Одди и меч забвения - Петра Чиликина

Доктор Свен немного помолчал, сдвинув очки на лоб и нахмурив брови. Он явно что-то вспоминал. Одди, Эмми и Лен ожидающе на него смотрели и ждали, что же он скажет.

– Что, дядюшка Свен? – наконец нарушила молчание Эмми.

Словно очнувшись от голоса девочки, доктор легонечко качнул головой.

– Да нет, вроде бы ничего. Что-то такое вдруг вспомнилось, но тут же забылось.

– О чём?

– О Мече Забвения.

– Что именно, дядюшка Свен? – не отставала девочка.

– Что-то важное, – доктор качнул головой и вернул очки на нос. – Только вот память уже не та, стар я стал, многое забываю. А это я слышал уже давно, и трудно вспомнить. Но я обязательно скажу, если что вспомню.

Одди кивнул и сказал от всех.

– Хорошо, только постарайтесь вспомнить, обязательно постарайтесь. Вдруг это очень важно.

Тут зазвонил колокольчик над дверью больницы, и доктор Свен всполошился.

– Кто-то пришёл, кому-то потребовалась моя помощь. Придётся вести приём в комнате, чтобы не потревожить Лена. Вы же прекрасно знаете, что гном болтливей белки. А у Мерайи везде есть глаза и уши в виде летучих мышей.

Суетясь, доктор, подхватив свою сумку с лекарством и инструментами, поспешил открыть дверь гному, которому так срочно потребовалась помощь.

Глава третья.

Целый день гномики провели в обществе Лена, чтобы ему было не так скучно. Эмми показывала принцу свои рисунки, а Одди делился знаниями, Лен оказался хорошим собеседником, и время прошло практически не заметно.

Ближе к ночи, когда солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая всё своим розовым цветом, в комнату вошел доктор Свен, он был чем-то очень встревожен, о чём говорили сдвинутые на лоб очки и взволновано трясущиеся руки.

– Что случилось доктор Свен? – испугался Одди, подставляя табуретку пожилому доктору, чтобы он присел.

Тяжело опустившись на табурет, доктор Свен одним махом выпил воду, которую ему подала Эмми, переведя дыхание, он произнес слабым, срывающимся голосом.

– Я вспомнил. Я всё вспомнил! Если мне не изменяет моя память, то дела у твоих родителей, мой дорогой Лен, действительно очень плохи.

Лен попытался привстать с кушетки, но со стоном рухнул обратно.

– Что? Что Вы говорите, доктор Свен? – чуть ли не плача от отчаяния, проговорил Лен. – Что Вы вспомнили?

Одди сжал руку Эмми и тоже с отчаяньем посмотрел на доктора Свена, а тот прошептал.

– Если Меч Забвения попадёт в злые руки, то снять проклятие будет не так просто. Но если заклятие не снять в течение десяти дней, то все зачарованные с помощью меча могут навсегда остаться во власти владельца Меча Забвения! В данном случае хозяйкой является Мерайя.

Лен широко распахнутыми глазами смотрел на доктора, в его душе медленно оседал осадок страха. Переведя взгляд на Одди, Лен прошептал.

– У меня осталось всего восемь дней. Восемь дней на то, чтобы спасти своих родителей и всех эльфов Латании. Если я не успею, то всё – это конец.

Одди спросил, чувствуя, как страх пробирается и в его душу.

– И что же ты теперь будешь делать? Ведь тебе нельзя двигаться.

– Ничего, я как-нибудь пересилю боль, а Олсен довезёт меня до волшебника Тонхирода, а он что-нибудь придумает.

– А ты можешь мысленно связаться со своим учителем? – волнуясь, проговорил Одди. – Я слышал, что такое вполне возможно.

– Нет, я не могу, – Лен отрицательно качнул головой. – Хотя бы потому, что я слишком мал, моих сил едва хватит для того, чтобы позвать сюда Олсена. Он знает, что я где-то здесь не далеко и не уйдет один. Тем более что идти ему теперь некуда. Латанийский замок захвачен Мерайей.

Одди был расстроен, и в его душе метались два противоречивых чувства, страх и желание помочь Лену. А ещё он очень хотел приключений и путешествий, о которых он мечтает уже давно. Так что в следующую минуту он, переборов в себе страх, с неожиданной для себя смелостью выпалил на одном дыхании.

– Зови Олсена, я поеду к волшебнику Тонхироду!

Три пары удивленных глаз уставились на него. Лен спросил не слишком уверено.

– Ты?

Одди кивнул, хотя уже не так уверенно, как прежде.

– Да, я.

Эмми всполошилась не на шутку.

– Одди! А что же скажут папа и мама на то, что ты без разрешения поедешь неизвестно куда да ещё на ночь глядя?

Доктор согласно кивнул, он был полностью согласен с Эмми.

– А ведь и правда, Одди, вряд ли Милена отпустит тебя в это путешествие.

Одди упрямо стоял на своём и не желал сдаваться.

