Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И Мария Петровна перекрестилась.
– Паркуйся, Васенька, – велела она, расправляя алые обшлаги пиджака. – Посмотрим, кто тут… в гости приехал.
Хозяйка джипа обнаружилась в саду. Девица самого что ни на есть лядащего вида. Волосья рыжие, торчат пухом одуванчиковым. Челка на левый глаз падает, правый же, кошачье-зеленого цвету, смотрит не то с презреньем, не то с насмешкой. Кожа у девицы какая-то буро-крапчатая, как у копченой курицы.
– Здравствуйте, – сказала девица, сгребая бумаги в папку. – А вы кто будете?
– Это вы кто будете?! – отозвалась Мария Петровна, сразу переходя на высокие тона. – Я-то – законная хозяйка. А ты на частной территории сидишь!
– Сижу.
Девица потерла переносицу и нахмурилась. Рыжие бровки терялись на буром лице, отчего это лицо выглядело вовсе безбровым.
– Я полицию вызову! – пригрозила Мария Петровна.
– А вы уверены, что вы хозяйка?
– Что?
– У меня просто другие данные имеются, – миролюбиво произнесла девица. – Этот дом не ваш.
– Что?!
– И вам придется его покинуть. Пожалуйста.
Вот тут Мария Петровна поняла, что придется скандалить. А скандалила она обычно с душой и немалым умением. Она надвигалась на дерзкого всем телом, а особенно – грудью пятого размера. Теперь грудь возлежала на объемистом животе, а руки обрели некоторую пухлость и перетяжки, вроде младенческих, и только пальцы сохранили взрослый вид благодаря маникюру и перстням.
Пальцы эти впились меж складками плоти, подзадоривая Марию Петровну.
– Покинуть?! Кому ты это говоришь? Мне?!
– Мама! – взвизгнула Томка, хватаясь за локоть.
– Отстань, дура! Сама не можешь за себя постоять, так отойди! Мама знает, что делает.
Где бы она была без мамы-то? Телушка безответная!
И эта, рыжая, небось не лучше. Мария Петровна надвигалась на нее неторопливо. Массивные телеса ее текли, как если бы под кожей не было ни костей, ни мышц, но лишь жир, расплавленный праведной яростью.
– Ты сюда приходишь и говоришь…
– Рекомендую.
Девица не пятилась. Она стояла твердо, прижав к груди кожаную папочку. Непослушная челка съехала набок, и вот уже на Марию Петровну смотрели два зеленых кошачьих глаза. И нагло смотрели же.
– Да что ж это делается, люди добрые? Всякая шалава мне указывать будет? На моей же земле? В моем же доме? Где ж эта видано… страх потеряла?
Мария Петровна, охнув, схватилась за сердце.
– Томка! Томка! Валокордину неси! Васька! Корвалолу! Да я тебя… я тебя… чтоб ноги твоей не было! Немедленно!
– Саломея, – сказала девка, протянув узенькую ладошку с обгрызенными ногтями. – Саломея Кейн.
Даже имя у нее нелюдское.
– Вон! Васька, выкинь ее!
Но ирод не шелохнулся. Сереженька бы враз кинулся делать, как сказано. Сереженька Марию Петровну уважал. А этот лоб стоит, мнется… нашла Томка мужика по себе, бесхребетного, безропотного.
– Не советую, – Саломея поскребла нос, точно силясь отмыть его от веснушек. – Я по поручению Бойцова Олега Владимировича. Если это имя вам о чем-то говорит.
Ох, говорит… ирод обманул. Обманул! И не удивлена Мария Петровна. Она ж предупреждала Сереженьку – не верь ты этому человечку. Мало ли, что он там говорит, небось врет все. А раз врет раз, то соврет и два.
Вот оно и вышло…
– Если не верите – позвоните.
Она и телефончик протянула, квадратный, тяжелый и неудобный даже с виду.
– У него правов нет имуществом распоряжаться! – отступать Мария Петровна не собиралась. Во-первых, не привыкла, во-вторых, чуяла за собой правоту вышнюю, ну а в-третьих, Томка носом хлюпала, готовилась зареветь.
Вот уж дал Господь доченьку. Все-то у нее через слезы. Хоть бы раз по-иному попробовала!
– Мы – не уедем! Васька, неси вещи в дом.
– Зачем?
– Жить станем! – Мария Петровна почувствовала в себе небывалый прилив сил. – И если Олежке чегой-то не по вкусу, то пускай приезжает. Разберемся. По-родственному.
Глава 3
Братья и голуби
В его тетрадях обитали голуби. Птицы сидели, летели, клевали друг друга, разрывали на части. Вьюжили перья, свиваясь спиралью. Она брала начало в трубе дома, нарисованного просто, по-детски. Массивный квадрат с окном и треугольник-крыша. Чем-то она напоминает треуголку на нелепой угловатой голове. Дом одноглаз, но Олег не может отделаться от ощущения, что дом смотрит.
– Наверное, я сделал глупость, – Олег перевернул страницу. – Чем больше думаю, тем больше убеждаюсь… надо позвонить и отменить.
Не позвонит, не отменит. Странное состояние между верой и неверием.
