Особые поручения - Даниэль Дакар

— Или, — тихо, но твердо ответила она.

— Ясно.

Николай Петрович поднялся на ноги, прошелся по кабинету и вздохнул.

— Ладно. Читать тебе лекции об осмотрительности я не буду, тут и без меня желающих хватает. Советы давать тоже не стану — сама не маленькая, хоть мы с Ольгой и вспоминаем об этом реже, чем следовало бы. Я могу чем-то помочь? Деньги, рекомендации, что-то еще?

— Деньги у меня есть. Рекомендации… да нет, вряд ли. Это не в Империи, дедушка. И даже не у союзников. Ты вот что… Если риэлторы что-то подберут в мое отсутствие, съезди погляди, договорились? Я на тебя полагаюсь, понравится — заключай контракт аренды на год. А на персонал пусть Степан посмотрит.

— Все-таки будешь перебираться? — дед огорченно покачал головой. — Ну да ладно, дело твое.

Глава 2

Нет, надо все-таки выделить время и людей для сбора данных об этой особе. Слишком ее много. И слишком странно выглядят ее поступки. Вот, к примеру: что ей понадобилось в городке, почти целиком заселенном выходцами из Небесной империи? Если бы речь шла о ком-то другом, можно было бы предположить любовь к экзотике. Но Маргарет Эштон сама по себе являлась ходячей экзотикой, и вряд ли ее могли удивить яркие вывески или странная на русский вкус кухня. Случайно столкнувшийся там с ней порученец — супруга Мамонтова питала слабость к доставленным из Бэйцзина благовониям — доложил, что она вышла из дома старого Чжана А сам хозяин, сроду ни перед кем не опускавший головы, провожал ее такими низкими поклонами, что тонкая черная косичка мела мостовую.

Сейчас, впрочем, госпожа Эштон отдыхала. Что означало — шутила, смеялась, флиртовала с многочисленными поклонниками и с явным удовольствием танцевала. Надо отдать ей должное, танцевала она хорошо. Заметно лучше своих одинаковых — если бы не разный цвет пестрых головных платков — партнеров. Еще одна странность… почему не принять приглашение от кого-то еще? Она чего-то боится? Не похоже…

Додумать Мамонтов не успел. В центре зала началась какая-то суматоха, оркестр, сфальшивив, замолк, танцующие раздались к стенам и он увидел несколько мужчин-мексиканцев в униформе обслуживающего персонала. Трое из них прижимали к себе испуганно всхлипывающих женщин, в головы которых упирались дула ручных плазмовиков, еще шестеро, рассыпавшись кругом, держали на прицеле ошарашенную толпу.

Повинуясь приказу, пролаянному одним из террористов, люди один за другим закладывали руки за голову. Сделал это и Аркадий, прикидывая, что можно предпринять для того, чтобы хоть как-то отвлечь внимание нападающих и попытаться обезоружить их без большого числа жертв среди мирных граждан. Он поймал взгляд помощника: Михаил явно думал о том же, но, судя по едва заметному покачиванию головой, пока не видел, как можно реализовать эту идею.

Какие мысли бродили в этот момент в голове Маргарет Эштон, Мамонтов не знал. Она стояла к нему спиной, так же положив руки на затылок и вцепившись затянутыми в перчатки пальцами в золотые перья шпилек. Что-то знакомое было в ее осанке, знакомое и совершенно неуместное для прожигательницы жизни, однако время раздумий неожиданно закончилось.

— Сейчас вы услышите наши требования… — начал тот из мексиканцев, которого Аркадий определил как главного, но договорить не успел. Баронесса Эштон, которая очень тихо пробормотала что-то, обращаясь, похоже, к стоящим по бокам близнецам, резко выдохнула. Шпильки исчезли из прически и возникли снова — одна в горле главаря, другая в держащей оружие руке смазливого парня рядом с ним. Одновременно с этим вся троица кубарем покатилась к бандитам, и в зале началось что-то невообразимое. Опешившие террористы не сразу поняли, что произошло, и этих долей секунды хватило присутствующим в зале военным для того, чтобы переломить ситуацию.

За спиной рванувшегося вперед Мамонтова вскрикнул кто-то, должно быть, раненный в ходе поднявшейся беспорядочной стрельбы, вокруг пронзительно завизжали женщины. «Плохо дело», — успел подумать Аркадий, но тут он услышал резкий свист и прямо ему в руки прилетел плазмовик, брошенный баронессой. Сама она упала на пол, тут же перекатилась и открыла огонь по галерее, выкрикивая короткие приказы на незнакомом Мамонтову языке. Вопль… глухой стук упавшего тела… близнецы прикрывают… какую, к черту, любовницу! командира!.. Вспыхивает задетая сгустком плазмы драпировка, вой сирены, выброшенные системой пожаротушения клубы порошка мешают целиться… Ничего, справимся… Ага, Мишка тоже уже при оружии… стрельба стихает… стихла… все.

— Ох и ни хрена ж себе потанцевали… — на чистейшем русском произнесла за спиной у Мамонтова баронесса Эштон.

