Тайная жизнь растений - Питер Томпкинс

В конце концов Бакстер остановился на таком опыте: в случайно выбранные моменты времени робот убивал живые клетки, а полиграф записывал реакцию растений. При этом весь процесс был полностью автоматизирован и проводился при полном отсутствии людей в лаборатории или рядом с ней.

В качестве агнецев на заклание Бакстер выбрал крошечных артемий (рачков, часто встречающихся в соленых и солоноватых водных водоемах), продающихся в зоомагазинах как корм для аквариумных рыбок. Жертвы непременно должны быть живыми, здоровыми и энергичными, так как предыдущие опыты показали, что больные или умирающие ткани уже не передают растениям сигнала о своей смерти. Определить состояние морских рачков было несложно: основным занятием здоровых самцов является погоня за самками и совокупление с ними.

Устройство для убийства этих любвеобильных существ состояло из небольшой тарелки, которая автоматически погружалась в кастрюлю с кипятком. Тарелка приводилась в движение специальным механическим устройством, которое выбирало для этого случайный момент времени. Таким образом, ни Бакстер, ни его помощники не знали и не могли знать, в какой момент произойдет это событие. Чтобы исключить возможность воздействия на растения самого процесса опускания тарелки в кастрюлю, оборудование было запрограммировано иногда опускать в кипяток тарелку с водой, но без рачков.

Три растения подсоединялись к трем гальванометрам в трех разных комнатах. Четвертый гальванометр подсоединялся к предмету с постоянным сопротивлением и отслеживал возможные случайные отклонения показаний гальванометров вследствие скачков напряжения в электрической сети или изменений электромагнитного поля в комнатах, где производился эксперимент. Все растения помещались в условия с постоянным и идентичным освещением и температурой. Кроме того, растения привозились в лабораторию извне. Им давали акклиматизироваться и почти не трогали до самого начала опыта.

Для опыта выбрали растения вида филодендрон сердцевидный (Philodendron cordatum) с большими плотными листьями, способными выдержать давление электродов. Для каждого повторения опыта использовались новые растения этого вида.

Проверяемая Бакстером научная гипотеза, говоря научным языком, была следующей: растения наделены доселе неизученным глубинным восприятием, которое, в частности, выражается в реакции растений на уничтожение животных клеток на расстоянии; причем это восприятие не зависит от человека.

Результаты опыта подтвердили, что все растения резко и одновременно реагировали на гибель рачков в кипящей воде. Автоматическая система записи реакции растений, проверенная независимыми учеными, показала, что растения реагировали на смерть рачков в пять раз чаще, чем можно было бы объяснить случайностью. Весь опыт и его результаты были опубликованы зимой 1968 года в десятом томе Международного журнала парапсихологии в научном докладе под названием «Доказательство способности растений к глубинному восприятию». Теперь любой ученый мог попробовать повторить эксперимент Бакстера и сверить его результаты со своими.

Более семи тысяч ученых приобрели копии этого доклада. Исследователи из двадцати американских университетов заявили о своем намерении повторить опыт Бакстера, как только достанут необходимое оборудование. Благотворительные фонды проявили интерес к финансированию дальнейших исследований. Средства массовой информации, сперва проигнорировавшие доклад Бакстера, раструбили эту историю по всему миру после того, как журнал «Дикие животные Америки» (National Wildlife) набрался храбрости и опубликовал обширную статью о его экспериментах в номере за февраль 1969 года. Открытие Бакстера обрело столь большую известность, что по всему миру секретарши и домохозяйки принялись беседовать со своими растениями, a Dracaena massangeana стала темой разговоров на кухне за чашкой чая.

Читателей больше всего поразила мысль о том, что деревья способны бояться лесоруба, а морковь - зайцев. Возможности же применения эффекта Бакстера в медицинской диагностике, расследовании уголовных преступлений и шпионаже были столь многообещающи, что редакторы журнала даже не осмелились упомянуть о них в своей статье.

Автор статьи в «Международном медицинском вестнике» (Medical World News) от 21 марта 1969 года отметил, что исследования экстрасенсорного восприятия, похоже, «скоро станут достойны признания официальной науки, в котором исследователям психических явлений было отказано с момента основания в 1882 году в Кембридже Британского общества исследования психических феноменов».

