Кофе готов, миледи (СИ) - Логинова Александра

– Надо же, какой экспрессивный у тебя организм, – я тяжело выдохнула и заметила, что меня колотит дрожь от холода. Все-таки вода в ванне была горячая, а я тут голая прохлаждаюсь.

– Госпожа, простите, – Мира со слезами протянула мне полотенце. Покачав головой, я подвела ее к раковине умыться и умылась сама. Да уж, и что это было?

– Давно у тебя такая реакция на запах розы?

– Первый раз, госпожа Гретта, клянусь вам, первый раз! – по щекам Миры текли слезы. – Умоляю, простите, что испортила вам воду и туалет! – девочку затрясло в тихой истерике, а я так растерялась, что просто кивнула. Что у нее с нервами? Она же не нарочно, зачем так переживать? Мать моя женщина, если они тут все такие эмоциональные, я застрелюсь.

Выйдя из ванной, я первым делом задернула портьеры. Не хватало только, чтобы с улицы кто-то углядел голую госпожу. Забрав у притихшей служанки свою одежду, я отправила ее передохнуть и выпить воды. Девчонка разнервничалась не на шутку, но спорить не решилась и мышкой выскользнула из моей спальни. Я же, облачившись в нижнюю рубашку и найдя в шкафу пушистый халат, подошла к столу. Наверняка записи были сделаны самой Греттой, так как почерк повторялся от бумажки к бумажке.

«Заказать у Оферона четыре десятка шестеренок не более двух сантиметров в диаметре»

«Уроки мадам Фалье не приносят пользы…»

«Изменений в термометре не видно. Необходимо…»

«Кларисс требует невозможного! Будто он не понимает…»

Кажется, Гретта была творческой натурой. А иначе как объяснить этот беспорядок, когда мысли записаны хаотично и на разных обрывках? Даже на скомканной салфетке был нарисован какой-то простенький чертеж – две шестеренки с натянутой между ними прямой цепью, концы которой свисали по бокам и заканчивались непонятными грузами.

Что ж, на счет образования я убедилась. Осталось познакомиться с самой Греттой. Может, где-то здесь есть личный дневник? Осмотр шкафчиков не принес результата, также как и осмотр книжных полок, шкафа для одежды и пространства под матрасом. Да уж, не густо. Ладно, пока мне удалось скрыть от прислуги подмену госпожи, но скоро вернется родственник Гретты и с ним уже будет сложнее.

В дверь постучали и на пороге возник уже знакомый лысый мужик по имени Роберт. Я замерла, не зная как реагировать. С одной стороны, он видел меня в постели в одной ночнушке, с другой, вероятно, здесь строгие правила относительно женской нравственности, и если этот тип вломился ко мне, нарушив личное пространство, и застал меня в таком виде, то стыдно все равно должно быть мне. Да и кто мне этот Роберт? Вероятно, родственник, хотя бледная кожа и полное облысение не сочетаются с моим южным типажом внешности. Теперь я могла рассмотреть его более детально: не слишком высокого роста, однако имеющий внушительное брюшко и оплывший овал лица, он представлял собой не самое приятное впечатление.

– Вижу, ты достаточно окрепла даже для принятия ванны, – что-то в его улыбке мне не понравилось, слишком уж маслянисто заблестели глаза. Откинув влажные волосы назад, я настороженно посмотрела на мужика. Что ему нужно в комнате юной девушки?

– Да, я решила, что водные процедуры мне не помешают, – осторожно кивнула, продолжая наблюдать за его реакцией.

– Что ж, это просто прекрасно, потому что через полчаса вернется граф и пожелает видеть тебя в своем кабинете. Так как ты совершенно не одета, я пришлю служанку, чтобы она позаботилась о твоем внешнем виде.

– Я отправила её отдохнуть, – холодно ответила я и подобралась. Неприятный тип этот Роберт.

– Да, мне уже известно, что ты забыла имя своей служанки. Ничего, я пришлю тебе другую, а эту продадим, – пожал плечами мужик, собираясь уходить.

– Постойте! – от шока я воскликнула это сильнее, чем хотелось бы. – Что значит «продадим»?

– Ну, ты же знаешь, что мы держали эту позорницу только из-за тебя. Если бы ты не вступилась за эту девку, ее бы давно сослали куда-нибудь на север, – осуждающе покачала головой эта сволочь.

– Не надо никого продавать! Это же моя служанка, – я растеряно и одновременно зло смотрела на лысого идиота и видела, что эта сцена доставляет ему удовольствие. – С чего вы вообще решили ее продать?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Ну, я уже подписал документы на продажу, – снова пожал плечами он. – Так что завтра её здесь не будет. И ты знаешь правило относительно имен личных слуг, раньше же оно тебя не возмущало, – с этими словами Роберт отвернулся и насвистывая покинул мою спальню.

