Мальчики Винсент - Эбби Глайнз

Я представила Бо ссутулившимся на сиденье рядом со мной, в грузовике вчера вечером, когда он смотрел на меня сквозь свои густые ресницы, и мой пуль участился. Определенно, он был не просто маленьким волнением. Он был фатальностью.

— Хватит о мальчиках. У меня есть один и я не ищу другого. Как доехала?

Бабуля улыбнулась и положила ногу на ногу. Одна босоножка на высоком каблуке свешивалась с ее пальца ноги, выкрашенного в «горячий розовый». Трудно было поверить, что она — мать моего высоконравственного отца.

— Мы болтали. Пропустили пару стаканчиков виски с лимонным соком. Заскочили на пару спектаклей в театр. Типа того.

Выглядело как обычный визит к тете Табате.

— Папочка навещал тебя сегодня утром?

Она резко вздохнула.

— Да, и он, конечно же, молился за мою душу. Мальчишка не видит смысла в приключениях.

Я улыбнулась в свой стакан с чаем. Бабуля была очень веселой.

— Ты лучше не повторяй ему это. Мне его тут достаточно, с его проповедями. Она толкнула мою ногу своей.

— Я не скажу, Бабуля.

Бабуля еще раз пихнула нас ногой.

— Так, если ты не собираешься найти себе татуированного, сексуального плохого мальчика, чтобы провести свое лето с ним, то тебе надо чем-то заняться. Ты же не можешь прибираться в церкви каждый день. Где в этом азарт?

— Шоппинг. Мы всегда можем пойти на шоппинг, — ответила я.

— Вот это моя девочка. Мы пойдем за покупками. Но не сегодня. Мне надо распаковаться и прибрать это место. Мы встретимся на этой неделе, но позже. Только ты и я. Может быть, мы найдем для нас кое-каких парнишек, пока будем гулять.

Я потрясла головой, давясь от смеха над ее дразнящим комментарием. Она действительно не была фанатом Соейра. Скорее она была единственным человеком в городе, который не думал, что он ходит по воде.

После составления плана по шоппингу с бабулей, я вернулась домой. Мне удалось хорошо провести часть дня вне моей спальни. Я могла бы закончить другую его часть с хорошей книгой.

К счастью, ни одного из моих родителей не было дома, когда я въехала на подъездную дорожку.

Когда Папочка был дома, он всегда придумывал какую-нибудь работу, которую я должна была сделать в церкви. Я не в том настроении, чтобы провести остаток моих дней, убеждаясь, что на всех лавках есть Псалтырь, или вытирать столы в комнатах воскресной школы. Я просто хотела, прочитать какой-нибудь скабрезный романчик, и пожить в вымышленном мире его страниц хоть немного.

В момент, когда я вошла в свою спальню сменить одежду, пропахшую дезинфицирующим средством и старыми людьми, мой телефон зазвонил, предупреждая меня о том, что я получила сообщение. Порывшись в кармане, я вытащила его, и долго стояла, глядя на экран, а буря эмоций захватила меня.

Бо: «Встретимся в дыре.»

«Дыра» обозначала небольшое озеро в самой дальней части Сойеровскго хозяйства. Бо хотел встретиться со мной наедине? Зачем? Мое сердцебиение участилось, когда я подумала о том, что это было спланировано Бо. Я перевела взгляд на роман, который я собиралась почитать, но решила, что вечернее возвращение в лес с Бо Винсентом будет куда более захватывающим. Вина, где-то глубоко во мне, пыталась забить внезапно возникшую дикую необходимость сделать что-то неправильное. До того, как я прислушалась к своим чувствам и передумала, я ответила.

Я: «Будь там в 15».

Мое сердце бешено колотилось в груди с нервным возбуждением, или, может быть, это был страх быть пойманной. Я вообще-то ничего плохого не делала. Я имею в виду, Бо — мой друг, вроде. Он тоже был одинок. Это не было похоже, на то, что я иду на озеро, чтобы разобраться с ним. Вероятно, он просто хотел закончить разговор, который у нас состоялся в его грузовике, прошлой ночью.

Бо: «Надень купальник».

Хорошо. Возможно, мы пойдем купаться. Я не ответила. Я не была уверена, что нужно сказать. Правильно было бы сказать "нет". Но я всегда делала правильные вещи. Всегда. Сейчас же я хотела делать то, что я хотела. Пусть я плохая девочка, чуть-чуть.

Я подошла к своему шкафу и стянула спрятанную на верхней полке небольшую сумку. Красное бикини, которое я купила для Сойера, но никогда не носила, из-за страха, что он это не одобрит, лежало на дне сумки. Так, много раз я тянулась за ней, но никогда собственно не брала ее. Бикини был куплен по импульсу, но я понимала одно, оно будет, в конце концов, гнить там, где его никто не увидит. Я почти видела, одобрительную улыбку Бабули, когда медленно вытащила купальник, который я купила по ее настоянию.

— Как это, «для неприятностей», Бабуля? — прошептала я про себя и захихикала.

Бо

Если бы я каждый раз задумывался о том, что моя душа черная, так, как об этом говорили в этом городке, тогда мне и правда показалось, что в тот момент, когда Эштон вышла из своей маленькой белой Джетты, она выглядела как ангел, спустившийся с небес, чтобы моя проклятая душа была отправлена в ад. Когда я посылал ей сообщение и просил встретиться со мной, то ничего не напомнило мне, насколько неприкосновенной она была. Я подумал, если увижу ее ответ "нет", то это будет тревожным звонком к тому, что пора прекратить своё увлечение ею. Вместо этого она согласилась, а мое глупое черное сердце затрепетало. Я смотрел на то, как она шла, немного колеблясь при этом, когда ее красивые зеленые глаза встретились с моими.

Больше всего на свете я хотел подойти к ней и успокоить ее, я собирался быть хорошим. Просто говорить с ней и смотреть, как ее глаза загораются, когда она смеется или, как она кусает свою нижнюю губу, когда нервничает. Но я не мог действовать исходя только из этого желания. Она не моя. Она не была моей уже долгое время. Она не должна быть здесь и, я не должен спрашивать. Поэтому, вместо того чтобы успокоить ее, я продолжал стоять, прислонившись к дереву, смотреть, как дьявол, и надеяться, что она развернется и убежит.

Она направилась ко мне, и идеально белые зубы прикусили ее полную нижнюю губу. Я уже много раз представлял себе эти губы. Она едва прикрыла свои длинные ноги, отчего мне сразу захотелось в это воскресенье сходить в церковь, только чтобы поблагодарить Бога за то, что он ее создал.

— Хей, — сказала она с нервным смущением.

Черт возьми, она была великолепна. Я никогда не завидовал ничему, что было у Соейра. Я любил его, как брата. Он был единственным членом семьи, которого я по-настоящему любил. Когда он превосходил, я молча аплодировал ему. Он всегда стоял за меня, все мое хулиганское детство, умоляя своих родителей позволить мне остаться на ночь, когда я был слишком напуган, чтобы вернуться в темный, пустой прицеп. Он всегда был тем, чего у меня не было. Идеальные родители, домашняя жизнь, но все это не имело значения, потому что у меня была Эштон. Конечно, мы все трое были друзьями, но Эш была моей. Она была моей соучастницей в преступлениях, единственной, которой я рассказывал о своих мечтах и страхах тоже, моей родственной душой. Тогда как вся идеальная жизнь принадлежала Сойеру, он забрал еще и мою девочку. Единственное о чем я думал, и что мог сказать бы наверняка, так это то, что моё теперь стало принадлежать ему.