И девчонка смешная. Рыжая, взъерошенная и вся в веснушках. Она пришла на встречу в рубашке с коротким рукавом, из рукава торчали руки-палочки с кругляшами ладоней. Сами ладошки белые, а пальцы – коричневые. И предплечья. И плечи. И шея. И наверное, вся она от макушки до пят.
Пожалуй, девчонка неплохо вписалась бы в этот рисунок.
Она и вписалась. Стояла на следующей странице рядом с домом, высокая, выше крыши. Руки раскрыла, силясь солнце обнять, но солнце спряталось за очередной голубиной стаей.
– Кто это? – спросил Олег, поворачивая блокнот к брату. Тот не шелохнулся. Он сидел, сгорбившись, спрятав руки под мышки, и сквозь больничный халат явно проступал костистый позвоночник.
Врач говорит, что Серегу кормить приходится силой. Наверное, оттого у него лицо вытянутое с вечными синяками на скулах.
– Ты не скажешь, кто это? Но хотя бы посмотри.
Смотрел Серега исключительно на собственные тапки. Надо новые привезти. Каждый месяц Олег привозит и тапки, и халат, и мягкие пижамы, предварительно вытягивая из штанов веревку-завязку.
И каждый раз все это пропадает.
Наверное, следовало бы поинтересоваться, а то и жалобу написать. Но кому станет легче от жалобы? Сереге вот все равно, что на нем надето. Был бы альбом и восковые мелки. Зеленый – для травы. Синий – для дома. Желтый для солнца, коричневый – для женщины, которая его хочет обнять. И красный – для всех голубей сразу.
– Я трижды туда ездил. И на ночь оставался. Если бы оно было… ну как ты говорил… оно выползло бы ночью? Я глаз не сомкнул. Лежал. Слушал. И ничего!
Серега дернул головой.
– А тут ее посоветовали. Я посмеялся. Ну это же хрень полная. Я – взрослый нормальный мужик и дурью маюсь. Охотники за привидениями…
…специалист по запределью. Так она сама себя представила и добавила, что в мире есть много всякого, странного. И что странное – еще не значит невозможное.
Олег, уже заготовивший конверт с компенсацией за потраченное время, передумал и остался.
– У нее глаза зеленые, как у кошки. Линзы, наверное. Таких ярких не бывает. И Танька твоя линзы носила. Если честно, она мне не нравилась. Красивая – это да. Но стервучая… я боялся, что она тебя подставит.
Серега заерзал в углу. Сжатые кулаки его столкнулись и уперлись друг в друга. Они шевелились, хотя руки Серегины сохраняли неподвижность, и лишь локти слегка подергивались.
– Ну прости! Я не хотел! Я за тебя боялся…
К тому, что у него нет отца, Олег привык довольно быстро. Мать его, женщина деловитая, не стала сочинять сказок о разведчиках и капитанах, но объяснила, что отец Олега – человек семейный и что семью свою разрушать не станет, но об Олеге заботится. Отец присылает деньги, на которые Олегу покупают разные вещи, и не следует требовать большего.
– А он когда-нибудь придет? – спросил Олег.
– Когда-нибудь – обязательно.
Мама всегда держала слово, и на шестой день рождения в квартире появился высокий человек. Олег помнил запах духов и дождя, влажную шероховатость пальто и огромную шляпу, которая упала на голову, скрыв свет.
– Папочка! – Олег обнял отца, загадав, чтобы тот не уходил.
– Олег, ты ведешь себя несдержанно, – сделала замечание мама. Она вовсе не выглядела радостной, но и не сердилась. Олег точно знал, что, когда мама сердится, у нее вокруг губ белеет.
– Да ладно, Нинуль, – отец снял с Олега шляпу, подхватил и подбросил к потолку. – Вырос? Кем хочешь стать?
– Экономистом. Как мама.
Мама скупо улыбнулась.
– А может, лучше космонавтом? Или футболистом? – Отец не спешил опускать Олега и, держа на весу, разглядывал его с интересом. И Олег разглядывал широкое отцовское лицо, к которому, словно толстая лохматая веревка, приклеились усы.
– Не-а.
– Надо говорить – «нет». Владимир, пожалуйста, отпусти его. Подобное положение вредно для позвоночника.
Отец поставил Олега на пол и снова спросил:
– Учишься хорошо?
– Конечно, он учится хорошо, – ответила мама. – Я слежу за этим. Я – хорошая мать.
Вокруг губ у нее белело. Олег испугался, что сейчас мама рассердится и прогонит отца насовсем.
- Неизвестная сказка Андерсена - Екатерина Лесина - Детектив
- Медальон льва и солнца - Екатерина Лесина - Детектив
- Вечная молодость графини - Екатерина Лесина - Детектив
- Концерт для скрипки со смертью - Синтия Хэррод-Иглз - Детектив
- Crime story № 7 (сборник) - Татьяна Луганцева - Детектив
- Тот, кто скрывается во мне - Андрей Дышев - Детектив
- Имитатор. Книга шестая. Голос крови - Рой Олег - Детектив
- След "черной вдовы" - Фридрих Незнанский - Детектив
- Дом без воспоминаний - Донато Карризи - Детектив / Триллер
- Не оглядывайся - Дебра Уэбб - Детектив / Полицейский детектив / Триллер