не стало ясно, что больше здесь делать нечего. Продукты из мужицкого мешка распределили по своим торбам, Квест взвесил на руке брошенную рогатину, но брать не стал — тяжела. Рогатину Семир резким ударом вбил в трещину между камней. Так она и осталась стоять, словно крест над неизвестной могилой.

* * *

За день путники одолели немалое поприще. Сначала ломились сквозь чащу, где наконец-то появилось что-то живое. В воздухе зудела кусачая мошка, жирные пиявки падали с безлистных ветвей, тонкими струями перетекали змеи. Квест устал взмахивать палкой, отшвыривая с дороги шипящих аспидов.

Потом вышли к болоту. Это была скверная топь, не чета домашним трясинам, где знающий человек если и не пройдет, то на брюхе проползти всегда сумеет. А тут ямы, полные густого ила, казалось, сливались одна с другой. В таком болоте и кикимора жить не станет, ей тоже уют требуется и тина на прялку.

Квест взирал на бурую топь, позабыв закрыть рот. Ясно, что дальше дороги нет, никто тут и десяти шагов не пройдет. Можно и не пытаться.

Однако, чернобородый маг видом болота ничуть не смутился. Поворожил немного, кинул в грязь что-то невидимое и спокойно ступил в самое, казалось, гиблое место. Поверхность болота прогнулась словно зыбун, но не прорвалась, легко сдержав человечский вес.

— Идем! — приказал колдун. — Только по сторонам поглядывайте. Вряд ли в этих ямах никого нет, а мне дорогу держать надо.

Слова Шемдаля подтвердились очень скоро. Путники не прошли и полсотни шагов, как на ровную полосу полезло нечто огромное, шевелящееся и столь густо покрытое грязью, что нельзя было разобрать, что же это за существо. Квест не мог даже понять — живой чудик или это опять что-то вроде каменных лап, убивших Алвиса. Полоса прогнулась под тяжестью монстра, липкая громада соскользнула в грязь и снова полезла, тупо и бессмысленно. Шемдаль, которому приходилось удерживать от падения в бездну не только людей, но и их противника, стонал сквозь сжатые зубы, Семир молча разил мечом, пытаясь согнать болотного чудика с человеческой дороги. Квест тоже несколько раз ткнул клинком и едва не упал, поскольку сталь почти не встретила преграды, ухнув в тело трясинника словно в ком дурно сваренного киселя. Дорога качалась и ходила ходуном, угрожая выскользнуть из-под ног.

И в это время вперед выскочил Орен Олаи. В руке купца едко дымился плотный бумажный сверток.

— Берегись! — крикнул Олаи, швырнув свой снаряд в широкий разрез на миг возникший после удара мечника.

Тупо бухнул удар, туша противника взбухла пламенем; дико было наблюдать эту картину: кружевную вязь из огня и липкой слизи, противоестественно взметнувшуюся над безучастной топью. Потом, ощутившая удар бездна колыхнулась, нестойкую тропу свело судорогой. Люди попадали, цепляясь за изогнутую ленту, а разнесенный в клочки трясинец попросту растекся вонючей жижей. Один Шемдаль устоял на ногах. Глаза его были закрыты, из закушенной губы сочилась кровь. Семир, сумевший вскочить первым, кинулся к магу:

— Помочь?

— Бегом! — прохрипел волшебник, наугад бросая перед собой ленту дороги.

В нескольких шагах позади вновь начал нарастать бугор разорванной твари. Баз и Олаи подхватили под руки Шемдаля, и путники кинулись прочь, не глядя куда бегут, лишь бы подальше от этого места.

Им повезло не пойти кругами, а пересечь болото едва ли не в самом узком месте. Противоположный берег был крут и каменист — самое подходящее обиталище для серых тварей и рукастых ловушек, однако, путники обрадовались ему как родному. Знакомая беда — это полбеды.

Окончательно ослабевшего Шемдаля уложили на расстеленный плащ, дали глотнуть крепкого вина. Шемдаль закашлялся, однако цвет лицу вернулся и глаза обрели осмысленное выражение. Маг оглядел болото, уже не спокойное, а булькающее, густо-кипящее, словно каша в походном котелке.

— Эк мы его разворошили! — восхищенно произнес Юстин Баз. — Никак успокоиться не может. А это, часом, не горбина нашего красавца показалась?

— Какой это красавец, — проговорил Шемдаль. — Это просто трясина такая. Жижа. Я на нее заклятие наложил, затвердеть заставил, а она в ответ взбурлила. Красавцы там тоже есть, только мы их стороной обошли, а на эту дрянь выползли. Не думал я, что она такая тяжелая. Считай все болото на руках поднять… Теперь оно не скоро успокоится. Как назад пойдем — не знаю, хоть обходную тропу ищи.

— Сперва надо туда дойти, — напомнил Семир. — Кто знает, сколько еще идти придется.

Квеста тоже волновал этот вопрос. Сказано — идти на закат, а сколько идти? Припасов у них с собой — на две недели, а воды всего на день. Что если больше не попадется родника? А уж съедобного на этой стороне за два дня ничего не встретилось. А ну как к неведомому месяц дороги окажется? Околеем с голоду. Кабы знать, к чему готовиться, оно бы и ничего, а так тяжко… Хотя, ежели с другой стороны посмотреть, то может идти вовсе не две недели, а два дня. Вон они какие куски отмахали! Кто знает, вдруг, поднявшись на ближний увал, увидишь впереди цель — таинственное неведомое. И сразу придется молча произносить желание. Вот только какое? Конечно, мужицкая просьба грузнее — меда попросить или гречи… но и с художником так славно придумалось. Жалко, что Тур пропал, и Лида тоже жалко.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});