Глава 3

Я заметалась по комнате, как перепуганный заяц. Что еще за правило? Почему Миру продают? Надо срочно что-то делать. Какой, к черту, север, какая ссылка? Она же ребенок!

Кое-как надев пару нижних юбок, я схватила платье и поняла, что это невозможно, такое надевается только с чье-то помощью. Быстро распахнув дверь шкафа, я начала перебирать одежду, ища что-нибудь, с чем справлюсь сама. Увидев в углу подходящую вещь, схватила ее и оглядела, поворачивая передней стороной к свету. Темно-коричневое платье, с белым воротничком, оно всего лишь застегивалось на пуговки спереди, которые следовало прикрыть белым же платком, прилагавшимся к платью. Торопливо застегивала пуговицы, уговаривая себя не паниковать, раньше завтрашнего дня со служанкой все равно ничего не случится. В домашние туфли запрыгнула уже на ходу и помчалась вниз, ища хоть кого-нибудь. Первая же попавшаяся служанка была остановлена и тщательно допрошена, плевать на конспирацию.

Оказывается, что между господами и личными слугами существовало непреложное правило – господин должен помнить своего слугу. И нет такой прямой обязанности, но это выстраивало нужное взаимодействие. Личный слуга – это не только про переодеть и расчесать, это еще и про верно хранить секреты господина, в точности выполнять поручения и всегда быть на стороне аристократа, выбравшего тебя. Для слуг быть избранным в личные – большая честь. Для господина – ответственность. Выбрав личного слугу, ты соглашаешься ему доверять, ты должен его защищать и ценить его верность. Поэтому установилось правило об имени: хочешь личного слугу – подойди ответственно, запомни его имя и личность. Не смог запомнить? Не беда, подыщи себе нового, которого точно не забудешь.

Я схватилась за голову. Да откуда мне было знать, ёлки-палки!

Очередной забег по первому этажу с целью найти Роберта и объяснить ему чудовищную ошибку произошедшего внезапно прервали. На моем пути словно из ниоткуда вырос высокий пожилой мужчина, придержавший за плечи мое рвущееся спасать тело, и я невольно запрокинула голову, чтобы разглядеть нежданную преграду. С высоты почти двух метров на меня смотрели пронзительные темные глаза смуглого седовласого джентльмена, по-отечески улыбавшегося и продолжавшего держать меня.

– Гретта, лучик, ты сегодня необычайно живая. Не смотря на травму, – сухие пальцы перебрались на мою голову и аккуратно погладили макушку. – Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, – я нервно сглотнула. Вероятность, что это отец Гретты, весьма высока. Но как бы мне сейчас не ошибиться?

За спиной мужчины послышалось покашливание, смешки и звук шагов. Сообразив, что приветствие гостей мне сейчас не по зубам, я спешно попросила прощения и сбежала к себе под философские рассуждения отца, что юной графине всенепременно нужно принарядиться к ужину.

Торопливо забежав к себе, я захлопнула дверь. Так, тут где-то однозначно должен быть способ позвать слуг. Серебряный колокольчик нашелся на изголовье кровати и, хотя я и сомневалась, что его тихий звон может кто-нибудь услышать, однако не прошло и минуты, как в мою комнату постучалась пара горничных.

Служанки не представились, а я достаточно нервничала, чтобы вспомнить об этом. Вместо приветствия попросила их помочь снарядить меня к ужину, на что девушки понятливо кивнули и занялись мной: одна рыбкой нырнула в гардероб, другая усадила на пуфик и принялась протирать мое лицо какой-то ароматной водой.

– Госпожа графиня, желаете платье полегче или сегодня уместнее сдержанность? – я открыла глаза и посмотрела на два предложенных платья. Первое явно подходило лету: приятного лимонного цвета, с открытыми плечами и несколькими слоями шелка, спускавшимися вдоль силуэта, должно быть, исполнявших роль рукавов. Второе, глубокого синего цвета, было достаточно тяжелым на вид, и чем-то напоминало очень элегантную офицерскую форму для дам. По крайней мере, строгий ряд маленьких золотых пуговиц, уходящих под горло, белоснежные манжеты, и маленькие красные нити вышивки по периметру навевали именно такую ассоциацию. Поколебавшись, я выбрала второе. К нему горничные создали отличную прическу – собрали волосы в высокий хвост, повязали ленту в тон и выпустили пару прелестных локонов, обрамлявших овал лица. Выше всяких похвал.