Мой (СИ) - Пырченкова Анастасия

Одарила его обиженным взглядом и последовала с гордо поднятой головой.

Мало мне Маслова. Ещё и этот вздумал издеваться!

Вот правду говорят, что все мужики сволочи. Так оно и есть!

— А разве Ксения Кирилловна не так же поступает? — припомнила историчку и по совместительству подругу нашего физрука.

— Кто? Ксюха? — изумился мужчина, закрывая дверь в раздевалку. — Да у неё из косметики тушь, да блеск для губ. Ну, крема ещё всякие для ухода за кожей. Всё. Потому она и выглядит младше многих из вас. Что не гонится за годами.

Конечно, не гонится. В её возрасте уже уменьшать их надо стараться. А когда тебе всего шестнадцать и все в тебе видят ребёнка… хотя ты давно уже не ребёнок! Мало приятного. Уж лучше я буду ходить с штукатуркой на лице.

— А вот вы, — решила спросить Акимова, как только тот поравнялся со мной. — Вот на какую меня обратили бы внимание в действительности, не будь мы знакомы? На накрашенную или нет?

— Не будь мы знакомы? — хмыкнул. — На накрашенную. Но лишь потому, что такая ты тянешь на совершеннолетнюю. А если смотреть непредвзято, то без макияжа тебе лучше. Ну, можно подкрасить ресницы, — зевнул, — для выразительности. Остальное всё — лишнее. Да и зачем тебе казаться старше, если вокруг тебя твои же ровесники вертятся? Они тебя и так помнят мелкую.

— Вот именно, — пробурчала недовольно.

Не хватало ещё, чтобы ты помнил!

— Сомневаюсь, что твоего парня волнует накрашена ты или нет, — снова зевнул, прикрывшись ладонью.

— Не выспались? — посочувствовала ему, заодно перевела тему.

Говорить о Лёшке не хотелось от слова "совсем".

— На том свете отосплюсь, — подмигнул. — Пока есть возможность и позволяет здоровье игнорировать сон, надо этим пользоваться.

— И чем же вы занимались всю ночь? — ноток недовольства сдержать не смогла.

Всё потому, что, может, я и невинная девочка, но не наивная, и прекрасно осведомлена о том, чем занимаются взрослые люди по ночам.

И зачем спросила?

Ответа нормального всё равно не дождусь, только сама себя мучаю лишний раз.

— Маленьким девочкам о том знать не положено, — стало мне ожидаемым ответом. — И это неприлично задавать своему учителю подобные вопросы, госпожа Добровольская.

— А может, я в принципе не приличная особа? — парировала с наигранной беззаботностью.

— Неприличная… — посмаковал это слово Акимов, посмотрев на меня как-то странно. — Вам, Добровольская, об учёбе надо думать. Это самое не приличное, что может быть в вашем возрасте, — нахмурился каким-то своим мыслям.

И вообще кажется забыл обо мне, пока я подбирала достойный ответ. Так и не придумала. А мы уже поднялись на первый этаж.

— Хорошего вам дня, Добровольская, — пожелал он мне.

— И вам, Артём Николаевич, — не удержалась от яда в тоне.

Так обидно стало, что ему на меня всё равно.

— Кстати, — донеслось мне вслед. — Перестаньте вы с вашим другом отираться по углам. Попадётесь же рано или поздно, до родителей дойдёт, скандал будет.

Можно подумать, я не знаю.

И вообще, у него помнится вон разряд есть какой-то по каратэ или ещё чему-то…

Точно!

— Артём Николаевич, — резко обернулась к мужчине, радостно улыбаясь.

И этим явно насторожила Акимова. Но он ничего не сказал, просто выжидающе продолжил смотреть на меня.

— А научите меня драться! — попросила его.

Вот теперь на красивом лице проступило искреннее удивление. Артём ещё с минуту прожигал меня пристальным взглядом, а после тряхнул головой.

— Плохая идея, — только и сказал, развернулся и… ушёл.

Вот так просто.

Это вот вообще как?!

— Нет, ну вам сложно, что ли? — побежала за ним. — Мне правда очень-очень нужно, — встала перед ним и сложила ладони в умоляющем жесте, пятясь спиной.

— Нет, сказал, — мрачно отозвался мужчина. — Не обсуждается.

— Но почему? — взвыла я, топнув ногой.

