Палка Колдуна - Дмитрий Соруж

же валит с ног паук! Так-то!

В лежачую цель даже легче попасть, тем более если она валяется с врагом в обнимку. Резко увернуться она не может, а потому я воспользовался моментом. Пару камней угодили прямо в цель. Один живот, а второй в голову. Правда, задел щёку, но ощущения должны быть неприятными.

Дед уже выбился из сил, дробовик выбили из его рук. Можно и вмешаться. Кидаю лампу, попутно зажигая вторую. Один моментально вспыхивает, второй же бросается на меня. Это мы уже проходили, дружище!

Пинок с разворота уносит его в стену. Следом за ним летит ещё один светильник. Есть попадание. Оба горят, осталось добить деда, что уже пытается встать, довольно громко кряхтя. Нет, старик, так дело не пойдёт. Разбегаюсь и со всего маху в голову, дальше дело техники.

Не такой уж я и хладнокровный убийца. Убивать людей морально сложно. Возможно, это и не человек, но явно на него смахивает. Тут работает простое правило: либо ты убиваешь, либо тебя.

С пауков я получил шестьдесят монет. Двое сгорели, а двоих убил дед. С последнего, кстати, тоже десятка.

Обшарив тело старика, не нашёл патронов. И чем ты вообще стреляешь, чудо-пушка? Проверил дробовик. Всё также пусто. Нажимаю на спуск. Ничего.

— Хоть ты и не стреляешь, всё равно тебя возьму с собой. Это уже что-то.

Надо что-то есть, поэтому добрался до перекрёстка, прихватив с собой одного горелого. Там потолок из-за большего количества балок крепче держится, и поэтому я смогу свалить одну из них. В теории, надо просто подкопаться к ней, чтобы было легче уронить её. И, используя керосин из ламп, смогу даже поджечь её. А там и шашлык из паука недалеко…

Так и поступил. Минут десять копаюсь, сначала с одной стороны, потом с другой. Ведь подпорки стоят буквой "П". Не стеснялся применять дробовик. Так копается легче.

Применив четок силы, толкаю балку. И та с грохотом падает. Отчего аж с потолка посыпалось. Но всё вроде стоит, держится.

Состоит она из трёх частей, а потому разобрать её оказалось легко. Сложив их в кучу, выливаю керосин. Кстати, сходил за убитыми дедом пауками. Их шкурки не сгорели, а потому должны помочь с досками. Хоть они и не кажутся отсыревшими, всё равно опасаюсь, что даже этого мне может не хватить прожарить лапу.

Поджигаю от лампы керосин, тот сразу пышет в меня жаром. Аж отскочил от таких спецэффектов. Огонь быстро переключился на паука.

С трудом оторвал лапу. Неоднократно ломал её в месте, где должен был произойти разрыв. Не стал отрывать куски. Банально нечем. Тем временем доски между двух пауков уже начали гореть. Там уже такая температура должна быть, просто сказка.

Кое-как приготовил. И так вертел, и эдак. Шкурка после обработки огнём стала охотно слезать. Само мясо паука было красноватым, отдающим белым. А приготовленным оно стало намного белее. Так что я довольно просто определял участки с хорошей прожаркой и плохой.

Мясо мне понравилось. На вкус оно было сладковатым и нежным, хоть и довольно плотным. Так что я довольно быстро обгрыз пожаренную лапку.

— Эх, специй бы… Вообще было бы отлично. Надо будет семье набрать мяса, такой деликатес они должны попробовать.

На запах отовсюду сбегались крысы, но я их отпугивал дробовиком. Некоторых особо наглых этот самый дробовик даже догнал. Плюс двадцатка в мою копилку. Остальные, увидев судьбу своих собратьев, поспешили экстренно ретироваться. И правильно, нечего на мою еду покушаться.

Попробовал на вкус сыроватые кусочки. Есть можно, но с ним будто что-то не так.

— Хм, не распробовал, наверно, — с этими мыслями я стал есть ещё, и ещё, и ещё… Я просто не мог остановиться. Будто что-то управляло мной.

В какой-то момент я остановился, потому что пробил гонгом в голове тот жуткий голос:

— Боги внимательно следят за Вашими успехами и поздравляют Вас с обретением внутренней энергии. Продолжайте в том же духе.

Чёртовы фокусники! Ну нельзя же каждый раз так в голову бить? Можно как-то поласковее мысль доносить, полегче что-ли. Так и инсульт с инфарктом на пару схватить можно. Жаль, что связь только в одну сторону, в мою. Так бы я сказал этим уродам пару ласковых… Хотел я, конечно, вслух эту мысль произнести, но испытывать судьбу не хочется.

Стоп, стоп, стоп! Это что получается… Я какой-то маг теперь? Колдун? Что значит внутренняя энергия? Сколько её у меня?

— Боги, простите меня, дайте подсказку! Я же с дури! — звенящая тишина. — Ладно, даже пробовать не стоило. Но, блин, как же это круто. Осталось понять, так ли это круто на самом деле.

Следующие минут десять пытаюсь провернуть хоть какие-нибудь фокусы, но ничего не выходит. Вроде радоваться надо, а вроде и грустно как-то. Решил на время забросить эту идею. Надо двигаться дальше.

Надо дойти до воды, а там и перевал можно устроить. И потренируюсь тоже там. А то сейчас моя голова забита совсем не тем, чем надо. Лишние мысли лезут в голову и не дают сосредоточиться. Жажда уже напоминает о себе. Так что бодрой походочкой отправился в путь.

Всяческих пауков, шахтёров и подозрительных дедов я избегал. Подустал я от этих всех битв, да и какого-то спокойствия уже хочется, а не вот этого вот всего.

Только за крысками охотился, бросая дробовик. Пару даже убил, остальные же стали убегать при виде меня. Ещё пару кругляшков получил.

Как-то эти бандиты загнули с временем моего пребывания здесь. Я в Яме даже дня не нахожусь, а у меня на балансе уже почти пятая часть суммы. Глядишь, за дней пять у меня уже точно будет тысяча на руках. А может мне тут задержаться? Поднакопить на что-нибудь, матушке с деньгами помогу. А то когда такая возможность будет?

Поворот за поворотом, коридор за коридором. Каждую развилку я подкидывал монетку. Мне без разницы, куда идти. Пусть решает судьба такие моменты. Мне же просто нравится что-то крутить в руках. Чувствую, что я становлюсь всё ближе и ближе к цели…

Глава 3 Новое — это хорошо забытое старое

Но чутьё моё меня подвело. Оно меня привело, но не туда, куда я хотел. В конце длинного коридора стояло нечто квадратное, своим видом напоминающее алтарь. Его загадочное свечение в густой тьме манит.

Сам по себе он со всех сторон плоский, состоит из какого-то тёмного камня. А в нём были выгравированы яркие фиолетовые ленты, что вместе складывались в причудливые узоры. Вся эта