Клуб «tenebris» (СИ) - Климова Маргарита Аркадьевна

- Верно. Но Матвей Аристархович первым пошёл на измену, вынудив мою клиентку страдать, переживать, чувствовать себя неуверенной. Не удивительно, что она решила поднять и утвердить своё либидо в постели молодого, привлекательного мужчины. Кстати, ознакомьтесь с доказательствами, - раскрыла папку и разложила по стеклянной поверхности с десяток фотографий. – Обратите, пожалуйста, внимание на даты. Слабости вашего клиента проявились гораздо раньше, чем Мариана Дмитриевна оступилась. Исходя из этого факта, мы настаиваем на выплате морального ущерба.

    К снимкам добавилась копия договора с выделенным пунктом и расчёт запрашиваемой суммы. По-хорошему, для нас в идеале стало бы мирное, досудебное урегулирование конфликта, но у богатых свой аттракцион под названием «достань, потряси и зажми».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Интересные снимки, - задумчиво проговорил Глеб. – А ракурс какой. Как будто профессионал снимал. А эмоций сколько. Мои похуже будут.

   Он придвинул ко мне конверт, в котором лежали доказательства неверности Машки Мясоедовой. Салон автомобиля, в котором Мария извивалась на коленях мужчины, не располагал дизайнерской красотой интерьера и возможностями принимать сексуальные позы. На чёрно-серых кадрах не видно лицо любовника, зато Машкино, слегка размытое, угадывалось легко. Что было нам на руку, в уголке каждой карточки стояли даты.

- Что ж, наши пятнадцать минут подошли к концу, - посмотрел на часы Казарцев, достал из бумажника деньги и бросил рядом с пустой тарелкой. – Кофе за мой счёт.

- Когда вы примите решение? – кивнула в знак благодарности и поднялась из-за стола, жалобно посмотрев на недопитый капучино. Оставаться здесь не хотелось, желудок требовал что-нибудь сытное, жирное и вредное. Макдак или Бургер кинг.

- Мы определимся до завтра и сообщим вам, - встал, небрежно подхватил мои документы и развернулся на выход.

    Мне не оставалось иного, как идти за ним и рассматривать спину, с ладно сидящим пиджаком, и задницу, проглядывающуюся в разрезе, обтянутую узкими брюками. В голове замелькали слайды этой части тела, не обременённой одеждой, а низ живота томно потянуло отголосками свежих ещё воспоминаний. Филейная часть моего незнакомого любовника на одну ночь была великолепна. Сбитая, крепкая, с двумя аппетитными ямочками над копчиком. А как упруго она пружинила, когда мои ногти впивались в неё на пике оргазма…

    Замечтавшись, не сразу сориентировалась в изменившейся остановке. Глеб остановился на крыльце ресторана, а я впечаталась в его спину, не сумев вовремя затормозить.

- Простите, - испуганно пролепетала. – Задумалась.

- Бывает, - изобразил подобие улыбки, достал из кармана брелок и пиликнул сигнализацией. Гелик напротив мигнул габаритами, приветствуя хозяина, а меня перекосило. Это был тот самый гелик, с той самой тварью, испортившей мне настроение и занявшей свободное место. – Рад был познакомиться, Валерия Генриховна.

    Напыщенный индюк нагло ухмыльнулся, не скрывая, что понял, кого я назвала невменяемым придурком, сел в салон, завёл двигатель и обдал меня выхлопными газами, вильнув напоследок отпидоренным бампером.

Ну не тварь?

Глава 6

    Меня рвало от гнева и беспомощности. Мелкий, самодовольный, напыщенный гадёныш. Перед глазами стояла его победоносная ухмылка, ставящая меня на своё место, в ту грязную лужу из которой я вылезла, пытаясь встать вровень с сильнейшими в нашей профессии, а по ушам бил рёв удаляющегося двигателя.

    До машины меня донесла злость, она же протащила через пробки к офису. О голоде я тоже забыла, благодаря ей, а вспомнила только поздно вечером, когда вылезла из вороха бумаг. Шесть встреч, восемь дел на подачу в суд, из них пять по бракоразводным процессам. Обманутые мужья, обманутые жёны, обманутые потребители. Голова кругом, глаза в кучу, позвоночник в труху.

- Лерка? – удивилась Тоня, проходя мимо и обнаружив свет в кабинете. – Заработалась?