— Хотя бы потому, что это будет несанкционированно с директором. Если ты на тренировке пострадаешь, я не просто останусь виноватым, меня посадить могут, понимаешь?

Честно говоря, верилось в его слова с трудом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

За что сажать-то?

Глупость полнейшая!

Явно же просто пытается отмазаться.

— Трусите, Артём Николаевич? — подколола его.

Светло-карие глаза гневно сощурились, а тело словно в камень обратилось по виду. И только теперь до меня дошло, что и кому я сказала.

Ой…

— Артём Николаевич, я…

— Идите на урок, Добровольская, — неожиданно устало вздохнул он.

— Я… Простите, Артём Николаевич, — промямлила, отступая.

Он ничего не ответил, а я поспешила уйти. Но не смогла. На развороте не успела вовремя переставить одну ногу и споткнулась о неё второй, отправившись в красивый полёт.

От падения меня спасла хорошая реакция учителя. Акимов вовремя ухватил за талию, крепко прижав к себе. Невольно выставила руки, уперевшись ладонями ему в грудь, ощущая, как вздымается и опускается она в такт дыханию. Так бы и провела ладонями выше, обняв за шею, притянула к себе и…

— Стоишь? — послышался его низкий голос, останавливая меня от необдуманных поступков.

Посмотрела на Артёма снизу-вверх, уже и рот открыла, чтобы поблагодарить, но не смогла выдавить из себя ни слова, потерявшись во взоре напротив. Я будто в иное измерение перенеслась, где нет никого и ничего, кроме нас двоих.

Мужская ладонь обжигала кожу на моей талии даже сквозь одежду, отчего с каждым мгновением мне становилось всё жарче и жарче. Захотелось раздеться. А Артём всё смотрел и смотрел, не отрываясь. И не отпускал. Краем сознания понимала, что мне всё это только кажется, и это просто для меня секунды растянулись в целую бесконечность… но пусть бы она не заканчивалась. А ещё очень захотелось пить. Внезапно так. В попытке хоть как-то смочить губы, банально облизала те. Взгляд мужчины тут же прикипел к моему рту. На мгновение показалось, что он склонился ниже, готовый поцеловать.

Впрочем, последнее мне явно померещилось, потому что через миг я оказалась стоящей одна в рекреации спортивного крыла школы, а Акимов быстрым шагом удалялся к себе в спортзал.

Вот так всегда!

Почему всё хорошее только мерещится?

Всё бы отдала за один только поцелуй!

Интересно, каково это… целоваться с ним?

У него уж явно опыта поболее, чем у всех наших парней.

Зато я теперь могу похвастаться, что меня обнимал сам Акимов!

Прижимал к себе так крепко, что я ощущала всем телом, как тяжело он дышит, как быстро бьётся сердце.

Ну, почему он мой учитель?!

ГЛАВА 3

Артём

Чёртова школа! Чёртова девчонка! Чёртов я!

— Дурак! Какой же я дурак! — повторял то и дело, методично избивая грушу у себя дома.

Надо же было так повернуться на девушке!

И на ком?

На какой-то невзрачной малолетке!

Да и не в возрасте дело. Просто… Совершенно обычная ведь, каких вокруг много. Я лучше встречал. Но зациклило именно на этой. Будто мало мне было одной в своё время. Но судьба словно в насмешку подкинула к ногам вторую. В прошлый раз всё закончилось плачевно. А если и в этот раз закончится всё так же?

Внутренне передёрнулся.

Но ведь всё может быть. Та хоть на два года младше была. А эта… ещё хуже. Что удивительно, возраст совпадал от и до. Даже день рождения.

Тот же месяц.

Тот же день.

Семнадцатое июня.

День, который я так ненавижу!

— Нахрен всё! — саданул со всей дури по груше в очередной раз и отошёл от снаряда к окну, уперевшись руками в край подоконника.

Вот какого хрена, спрашивается?

Ещё и сама девчонка буквально сигналит о своём интересе при каждой встрече, что нисколько не помогает сдерживанию своих желаний.

Да, давно меня так не крыло на ком-то. Целых пять лет. Думал, прошло, хоть и не забылось. Бывало, залипал на хороших девочках, но быстро остывал. Но не в этот раз. В этот раз всё плохо. Видеть изо дня в день эту медовую малышку… словно самому себе наживо резать сердце.