Конвой PQ-17. Смертельная битва в Северной Атлантике - Дэвид Ирвинг

Адмирал Товей, исследовав проблемы, с которыми сталкивались Арктические конвои, включая PQ-13, заявил, что его беспокоит постоянно увеличивающееся противодействие продвижению конвоев со стороны немцев. Об этом свидетельствовали не только растущие потери, но и число переводившихся из Германии на север Норвегии самолетов, подводных лодок и надводных кораблей всех типов. Отныне проводка каждого Арктического конвоя, направляющегося в Мурманск, превращалась в крупномасштабную морскую операцию. Товей пообещал усилить эскорт конвоев, увеличив число корветов и конвойных эсминцев; в апреле он получил от американской стороны достаточное количество кораблей подобных типов, чтобы довести противолодочное прикрытие каждого конвоя до десяти боевых единиц. Адмиралтейство также оказывало на русских давление с тем, чтобы те приняли и разместили на своей территории британские самолеты из так называемого Берегового командования, занимавшегося разведкой, патрулированием и охотой за подводными лодками. Кроме того, требовалось увеличить число истребителей прикрытия. Все эти авиационные части прибрежного базирования должны были нести ответственность за самый восточный сектор 2000-мильного пути от Исландии до Мурманска. Кроме того, русских попросили почаще бомбить германские аэродромы в северной Норвегии. По этому поводу Товей позже замечал, что «результаты бомбежек оказались неудовлетворительными»[4]18. В начале апреля первый морской лорд адмирал сэр Дадли Паунд предупредил Комитет по обороне при кабинете министров, что географические и природные условия до такой степени играют на руку врагу, что потери конвоев могут оказаться неприемлемо высокими; при всем том Лондон и Вашингтон продолжали настаивать на продолжении посылки конвоев19. Обеспокоенный усиливающимся давлением противника на конвои и увеличением потерь, адмирал Товей в середине апреля заявил, что если не представляется возможным отложить проводку конвоев до тех пор, пока льды не отойдут дальше на север, то, по крайней мере, следует резко сократить число кораблей, входивших в состав конвоев.

Однако 27 апреля президент Рузвельт прислал мистеру Черчиллю телеграмму, где напоминал о «величайших усилиях», которые предпринимают Соединенные Штаты, чтобы послать необходимые России грузы, и утверждал, что задержка с отправкой этих грузов представляется ему ошибочной, если, конечно, для этого «не существует неодолимых препятствий»20. На правительственном уровне препятствия, о которых упоминал адмирал Товей, «неодолимыми» сочтены не были, по причине чего количество кораблей в конвоях решено было не сокращать; более того, каждый следующий конвой все больше увеличивался, намного превысив установленные Адмиралтейством оптимальные размеры.

В конце апреля президент Рузвельт проинформировал мистера Черчилля, что в Америке и Британии в данный момент стоят под погрузкой 107 транспортов, и выразил уверенность, что в следующем месяце они будут направлены в Россию. 2 мая мистер Черчилль отослал президенту ответную телеграмму: «Со всем уважением извещаю вас, что осуществить предложенную вами операцию не в наших силах». Далее он заметил, что не в состоянии более давить на Адмиралтейство. Четырьмя днями позже маршал Сталин также прислал мистеру Черчиллю послание, в котором требовал «принять все возможные меры» для присылки необходимых России грузов в течение мая, так как это «представляет первостепенную важность для нашего фронта».

В начале мая адмирал Товей выступил с предложением сократить число отправляемых в Россию в ближайшие месяцы конвоев по причине того, что земля просохла и условия для полетов на германских аэродромах в Норвегии улучшились, между тем как для безопасной проводки конвоев льды еще недостаточно отодвинулись к северу и корабли продолжают находиться в зоне действия германской авиации. За прошедшее время Бомбардировочное командование Королевских воздушных сил (КВС) нанесло по стоявшему в Тронхейме «Тирпицу» три бомбовых удара. Однако, несмотря на значительные потери в составе эскадрилий, британские самолеты не добились ни одного попадания в линкор. При всем том Соединенные Штаты продолжали торопить британскую сторону с отсылкой конвоев. Так что шансов сократить их число или уменьшить количество входивших в их состав кораблей практически не было.

