Мое стихийное бедствие. 1 часть (СИ) - Тоин Дарья

Мы снова выезжаем на шоссе, здесь не так уж и далеко до университета. Я надеялась, что мы поговорим позже, но Эри поправляет вырез платья и будто невзначай говорит:

— Как тебе вчера, понравилось?

Делаю вид, что здесь слишком шумно, не обращая внимания, как теперь косится обиженный таксист.

— Ой, Нин, — девушка начинает новую попытку, — этот Тэми такой забавный…

Водитель вздыхает и наконец смотрит на дорогу.

— Ты была с ним?

Эрика подмигивает и, фальшиво играя, говорит:

— Только это тайна, ты с Дамиром, я с Таймурадом.

Пытаюсь сразу врать.

— Между нами ничего не было.

Та смеется и продолжает "шептаться".

— Ой-ли, все видели, что он тебя увел и больше не вернулся...

— Я попросила просто довезти до дома.

Эрика выжидает и щурит взгляд, будто сканируя на предмет лжи, и ломая тем самым идеальные стрелки.

— Правда? А Тэми говорил, что его друг запал…

Мне не интересно, что говорил кто-либо. Потому я делаю вид, что вспоминаю про папку, и опять же делаю вид, что читаю подготовленную речь.

Она фыркает, надув губы. И вроде ничего так форма нынче, неплохие инъекции. Надо спросить, где делала. Жаль, у самой сейчас денег нет, придется копить.

— Хотя да… может, ты Дамиру особо не понравилась. А он просто хотел свалить… тогда все понятно.

Нет, не задело.

— Ой, Нинусь, ты только не хандри, ладно? Хорошо, дорогая? Мало ли мужиков на свете… он же не последний. — На этом не сдерживает улыбку, но тут же прячет её, будто проверяя алую помаду. — Хотя ты с Котовым настрадалась. Да, дорогая?

Как я могла на первом курсе ляпнуть ей о том, что он потрясающий? До сих пор помнит же. Хотя та наивная девочка, что была тогда, и я сейчас — совершенно разные люди. Время прошло, но что-то все же не изменилось. Надо перевести тему.

— Как тебе Тэми?

Ненадолго задумывается, нахмурившись.

— Да он такой… — фыркает, — я думала, будет лучше. Он, прикинь, нерешительный... и эта его бывшая — вообще лютая истеричка, так разоралась, как только вы ушли. Я его весь вечер раскручивала, а этот додик еще и к ней сразу ринулся. Фу, короче, только фигура ничего да бабло есть.

Монолог продолжается, я иногда делаю вид, будто сопереживаю, искренне радуюсь, когда наконец расплачиваемся за поездку и выходим на улицу. Проходим к корпусу, заходим внутрь, мельком улыбаемся охране. Кто из нас лучше? Обе одинаковы. Подходим к зеркалу в гардеробе и всматриваемся, слегка поправляя прически.

— О, слушай, — Эрика резко оборачивается, потянувшись поправить мне локон, — наши же сегодня собираются после защиты, ты пойдешь?

Отказываюсь, не желая больше посещать что-то подобное вчерашнему.

— Нин, ты чего? — Заглядывает в глаза. — Ты заболела? Ой… или ты из-за ночи? Да плюнь ты на этого Дамира, найдем себе лучше.

Конечно, дело не в этом. Просто… на душе мерзко. Намного хуже, чем обычно. Наверное, потому что еще недавно со Светиным Темчиком я верила, что у такой, как я, могут быть "серьезные отношения", а по факту оказалось ничем не лучше, чем с этим же названным Дамиром. Да и за год более менее стабильных отношений уже успела забыть это поганое чувство. Хотя какой год, да? Он постоянно работал.

И кого, кроме себя, винить? Некого. А еще сегодня диплом, и я могу просто больше Тимофея Анатольевича не увидеть. Никогда… Может, Света права, может, я просто должна уже признаться? Ну, нет, это какая-то дичь в голове.

— А преподаватели будут?

Эрика смеется, кивая.

— Да должен быть твой Котов, должен: он же старосте обещал. — Поправляет бюстгальтер, слегка торчащий из выреза, критически оценивает себя, кивает отражению и собирается уходить, притворно беспокоясь. — Но я вообще понять тебя не могу… не, он красавчик и умный, конечно, но старый же… и ладно бы деньги были, так нет же! Дурацкая зарплата в универе и всё. Сколько он зарабатывает? Меньше сотни явно? Смешно же… он такую, как мы, даже обеспечить не сможет, только на парах своих рассмешит.

