Не грусти обо мне... (СИ) - Галина Шатен

- Ну что, соня, проснулась? – Юлька оглядела меня. В ее зеленых глазах что-то мелькнуло, печаль? Или, быть может, мне это привиделось спросонья.

- Твоими стараньями – пробурчала я в подушку и отложила книжку, которая всю ночь упиралась мне в бок.

- Опять среди книг пылишься – скептически заметила сестра  - с годами нечего не меняется, да уж…так и засохнешь среди бумаги и пыли.

- Что ты здесь делаешь? – спросила я, игнорируя последнюю реплику.

- А ты что же мне не рада? – усмехнулась Юлька, складывая руки на груди и выпрямляя спину.

- Не утром, когда я должна ещё спать…мне сегодня, между прочим, ко второй паре нужно…

- Не ной – беззлобно отозвалась Юлька – ты все ещё тот нытик!

- Эй!

Юлька улыбнулась, но потом ее лицо стало серьезным, она закрыла дверь и  села возле меня на край тумбочки. Внимательно посмотрела в мои глаза, так что  мое сердце начало подавать тревожные сигналы. Затем ее  брови свелись к переносице, а лицо выражало явную внутреннюю борьбу.

- Знаешь, - сказала она тихо и грустно – только ты не паникуй.

- Так – сказала я. Что-то начало мне совсем не нравилось.

- В общем, звонила наша врач, по анализам…

- И что? И что?!

- Да, подожди – Юлька перевела дыхание – Помнишь, как тебя поцеловал Вова Звякин… Я тогда действительно в него втрескалась, по глупому, но ты ведь меня знаешь, тогда мне казалось, что он единственный. И после того поцелуя, я потерялась. Мне казалось, что ты меня предала. Мой самый близкий и любимый человек, я тебя реально ненавидела…но я тебя ненавидела не за поцелуй, а за то что он захотел поцеловать тебя, а не меня. И мы перестали общаться. Конечно, потом, я отпустила ситуацию, но мы уже как-то отдалились и у тебя появился Смелов…В общем, я не злюсь на тебя. Уже давно…

- Юлька! -  не выдержала я и в порыве нахлынувших эмоций обняла сестру. Но тут я вспомнила начало разговора и отстранилась – А причем тут анализы?

- Ну.. – Юлька взяла меня за руку  - Я не знаю, как тебе сказать…

Ого, Юлька и мнется.  Мое сердце уже просто трубило  тревогу во всеуслышание.

- Боже! Не томи! Что?

- В общем, мне очень -  очень жаль – сказала Юля и  подняла глаза полные слезы, что у меня все внутри сжалось – У тебя рак. Последняя стадия, тебе осталось четыре месяца. Мне жаль, Ангела, мне очень жаль…

Я ошеломленно посмотрела на наши сплетенные руки, затем подняла глаза на сестру. Что, простите?

В университете я просто сидела на парах и пялилась в пустоту. Не очень легко принять информацию, о том, что тебе осталось четыре месяца. Повторюсь. ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА!!! А мне только девятнадцать, то есть это немного, нет, даже очень, заставляет задуматься. Юлька сказала, что об этом никто не знает, и что если нужно я сама сообщу. Я тогда во все глаза смотрела на сестру. Ну, не может этого быть, ведь я себя не чувствую больной! Ну, иногда хочется спать днем, но для студента это нормально, ведь так? И я веду самый здоровый образ жизни на земле! Я не курю, не пью, ем только здоровую и полезную пищу. Никакого фаст-фута…ну была парочка кусков пиццы, которые я должна была съесть, так как проиграла Максу в каком-то споре, но ведь и это не причина, так? Черт! Ну, почему я!?

Юлька меня обнимала и, утешая мои глухие всхлипы. Я не хотела, чтобы знали родители. Она сказала, что всегда будет рядом, если мне нужна помощь. « Так, Ангела, собери свои нервы, слезами делу не поможешь. Если жизнь дает тебе четыре месяца  -  проживи их так, словно это и есть вся твоя жизнь» Вот, что сказала мне сестра прежде, чем уйти и ещё добавила: « Я бы на твоем месте никому не говорила, зачем тебе их жалость». И я решила, что она права, меньше всего я хотела жалости к себе. Боже, как же все мой мечты о любящем муже, о четверых детках и прекрасном доме у озера? Четыре месяца…мне хотелось завыть. Во весь голос. Почему так мало!? Я хочу всю жизнь за девяносто минимум. Ведь я любила жить и никогда не жаловалась на нее. Ну, почему, почему я?!  Я вдруг поняла, что хочу больших и теплых, надежных объятий. Мне нужен был Макс. Прямо сейчас.

Я  встала со своего места посреди пары  и на глазах изумленного преподавателя и студентов вышла из аудитории. Какая разница, что и кто обо мне подумает, ведь меня скоро не будет. Я бегом спустилась на парковку, поискала глазами машину Смелого. Но его уже не было, я вообще его не видела сегодня, значит, его и в универе не было. И о чем я думала, конечно, не было. Ведь если бы он был здесь, то непременно бы хоть раз, но со мной увиделся. Жаль, он был мне сейчас так нужен. Я достала сотовый и уже набрала его имя.

- Ого. Привет – послышалось за моей спиной. Я, вздрогнув, повернулась. Дима! Боже. Теперь с этим парнем мне тоже нечего не светит. Ну, конечно! Вот почему он обратил на меня внимание. Я умираю. Все просто. Черт. Но последние дни своей жизни я никому не отдам. Они мои.

- Ты прогуливаешь? – спросила я, ну, конечно, что ещё сказать.

- Похоже, я не один – отозвался парень. А он мне вчера, между прочим, не позвонил. Об этом нормально думать, когда умираешь? Боже, похоже, прежде чем я умру, у меня поедет крыша.

- Ну да – я неожиданно смутилась. Дима хмыкнув, разблокировал сигнализацию на своем авто.

- Может, мы прокатимся? Где посидим, как смотришь на это?

Я на мгновенье задумалась. В принципе, он симпатичный. И это уже весомый повод. Особенно весомый, так это его синющие глаза.

- Из-за двух чашек кофе ещё никто не умирал – сказал он, видя мою нерешительность.

- Не стала бы утверждать это с такой уверенностью, если просмотреть статистику, то парочка людей найдется…

- Чего? – не понял Дима.

- Я не против – улыбнулась я.

- А -  улыбнулся тогда Дима – ну, мадмуазель прошу, в карету!

Я заблокировала телефон, так и не набрав номер, и последовала за парнем к его черному «Reno». В машине играла музыка, и мы практически молчали всю дорогу до кафе. Я была глубоко в своих мыслях, не очень приятных. Но, похоже, я начала мириться, насколько это конечно возможно, что скоро умру. Быстро. Я думала, что истерика будет все четыре месяца. Оказывается, человек ко всему привыкает. Даже к скорому концу.

Кафе « Яблоко» оказалось весьма уютное. Несколько круглых столиков, с бело – красной клетчатой скатертью, приглушенный свет, улыбчивые официанты.

- Что будешь? – спросил Дима, когда мы изучили меню.

- Только кофе черный, без сахара – ответила я, поскольку поняла, что ещё не готова есть.

- Следишь за фигурой? – хмыкнул парень и заказал себе сэндвич с латте. Когда официант отошел, Дима отложил меню и посмотрел на меня.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});