– Извините меня, но я уже решился, и отговорить меня будет не так-то просто. Я поеду утром. Тем более что Олсен не просто конь, а летающий, значит, до волшебника мы с ним доберёмся быстрее.

Доктор Свен с сомнением посмотрел на храброго мальчика и, тяжело вздохнув, кивнул.

– Ладно, раз это так важно для целого эльфийского города, то, так уж и быть, полечу я. Ты ещё молод для опасных полётов на коне, а то упадёшь и костей не соберёшь, а я уже пожил, не страшно будет помирать.

Одди, Эмми и Лен в три пары глаз уставились на доктора, а затем робко переглянулись. Первой нарушила неловкое молчание Эмми. Расправив складочку на платье, она сказала.

– Доктор Свен, конечно, это большой шаг с Вашей стороны, но Вам не кажется, что Вы, мягко выражаясь, слишком староваты для полётов на Олсене? Тем более что Вы нужны нам здесь, мы же будем переживать.

Присев на табурет, доктор Свен сдвинул очки на лоб.

– Понимать-то я это понимаю, но не могу же я позволить, чтобы Одди пострадал.

Положив руку на плечо заботливого доктора, Одди улыбнулся.

– А почему я должен пострадать? Я же просто отправлюсь к волшебнику и расскажу ему о том, что произошло в Латанийском замке. Я же не собираюсь сам разбираться со злой волшебницей. Ведь верно, Лен?

Одди с надеждой посмотрел на обескураженного принца. Лен, немного подумав, кивнул.

– Вообще-то сил у Тонхирода гораздо больше, чем у Мерайи, она не решается вступать с ним в открытый поединок, хотя и пакостничает по мелочам на его землях. Но я не знаю, увеличились ли её силы с Мечом Забвения.

Эмми, прижав к груди обе крохотные ручки, умоляюще посмотрела на Одди.

– Братец, а может лучше отправить к волшебнику почтового голубя? Или сам Олсен отнесёт письмо?

Конечно, такое предложение устроило всех, но только не Одди. В нём уже с новыми силами разыгралась тяга к опасностям и приключениям. Пожав плечами, он кивнул.

– Можно поступить и так, но что если у волшебника возникнут какие-либо вопросы? Что тогда? Олсен полетит обратно, теряя драгоценное время, которого у нас и так не остаётся. Нет, лично я, думаю, что кто-то из нас должен лететь лично. И, так как Лен лететь не может, то это буду я.

– Почему это ты? – возмутилась Эмми. – Может, я тоже хочу к волшебнику!

– Эмми, ты слабая и беззащитная девочка, нежная и хрупкая как цветок. А что если Мерайя узнает, что вместо Лена летишь ты?

Эмми задумалась, но всего лишь на одно мгновение и ответила.

– Я спрячусь в гриве Олсена и меня никто не найдет, в том числе и Мерайя.

– Нет, Эмми, ты остаёшься дома, – Одди был неумолим. И хотя до этого он ни разу не расставался с Эмми дольше, чем на два-три часа, ему почему-то казалось правильным, чтобы Эмми осталась дома.

– Почему? – обиделась Эмми.

Ей очень хотелось попасть к настоящему волшебнику. Она бы рассказала ему о том, что произошло в Латанийском замке, ну и заодно попросила много красивых платьев, таких о которых ещё никто не слышал, и никто не видел. Волшебник взмахнёт палочкой и всё. Эмми уже как наяву видела себя в новых платьях, как голос Одди вернул её на землю.

– Потому что это может быть очень опасно.

Эмми была готова отстаивать свою точку зрения до победного, но тут в спор вмешался доктор Свен. Тяжело вздохнув, он проговорил.

– Так, не ссорьтесь. Если ваши родители разрешат, то поедете вместе.

– А если они не разрешат? – робко спросил Одди. – Что будет тогда?

– Тогда полетит один Олсен, – вынес вердикт доктор Свен. – Хотя я попробую уговорить ваших родителей отпустить Одди.

Эмми открыла было рот, чтобы возразить, но доктор Свен опередил её.

– А если они того допустят, то и Эмми полетит с ним, – завершив речь, доктор Свен поднялся с табурета и посмотрел поверх очков на гномиков. – Ну что, идём к родителям?

Одди довольно посмотрел на грустного Лена и кивнул ему.

– Можешь вызывать Олсена. Мои родители всё поймут и отпустят меня к волшебнику.

Лен тяжело вздохнул, он понимал, что Одди берёт на себя слишком опасную миссию, что гномик может пострадать, а то даже и погибнуть. Но в то же время он переживал за родителей и друзей эльфов. Если не снять с них заклятье, то он их уже никогда не увидит. Скрепя сердце, Лен принял решение.

– Ладно, так уж и быть, пусть Одди летит к волшебнику. В этом нет ничего опасного, разве что только не удержится в седле и упадет на землю.

Но Одди не казался ему слабым, так что если держаться будет крепко, то благополучно доберётся до места.