Сделаю тебя своей (СИ) - Черника Ника

— Не надо, Милана, — слышу его хриплый голос над ухом, — доверься мне.

Глава 7

Растерянность снова прошибает меня. Как так, разве можно так? И эта растерянность позволяет Тимуру действовать, делать со мной то, что хочется ему. Дразнить меня, возбуждать, ласкать, иметь меня. Жестко, страстно, и это сводит с ума, открывая новый мир ощущений. Другой секс, какого у меня никогда еще не было.

Когда все кончается, я падаю на траву, утыкаюсь лицом, не обращая внимания на щекочущие кожу травинки. Не могу отдышаться, не могу прийти в себя. Лежу с закрытыми глазами, чувствуя наконец прохладу ночи, опускающуюся на кожу.

А следом раздается Ромин храп. Отрезвляющий, приводящий в чувство, возвращающий на грешную землю. Я резко открываю глаза, начиная понимать, что сейчас произошло. Паника перемешивается с отчаяньем. Я переспала с лучшим другом своего парня! Я переспала с ними обоими! И что самое ужасное: секс с Тимуром мне понравился больше.

Я резко сажусь, как-то беспомощно оглядываюсь, словно надеясь, что все это сон. Тимур стоит чуть в стороне, курит, я вижу, как двигается в темноте огонек сигареты. Суетливо натягиваю лямки сарафана, опускаю подол, чувствуя, как вязкая сперма впитывается, размазывается по ткани. Прикрываю лицо руками. Боже. Какой ужас, какой позор.

Как мне теперь жить дальше с этим? Рома снова всхрапывает, я резко разворачиваюсь к нему, трясу, бью кулаками, он подскакивает, испуганно спрашивает спросонья:

— Что, что случилось? Мили, ты чего?

— Это ты, это все ты виноват! — бью его. — В кого ты меня превратил! В шлюху, которой может воспользоваться любой?! Ты что сделал, я же не такая!

Рома несколько секунд бестолково смотрит на меня, потом переводит взгляд за спину и говорит:

— Блядь. Мы с Тимуром?..

Слезы сами льются из глаз. Он даже не понял толком, что произошло! Ему просто плевать! Плевать! А я верила, что у нас с ним серьезно, что у нас будущее. Какое будущее? Ничего больше нет.

— Ненавижу, — вскакиваю я, Ромка быстро поднимается следом.

— Мили, постой, — пытается схватить меня за руки. — Мили, это… мы ошиблись, Мили, но это не значит ничего такого…

— Такого? Какого такого?!

— Ром, ты сейчас ничего не добьешься, — слышу равнодушный голос Тимура. — У нее истерика.

— А ты вообще заткнись, — резко разворачиваюсь. — Ты просто сволочь, Тимур, сволочь! Провались ты пропадом, понял?! Ненавижу тебя!

Я разворачиваюсь и быстрым шагом иду к провалу в заборе. Мечусь, не могу сразу найти его. Ромка бежит за мной, хватает за руки, за плечи.

— Отстань, отстань, — кричу сквозь слезы. Выскакиваю в пролесок и быстрым шагом иду к дороге.

— Мили, ну куда ты сейчас? Ты с ума сошла? Я не могу тебя отпустить. Мили, давай поговорим. Пожалуйста, Мили!

Глава 8

Из-за поворота выруливает машина с желтыми шашками, я почти бросаюсь навстречу ей, торможу.

— Свободны? — спрашиваю водителя, он кивает, хмуро меня разглядывая.

— Мили… — слышу Ромин голос, резко разворачиваюсь.

— Если я еще хоть что-то для тебя значу, оставь меня сейчас одну. Пожалуйста.

Рома несколько секунд молча смотрит, потом кивает, поджав губы.

— Хорошо, Мили, хорошо. Я понимаю. Напиши только, как доедешь, ладно?

Молча сажусь в машину, Рома подходит к водителю, называет адрес, сует деньги.

Такси трогается с места, обхватываю себя за плечи, глядя, как Рома растерянно топчется на дороге. Меня трясет, слезы душат. Рома виноват, но я виновата не меньше. Я сама согласилась на это, сама переспала с его другом, я сама просила его меня трахнуть!

Стыд заполняет меня целиком. Конечно, завтра Рома проснется и поймет, что между нами все кончено. Зачем ему такая, как я?

А я ведь верила, верила, что у нас все не просто так. Позволяю себя расплакаться, сгибаюсь пополам, прячу лицо в ладони. Слава богу, таксисту не приходит в голову со мной разговаривать.