Поднимаюсь первой по лестнице, как всегда ничего не отвечая. Старый? 14 лет разницы. Будто я об этом никогда не думала?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я не знаю, что такое четырнадцать лет… много это или мало? С Артёмом была разница в десять, но назвать это семьёй я не могу. У родителей разница в семь, и мама всегда уважала отца, как к ней не относись. Да и Тимофей Анатольевич меня даже как девушку не воспринимает, лишь как очень глупую студентку, которая при нем не может связать нормально и пары слов, так что шансов все равно нет. Но хочется верить.

Подходим к группе, там какой-то трэш уже: все суетятся и разбирают подшитые дипломные. Мою папку приносит мало знакомый мальчик, которому приходится улыбаться и хлопать ресницами, как все эти четыре года. Его хочется забыть или никогда не видеть, а он всё старается улыбаться и сверкает своими странно расширенными зрачками. На что он надеется? Верит в любовь? Со мной? Бред какой.

— Спасибо. — Забираю свое.

Он продолжает стоять и забавно смущаться, пока на заднем плане с него ржут другие.

— Нина, — решается даже, — Нина…

Я отворачиваюсь и поскорее ухожу к окну, мельком киваю старосте, что во всю зубрит свое произведение, будто еще не выучила.

Не знаю, как это можно запомнить. Мне это не интересно. Я не буду работать по специальности, зачем вообще мне этот диплом?

Если бы не отец, я бы бросила. А.. не, даже не стала бы поступать. Но тогда бы не встретила Тимофея Анатольевича… сука, я запуталась!

Лезу в смартфон, открываю сохраненные закладки. Нахожу его страницу в социальных сетях и жду, когда та погрузится…

Жив… Выдыхаю, еле сдерживаясь. Был час назад в сети.

Я не вижу его профиль целиком, у меня все эти года не хватало духу добавить его, хотя к самой добавляются тысячами так, что скоро вновь придется чистить страницу, иначе застряну в 10-и тысячном лимите.

Он был… все в порядке.

Проверяю свою почту, вижу там его письма с правками моего диплома… мне кажется, если бы не Света, он не помогал бы мне так. Зачем ему? Я все равно сдам хотя бы на тройку. Красного диплома мне явно не видать, да и к черту его.

Еще двадцать минут залипаю на его странице, улыбаясь как дура от аватарки, которую он никогда не менял.

Убираю смартфон в сумочку, беру документы с окна, когда Эрика рядом начинает отлипать от телефона, тоже заслышав шум впереди… он. И еще пятеро следом.

Тимофей Анатольевич обычно приветлив, но почему-то не в этот раз. Он не замечает старосту, уже спешащую выделиться. Да и других одногруппников не приветствует привычным пожеланиями сдать все.

Он будто не такой… никого не видит. Просто уходит в конференц-зал, пока другие преподаватели объясняют нам все, что будет происходить дальше.

Я не слушаю. Не слышу… суть не откладывается в голове. Во мне застряла мысль, что он все-таки не в порядке. И от этого кусаю губы, испортив идеальный тон розового стика.

— Нин, ты чего? — Раздается рядом голос Эрики. — Заходить пора уже.

Мы проходим, усаживаемся на стулья, смотря в спину уже сидящих куратора и всех… тех… кто они, блин? Комиссия?

Прямо передо мной спина Тимофея Анатольевича, я могу просто протянуть руку… а дальше что? Он обернется и точно не станет меня слушать.

Первой презентует свой диплом староста. Все увлечены и довольны. Куратор хвалит её выступление и уточняет, что девочка идет на красный и подает большие надежды. Под конец все задают вопросы, та улыбается и бойко справляется со всем.

А потом приходится идти мне. Может, не стоило менять фамилию на первом курсе? Мамина "Васнецова"... с папиной я была бы в конце списка.

— Следующая… — говорит Котов, совершенно не поднимая головы от своих бумаг, — Васнецова Нина Илиа аусли…

И его тон сейчас не выражает ничего. Даже презрение куда-то исчезло.

Мои руки начинают дрожать… я добираюсь до трибуны на негнущихся. Кладу подготовленный листочек. Выдыхаю и улыбаюсь, решившись посмотреть вперед. Он так и не поднимает голову. Потирает переносицу, мельком обводит взглядом зал и снова возвращается к документам. Зато другие улыбаются и берут мой диплом по очереди. Читают что-то приклеенное на первой страничке, поднимают голову ко мне, снова утыкаются в диплом, и раз от разу их улыбка становится всё слащавее и слащавее... Что там такое, интересно. Но почему мне страшно?