- У меня завтра заседание в двенадцать, - поделилась планами, складывая документы в портфель. – Хочу поехать туда из дома, не заезжая в офис.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Таже фигня, вот и засиделась, - хихикнула, как-то грустно, Тонька. – Пойдём, посидим в баре, а то совсем не хочется возвращаться в пустую квартиру.

- В бар? Во вторник? Это моветон, Тоня, - пожурила её, хотя сама была не прочь где-нибудь посидеть. – А почему в пустую квартиру? Борька уехал в командировку?

- Борька уехал, но совсем не в командировку, - поникла она. – Мне очень нужна жилетка, куда поплакаться. Побудешь ей?

    С Антониной мы учились на одном курсе. Вместе зубрили кодекс, вместе тряслись перед экзаменами, вместе тусили в ночных клубах, вместе попали на стажировку к Верхову и остались здесь после института. Можно сказать, Тошка была моей единственной подругой, поддерживающей общий образ стервозной суки. Правда, в отношениях ей везло чуть больше, по крайней мере раньше мне так казалось.

    Если мои связи заканчивались спустя четыре свидания и одной ночи, не выдерживая наносного доминирования, то Тоня сошлась со старшекурсником Борисом, выпускающемся, когда мы были на четвёртом курсе. Они съехались через год и прожили в гражданском браке пять лет.

- Представляешь, Боря ходил последнее время задумчивым, загадочным, не прикасался ко мне, а в воскресенье, как с цепи сорвался, трахал меня до одурения, сутки укатывал до стёртых коленей. Я думала, он, наконец, собирается сделать мне предложение, - всхлипнула Тоня. – Заказала его любимую тайскую еду, неслась вчера после работы на крыльях любви… Дура… Войдя, споткнулась о сумки и чемоданы… Боря сказал, что ему надоело жить с мужиком в юбке, и он уходит к тихой, домашней, хозяйственной девочке, заботящейся об уюте и не возражающей готовить ужины и гладить его рубашки. Ей всего девятнадцать, не то, что мне двадцать восемь.

- А как же воскресный секс? – не смогла не поинтересоваться. – Мужчина не набрасывается, как голодный, на нелюбимую женщину.

- Он прощался… Хотел, чтобы я запомнила последний раз, и решил устроить напоследок себе страстный, горячий аттракцион… Сказал, что трахать меня, словно запал поджигать, но постель, это не вся жизнь. Гад! Как он мог со мной так поступить? После стольких лет поставил такую жирную, окончательную точку, нагадил в душу, заставил почувствовать себя никчёмной во всём, кроме постели. Как какую-то блядь.

- А ты?

- Вспомнила, что я мужик в юбке и сломала ему нос. Ты же знаешь, у меня хороший хук справа. Он визжал, как баба в штанах. Грозился подать в суд, кричал, требовал оказать первую, медицинскую помощь, но я вытолкнула его, выбросила за дверь собранные чемоданы и вызвала дядю Сашу сменить замки.

- Молодец, - схватила её за руки, сжимая пальцы. – Ты такая молодец.

- Молодеееец, - протянула Тоня. - Но мне всё равно так плоооохо, Лер. Тишина в квартире, холодная постель, одинокая ночь. Не знаю, как мне жить дальше.

- Ты сильная, Тош, справишься, - тёрла её пальцы своими и вливала спокойствие. – Столько женщин через это проходит, и выживают, становятся сильнее, находят своё счастье.

- Да, Лер. Я справлюсь, - шмыгнула носом и подняла голову вверх. – Справлюсь. Вот сейчас и начну. Там у барной стойки как раз стоят два красавца и смотрят на нас. Как говорится, клин клином…

    Тоня навесила улыбку обворожительной нимфы, приподняла в воздухе стакан, чокаясь удалённо с незнакомцами, и подмигнула мне.

- Милые девушки, можно составить вам компанию, - произнёс приятный, мужской голос. – Меня зовут Арсений, а этот симпатичный мужчина… Глеб…

    Я подняла глаза и наткнулась на Казарцева, всё с той же наглой ухмылкой. Рядом стоял такой же образчик лучшей части сильного пола, приглаживал светлые волосы и сверкал зелёными глазищами. Красавчик, но… Блондины никогда меня не привлекали, как бы хороши они не были, а Тошка… Тошка сходила с ума по светловолосым Аполлонам, особенно если они отличались высоким ростом, подтянутым телом и кудряшками, спадающими на лоб.