Плюш - Тея Лав

и не сидела бы сейчас здесь. – А вы?

Он снова издает смешок.

– Когда-то любил, но сейчас немного другие дела находятся.

– Что-то с трудом верится, двадцать четыре не такой солидный возраст.

Тренер Фаррелл продолжает следить за дорогой и управлять одной рукой.

– Посмотрим, что ты скажешь, когда доживешь до моих лет.

Сначала я смотрю на его серьезное лицо, но затем, когда он начинает улыбаться, я фыркаю и заливаюсь смехом. Еще каких-то десять минут назад я ненавидела весь мир, а теперь готова рассыпаться от счастья.

Наш смех медленно стихает. Я уже вижу засаженный пихтами участок парка, и смех застревает в горле. Недолго же длилось мое счастье.

– Как выглядит твой дом? – спрашивает тренер Фаррелл, сбавив скорость при повороте на мою улицу.

– Вы можете остановиться здесь. – Я указываю на маленький переулок между табличкой с названием улицы и входом в парк.

– Что? Нет, я отвезу тебя прямо до дома, – настаивает он.

– Я дойду, правда. Это совсем близко, всего пару домов.

Свернув к указанному мной переулку, тренер вздыхает:

– Ты не хочешь, чтобы родители заметили, что тебя кто-то подвозит?

Да, возможно.

– Это разумно, – не дав мне ответить, рассуждает он. – Было бы неуместно. Тогда я прослежу и уеду лишь тогда, когда ты дойдешь, хорошо?

Я киваю и открываю дверцу машины. Салон сразу же заполняет воздух, наполненный запахом дождя.

– Скоро пойдет дождь, – вглядываясь в ночную темноту через мое плечо, говорит тренер Фаррелл. – Тебе лучше поторопиться.

– Хорошо, – тихо отвечаю я. Мой язык внезапно онемел. Я не хочу уходить. – Спасибо, что подвезли.

Он кивает.

– Не за что.

– Доброй ночи. – Я уже на улице.

Молния разрезает небо напополам.

– Доброй ночи. Поторопись, – напоминает тренер.

Я снова киваю, и мой разочарованный вздох заполняет грудь. Хлопнув дверцей, я медленно направляюсь вдоль улицы. Еще несколько шагов, и я окажусь дома. Мне нестерпимо хочется повернуться, но я не могу заставить себя это сделать. Я знаю, что он наблюдает за мной.

– Вивиан.

О, боже…

Я оборачиваюсь, и вижу, что тренер Фаррелл высунул голову в открытое окно своего внедорожника.

– Да?

– Обещай, что больше не будешь ходить ночью одна.

Не знаю, что еще я хотела услышать. Я всегда знала, что я отменная лгунья. Но сегодня мне не хочется врать.

– Не могу, тренер Фаррелл. Ночные прогулки – одна из моих слабостей.

Пристально на меня посмотрев, он слегка качает головой.

– Тогда будь осторожна.

– Хорошо.

Я снова разворачиваюсь и на ватных ногах иду по тротуару. Но проходит лишь одна единственная секунда. Всего лишь на мгновение молния освещает улицу дневным светом. Гром сотрясает землю, и первые капли дождя освежают мою разгоряченную кожу.

А я…

Я уже несусь обратно к машине.

– Вивиан, чт… – Он не успевает договорить, потому что я, не теряя больше ни секунды, впиваюсь в его губы.

Глава 2

20 февраля

В женском туалете пахнет табаком. И судя по дыму, который все еще стоит посреди помещения, девчонки даже не удосуживаются открывать окно. Моих пяти футов и пяти дюймов едва ли хватает, чтобы дотянуться до одного из двух окон, расположенных высоко над полом. Я натягиваю свои серые чулки до колен и, упираясь на выступ в стене, все же приоткрываю окно и впускаю свежий воздух.

Теперь есть чем дышать.

Держа руки под краном с льющейся водой, я читаю надписи возле зеркал на бледно-розовом кафеле. Каждое утро они исчезают, но к концу учебного дня можно смело наслаждаться мелкими сплетнями, читая эту хрень.

Девчонки бывают такими суками.

Выключив воду, я вытираю руки бумажными салфетками и поправляю темно-синюю атласную ленту, заменяющую мне галстук. Из огромных наушников, висящих у меня на шее, гремит песня группы Good Charlotte – I Don't Wanna Be In Love из их старого альбома. Пританцовывая, я достаю из кармана школьного пиджака блеск для губ и начинаю его наносить.

В последнее время я стала более лояльна к своей внешности. Меня больше не раздражают мои волнистые волосы непонятного цвета, – начиная от самых корней их цвет темно-русый, как у папы, но чем ближе к кончикам, тем они светлее, как у мамы. Их длина чуть ниже плеч, что позволяет мне ухаживать за ними без особых хлопот.

Мне даже нравятся мои голубые глаза, которые я унаследовала от обоих своих родителей. Мне больше они не кажутся слишком большими или прозрачными. Мне стало нравиться мое тело, я не ищу в нем изъянов. Школьную юбку я теперь ношу, как все старшеклассницы: с завышенной талией, которая открывает вид на мои длинные ноги.

Да, я ничем не хуже остальных. Мне восемнадцать, это мой последний год в школе. А если быть точной, то последние несколько месяцев. И у меня больше нет причин и желания оставаться здесь.

Прежде чем уйти, я достаю фиолетовый маркер из бокового кармана рюкзака и подписываю рядом с нашими с Трейси именами слово «навсегда» прямо под словом «лесби». Когда они уже поймут, что это больше не оскорбление? Можно просто сказать это в лицо, а не загаживать стены.

Едва оказавшись в библиотеке, я натыкаюсь на предупреждающий взгляд миссис Локхарт.

Да боже мой, я же только вошла.

Мои ботинки до сих пор оставляют мокрые следы, хотя я прошла целый этаж и потратила несколько минут в уборной. Декабрь и январь сменяли дождь с редким снегом, а февраль оставил себе только дождь.

Я прохожу мимо высоких стеллажей и учеников, пристроившихся на мягких диванах по периметру общего зала. Непрерывный дождь разогнал всех учеников школы Эшборо Флэйм спать в библиотеках, скучать в своих комнатах или убивать время на корте.

Войдя в крошечную комнату для самоподготовки, где стоит лишь пара стеллажей с бесполезными книгами и один круглый стол посередине, я шумно плюхаюсь на один из стульев. Трейси даже не поднимает голову, уткнувшись в учебники.

– Ты опоздала.

Сидящий рядом Кайден едва справляется с зевком.

– Как всегда.

Ничего не ответив, я расстегиваю молнию рюкзака и вынимаю оттуда папку с тетрадями. Папка оказывается открытой, и из нее выскальзывает рекламный буклет Университета Торонто.

Трейси наконец-то поднимает голову и, сощурив свои бездонные серые глаза, смотрит сначала на буклет, а затем на меня. Сегодня она наложила меньше макияжа на глаза, чем обычно, поэтому выглядит по-новому. На пухлых губах помада, что странно, потому что Кайден рядом. Но что больше всего я обожаю в своей лучшей подруге – это ее волосы. Они густые, идеально прямые и выкрашены в цвет