4

Гитлер искренне верил, что победа Германии над союзниками зависит от количества уничтоженных его военно-морскими и военно-воздушными силами принадлежащих американцам и англичанам торговых судов. Последовательное сокращение тоннажа курсировавших между Соединенными Штатами, Британией и Россией транспортов не могло не сказаться на способности союзников проводить крупные наступательные операции. По мнению фюрера, посредством решительных действий в этом направлении и при благоприятном стечении обстоятельств наступательные возможности союзников вообще можно свести к нулю. В этой связи он в середине апреля21 подтвердил свое прежнее заявление относительно того, что «атаки на мурманские конвои представляют в данный момент задачу первостепенной важности»[5].

Хотя гросс-адмирал Рёдер считал, что тактические условия для полномасштабного использования надводных кораблей против конвоев PQ пока еще не самые благоприятные, он, тем не менее, 1 мая 1942 года ввел в дело легкие корабли — главным образом для того, чтобы добить крейсер «Эдинбург», поврежденный подводной лодкой во время проводки на восток конвоя PQ-15. Адмирал Губерт Шмундт, командовавший Германским арктическим флотом (флот Нордмеер), выслал с этой целью три эсминца, включая большой эсминец «Герман Шеманн» (капитан Шульце-Хинрикс). После случайной перестрелки с четырьмя эсминцами охранения, двигавшимися в сторону Исландии в составе конвоя QP-11, тройка немецких эсминцев обнаружила-таки качавшийся на волнах неспособный к передвижению «Эдинбург», окруженный четырьмя корветами, которые ходили около него кругами. Немцы подошли к крейсеру на дистанцию торпедного залпа, но, вопреки их предположениям, главный калибр крейсера все еще функционировал. Башни «Эдинбурга» развернулись в сторону немецких эсминцев и открыли огонь. Со второго залпа снаряды крейсера накрыли лидера германской флотилии «Германа Шеманна». У него заклинило турбины и сорвало дымовую трубу. Команда была вынуждена оставить потерявший ход эсминец; уцелевших моряков подобрали один из эсминцев флотилии и субмарина U-88 (капитан-лейтенант Хейно Бохманн). Попытки британцев спасти крейсер, получивший к тому времени вторую торпеду в борт, ни к чему не привели; «Эдинбург» был затоплен командой, которая открыла кингстоны22.

Тем временем крейсер «Тринидад», поврежденный взрывом собственной торпеды, проходил косметический ремонт в Мурманске. 13 мая он вышел из Мурманска и направился на капитальный ремонт в Соединенные Штаты. На следующий день он был замечен немецкими самолетами, подвергся бомбардировке, потерял ход и был оставлен командой.

Потеря «Эдинбурга» и «Тринидада» подтвердила мысль командующего флотом метрополии адмирала Товея относительно того, что крупные надводные корабли из морских сил прикрытия к востоку от острова Медвежий подвергаются огромной опасности. В этом районе им угрожали не только подводные лодки, но и авиация. На пути конвоя немцы выставляли не менее восьми подводных лодок, между тем корабли эскорта, вынужденные экономить горючее, не могли уделять должного внимания охоте за субмаринами. Подлодки в основном отгоняли или заставляли их уйти на глубину, но топили крайне редко. Хотя было общеизвестно, что крейсеры могут принести наибольшую пользу конвою, находясь от него в непосредственной близости, ни у кого не возникало сомнений, что именно подобное тесное соприкосновение с транспортами и превращает эти корабли в легкую добычу для подводных лодок.

Таким образом, если у немцев был «комплекс авианосца», то англичане более всего беспокоились за свои крейсеры; они опасались как атак из глубины, так и бомб бомбардировщиков. По этой причине адмирал Товей выступил с инициативой отложить проводку конвоев до наступления полярной ночи и хотя бы частичной нейтрализации немецких аэродромов, находившихся на северном побережье Норвегии. «Если же движение конвоев из-за давления политиков будет продолжаться, — предупреждал Товей, — то следует ожидать тяжелых и даже невосполнимых потерь в составе флота»23. Как всегда, возобладали политики.

17 мая премьер-министр Черчилль, выступая перед Комитетом начальников штабов, сказал: «Не только премьер Сталин, но и президент Рузвельт будут всячески возражать против попыток затянуть отправку конвоев. Русские в настоящее время ведут тяжелые бои и требуют, чтобы мы побыстрее внесли свой вклад в общее дело, пусть даже это и сопряжено с опасностью и риском. Что же касается американцев, то их груженными под завязку кораблями забиты все союзные порты. Так что если вы спросите мое мнение, я отвечу, что конвой (PQ-16) должен отплыть не позднее