Уильям Бондюран (William M. Bondurant), директор Фонда им. Мэри Рэйнольд Бэбок из Северной Каролины, объясняя свое решение выделить Бакстеру десять тысяч долларов на продолжение исследований, заявил: «Его эксперименты указывают на возможность существования глубинной связи между всеми живыми существами, связи, выходящей за пределы известных нам законов физики. Подобная проблема достойна изучения».

На выделенные средства Бакстер приобрел более дорогое оборудование, включая электрокардиографы и электроэнцефалографы. Эти приборы, обычно использующиеся для измерения электрических сигналов сердца и мозга, имеют по сравнению с гальванометром большое преимущество: они не пропускают через растение ток, а только записывают изменения их электрического потенциала. Кардиограф оказался более чувствительным, чем гальванометр, энцефалограф - в десять раз чувствительнее кардиографа.

По счастливой случайности перед Бакстером открылась целая новая область исследований. Однажды вечером он собирался скормить сырое яйцо своему доберман-пинчеру и заметил, что одно из подключенных к полиграфу растений бурно отреагировало, когда он разбил скорлупу яйца. На следующий день произошло то же самое. Бакстеру стало интересно, что может чувствовать яйцо. Он подключил к нему гальванометр и погрузился в новые исследования.

Бакстер сделал девятичасовую запись сигналов яйца. Они соответствовали ритму сердцебиения четырехдневного зародыша курицы, 160-170 ударов в минуту. Но было здесь одно «но»: это яйцо не было оплодотворенным. Тогда Бакстер разбил его и провел тщательное исследование. К его изумлению, в яйце отсутствовала какая бы то ни было система циркуляции жидкости, которая могла бы объяснить наблюдаемую пульсацию. Похоже, Бакстер наткнулся на какую-то полевую, а не физическую, структуру, малоизвестную современной науке.

Пожалуй, единственным до Бакстера исследователем в этой области был профессор медицинского факультета Йель-ского университета Гэрольд Сакстон Бурр (Harold Saxton Burr), который в 1930-1940-х годах провел удивительные исследования энергетических полей, окружающих растения, человека и даже отдельные клетки. Исследования Бурра только сегодня получают должное признание.

Бакстер временно приостановил опыты с растениями и посвятил себя исследованию нового явления, обнаруженного в яйце. Эти исследования имеют огромное значение для понимания происхождения жизни, и о них можно было бы написать отдельную книгу.

ГЛАВА 2. РАСТЕНИЯ ЧИТАЮТ МЫСЛИ

Пока Бакстер проводил свои эксперименты на востоке США, одного очень занятого ученого-химика по имени Марсел Вогель (Marcel Vogel), работающего в IBM в Лос Гатос, штат Калифорния, любезно попросили прочитать курс лекций о «творчестве» для инженеров и ученых компании. Вогель всерьез принялся за дело, и лишь тогда по-настоящему понял, насколько широко это понятие. В его голове постоянно вертелись вопросы: «Что такое творчество? Кого можно назвать человеком творческим?» В поиске ответов, Вогель, многие годы учившийся на священника-францисканца, набросал основные тезисы для двенадцати двухчасовых семинаров по творчеству. Он надеялся, что его лекции произведут фурор среди слушателей.

Сам Вогель еще в детстве познал, что такое творчество. Ему захотелось узнать, почему светятся светлячки и некоторые виды червей. Покопавшись в библиотеках, он так и не нашел исчерпывающей информации о люминесценции. Тогда он объявил своей матери, что справится сам, да еще напишет об этом книгу. И что же, десять лет спустя, Вогель и Питер Прингшейм (Peter Pringsheim) из Университета Чикаго опубликовали книгу «Люминесценция в твердых и жидких средах и ее практическое применение» (Luminescence in Liquids and Solids and Solids and Their Practical Application). Еще через два года Вогель открыл корпорацию «Люминесценция Вогеля» (Vogel Luminescence) в Сан-Франциско, которая стала лидером в этой области. За пятнадцать лет компания Вогеля внедрила ряд новшеств: красный цвет, видимый на экране черно-белого телевизора; флуоресцентные карандаши; яркие этикетки для ядохимикатов; составы, попадающие в мочу грызунов, и позволяющие отследить скрытые места их обитания в подвалах, канализациях и развалинах; психоделические краски, столь популярные среди участников движения Нью Эйдж.