Гостиница вне нашего мира - Эдмонд Гамильтон

— Скажу вам: даже если б возможно было преступить границы земных веков и не вызвать этим катастрофы, даже если б вы могли таким образом избавить свои народы от смятения и от борьбы — многого ли вы этим достигнете? Какое бы могущество вы ни завоевали, каких бы вершин ни достигли, в самом последнем счете все кончится мною. Человечество погибнет, история его завершится, и все великие цели, к которым вы стремитесь, обратятся в прах, в ничто. И потому не так уж важно, если вы и не достигнете цели. Важно иное: каковы вы в своей повседневной борьбе, важны ваше мужество и доброта. Пусть вы воплотили в жизнь самую лучезарную утопию ваших грез — рано или поздно она погибнет. Но ваша ежечасная борьба, ваше мужество, запечатленное на страницах прошлого, не погибнут вовеки.

Он умолк. Поднялся Гвинард, и в глубокой тишине Мерилл услышал его дрожащий от волнения голос:

— Я получил ответ из-за грани времен. Ты дал мне мужество, о котором говоришь.

Остальные молчали, он обвел их взглядом.

— А теперь мне пора. Вы позволите моему молодому другу возвратиться со мною? Обещаю вам, он будет молчать.

Минуту все медлили в сомнении, потом Цезарь махнул рукой:

— Отпустим его, друзья. На Гвинарда можно положиться.

Гвинард поднял золотой Знак над собою и Мериллом, тронул самоцветы на крышке. Слепящий луч упал на лейтенанта, и он потерял сознание.

Мерилл очнулся, в глаза ему било солнце. Недоумевая, он сел, огляделся — оказалось, он сидит на диване в убогом номере гостиницы.

Над ним наклонился Гвинард.

— Я вижу, вчера вечером вы тут уснули, лейтенант.

Мерилл вскочил на ноги.

— Гвинард! Значит, мы вернулись на Землю! Они отпустили меня!

Старик озадаченно поднял брови.

— Как так — вернулись на Землю? О чем это вы? Вам что-то приснилось?

Мерилл схватил его за руку.

— Это был не сон! Мы с вами были там, и Цезарь, и Сократ — все! И этот Su Suum, боже милостивый!.. Последний из людей…

Гвинард ласково потрепал его по плечу:

— Ну-ну, лейтенант, вас, видно, кошмары мучили.

Мерилл широко раскрыл глаза. Потом сказал медленно:

— Кажется, я понимаю. Вы обещали, что я буду молчать. Конечно, если вы станете притворяться, что ничего такого не было, мне придется молчать — все равно никто не поверит.

Старик покачал головой:

— Прошу извинить, но я никак не пойму, о чем это вы.

У Мерилла голова пошла кругом. Неужели ему и впрямь просто приснилось это братство веков? Но если так…

— Ну, хватит, — сказал Гвинард. — Пора и за дело. Может быть, мы все-таки сумеем вызволить мой народ из беды, а может быть, и нет. Но надо попытаться.

— А вчера вечером вы уже ни на что не надеялись… — задумчиво сказал Мерилл.

— Вчера мною овладела слабость, — спокойно ответил Гвинард. — Я забыл, что главное не в том, выиграли мы битву или проиграли, главное — как мы держимся в трудный час. Больше я не поддамся слабости.

Слова Su Suum’а эхом отдались в мозгу Мерилла. Так, значит, то был не сон, хоть Гвинард никогда в этом не признается и ему, Мериллу, никогда никого в этом не убедить.

И Гвинард знает, что он все понял: взгляды их встретились, минуту они молча смотрели прямо в глаза друг другу. Потом старик повернулся к двери.

— Идемте, лейтенант. Нас ждет работа.

Примечания

1

Это ты, Гвинард? Приветствую тебя! (Лат.)

2

Приветствую тебя, брат! Кто это? (Лат.)

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});