* * *

Утро следующего дня выдалось суматошным. Началось все с того, что когда Мэри спустилась к завтраку, выяснилось, что с полчаса назад курьер доставил предназначавшийся ей конверт. Вензель в правом верхнем углу не оставлял сомнений в личности отправителя, но вот содержимое конверта удивило ее до глубины души. Карточка номерного счета, сумма в галактах… ого! Что это пришло в голову Ираклию Давидовичу?

Сам он, немедленно вызванный со стационарного коммуникатора в дедовом кабинете, ничего необычного в своих действиях не увидел.

— А ты что же, дорогая, собралась из своих средств всю эту катавасию оплачивать? — невозмутимо поинтересовался отцовский крестный. — Так позволь тебе напомнить, что твой вояж проходит по линии Службы безопасности и финансироваться, соответственно, должен ею же.

— Ираклий Давидович, — возмутилась Мэри, — это же просто развлекательное путешествие! А уж что там получится или не получится параллельно, это еще бабушка надвое сказала. Тем более что расходы предвидятся главным образом представительские. Вы всерьез собрались оплачивать мои наряды и ставки в казино?

— И наряды, и ставки — если они помогут тебе достичь цели. И взятки, если что. И плату информаторам. Я ведь не на булавки тебе предлагаю, Маша. Те же наряды взять — ты ведь на Кремле их покупать не собираешься?

— Не собираюсь, — хмыкнула она. — Только на Гамбурге, а может, и подальше.

— Ну вот. Аманду Робинсон светить раньше времени не стоит, Марию Сазонову тем более. Как ни крути, а нейтральные деньги тебе нужны. Так что не спорь. Ну, если тебя так уж задевает эта ситуация, можешь по возвращении представить подробный отчет об использовании.

— Ну да, ну да, — понятливо покивала Мэри, ядовито усмехаясь. — «Вечернее платье, оружие для телохранителей, чаевые официанту, хорошая пресса, гонорар киллеру» и так далее.

— Именно!

И посмеивающийся князь отключил связь.

Мэри очень хотела рассердиться, но получалось как-то вяло. Все-таки следовало признать, что Цинцадзе прав, по крайней мере в отношении «нейтральных денег». Расслабилась ты здесь, на Кремле, дорогая. Не все продумала — а продумать стоило. Первая твоя абсолютно самостоятельная вылазка. Никого из тех, на кого ты привыкла опираться, рядом не будет. Приказы ты будешь выполнять только те, которые сама же и отдашь, и в случае чего — не жалуйся. Вот и поглядим, лапочка, чего ты стоишь сама по себе. И оправданна ли та слава, которая — как ни грустно это признавать! — похоже, ударила тебе в голову.

Сесть и спокойно подумать не получилось. Сначала с ней связалась Элис, деликатно поинтересовавшаяся, понадобится ли им в этом полете гравикомпенсаторная броня. Яхта снабжена системой общей гравикомпенсации, но не считает ли командир… Командир считала. Еще и как считала. И это был как раз один из недостаточно хорошо продуманных пунктов. Разумеется, напоминание о нем благодушного настроения Мэри не прибавило. Коротко выругавшись, майор Гамильтон велела второму пилоту не забивать себе голову ерундой — все решим на Гамбурге, Элис, до того драки не предвидится — и только собралась прикинуть, что еще она забыла, как в гости заявилась тетушка Екатерина. Не то чтобы Мэри не была рада ее видеть, но Катенька — не дед, отвязаться от нее вот так, запросто, не получится… Поэтому она была почти счастлива, когда пространная сентенция тетки была прервана на самом интересном месте вызовом риэлтора. Исаак Израилевич нашел то, что может подойти ее сиятельству. Угодно взглянуть?

Мэри было угодно. Ей было угодно все, что сможет переключить сообразительную и дотошную родственницу с предстоящего племяннице полета на более безопасный предмет. Поэтому сорок минут спустя машина тетушки (непреклонный Степан заявил, что он лично осмотрит дом и уселся рядом с водителем) приземлилась на улице небольшого поселка.

У ворот скрытого за деревьями дома стояли три человека. Риэлтор широко улыбался, мужчина и женщина в летах смотрели несколько напряженно. Видимо, это были кандидаты на место экономки и дворецкого — агентство недвижимости оказывало своим клиентам комплексные услуги. Ну что ж… Вежливо поздоровавшись — она не ошиблась, чета Дороховых действительно явилась на собеседование — Мэри первая пошла по вымощенной плиткой дорожке. Когда она приблизилась к крыльцу, губы сами собой раздвинулись в улыбке. Не слишком большой, заплетенный до самой крыши каким-то незнакомым ей плющом, дом ждал. Ждал — и улыбался ей в ответ. Удивительно легко для своих габаритов проскользнувший вперед риэлтор открыл дверь, и она вошла внутрь. Исаак Израилевич, опытный агент и просто повидавший жизнь человек, молчал за ее спиной, но даже молчание его было удовлетворенным. Он знал. Знал с самого начала.