Возле дома пишу Роме сообщение и отключаю телефон. Медленно поднимаюсь на свой этаж: силы меня покинули, словно всю энергию высосали. Вот так приходится расплачиваться за эйфорию. Она была мимолетной, а разрушает всю жизнь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Карина спит, я залезаю под струи воды, остервенело тру тело мочалкой и гелем для душа, пытаясь смыть прикосновения чужих рук и губ. И пытаясь не вспоминать случившееся. Ложусь в кровать, уверенная, что сна не будет, но кто-то сверху надо мной решил смилостивиться: я тут же проваливаюсь в глухой вязкий сон.

А просыпаюсь от настойчивого звонка в дверь. Звонят без передышки, не отпуская кнопку. Беру с тумбочки телефон, но он выключен, так что время не посмотреть. Накинув халат, выхожу в прихожую, бросая взгляд на часы: половина десятого, Карина, значит, уже на работе.

Заглядываю в глазок и тут же отстраняюсь: там Рома. Все случившееся разом наваливается на меня яркой картинкой. Я зажмуриваюсь, потом выдыхаю и открываю дверь.

Рома выглядит помятым, а еще жутко растерянным, даже испуганным. Я отступаю на шаг, пропускаю его в прихожую, иду в кухню. Щелкаю кнопкой чайника и не могу повернуться, встретиться с ним глазами.

— Мили, — зовет он, а у меня внутри все сжимается. Поворачиваюсь, Рома бродит по мне взглядом.

— Ну говори, — я обхватываю себя руками, готовая услышать о нашем расставании. Рома вздыхает.

— Мили, я прошу прощения за случившееся.

Поднимаю на него изумленный взгляд, Рома подходит ближе.

— Честно сказать, я вчера столько выпил… Я черт знает сколько времени так не надирался. Я плохо соображал… Даже не знаю, как мог предложить тебе такое. Мы с Тимуром… — он запинается. — Мы раньше практиковали такое.

Он прячет глаза, поймав мой взгляд.

— Спали с одной девушкой?

— Да. Ну это было несерьезно. Секс на один раз. У нас всегда были похожие вкусы, мы снимали девчонку и разводили ее. Это было своеобразное хобби.

Рома смотрит извиняющимся взглядом, я только в обалдении спрашиваю:

— Хобби?

Впрочем, чему удивляться? Они оба из обеспеченных семей, им с детства позволено куда больше, открыты двери к разного рода развлечением. И обычный секс уже, видимо, не доставлял такого удовольствия, как секс втроем.

— Это было до тебя. Когда мы познакомились, я понял, что все. Я пропал в тебе, Мили. Ты такая невероятная… Нежная, искренняя, веселая, заботливая. Ты идеальная.

— Не после этой ночи, — отвечаю резко, чувствуя, как снова подступают слезы.

— Ты не виновата, Мили, — он аккуратно берет меня за плечи. — Мы быль пьяные, я сам, я во всем виноват. Давай просто выкинем эту ночь и пойдем дальше вместе. Что скажешь?

Я смотрю на него в изумлении.

— И ты сможешь? — спрашиваю. — После того, как твой друг меня трахнул? Сможешь быть со мной? Общаться с ним, как раньше?

Ромины пальцы сжимают мои плечи до болезненного, но он тут же ослабляет хватку.

— Мили, я же говорю: я тебя люблю. Я это год, что мы вместе, чувствую себя счастливым. Появился смысл двигаться вперед. Ради тебя, ради нас. Знаешь, сколько в Москве телок? Мне никто не нужен. Никто из них. Только ты. Я не могу потерять все из-за случившегося. Мили, я уже думал о нас. Я доучусь в Москве, и ты переводись. Хочешь на очное, хочешь на заочное. Потом останемся там, отец поможет зацепиться, мы уже обсуждали с ним это. Все у нас будет хорошо. Слышишь меня, Мили?

Он берет мое лицо в руки, осыпает поцелуями, собирает своими губами слезы. Как я ждала от него этих слов! Но только не так, не в такой ситуации, когда я грязная, опустившаяся…

— Я не смогу, Ром, — качаю головой, — Тимур твой друг, я не могу, как вы, делать вид, что ничего не было. Не смогу общаться с ним. Прости.

Рома хмурится, о чем-то думает.

— Хорошо, — кивает после, — его больше не будет в нашей жизни.

Округляю глаза.

— Но ведь он твой лучший друг…

— А ты девушка, которую я люблю. С которой хочу связать оставшуюся жизнь, от которой детей хочу. Ты мне важней, Мили. Тем более Тимур улетел в Питер. Я спущу наше общение на тормозах. Время пройдет, все забудется. Просто дай нам возможность, Мили. Дай нам возможность.