Инквизитор - Сергей Семенов

— А как же его тогда нашли? — удивился Борис — Я имею в виду Виктора. Зачем его вообще искали?

— Ночью позвонили, сказали, что в лесу стрельба какая-то, вроде даже взрывы. Ну, выслали наряд. Те ничего сразу не нашли, но людей порасспросили, им про этот хутор и поведали.

Борис тяжело вздохнул и вновь обратил взор на могилу брата. Они не виделись тринадцать лет, никогда не переписывались, не созванивались. Виктор однажды просто собрался и уехал, ничего не объясняя. Мать ездила к нему, но когда вернулась, была какая-то другая, словно уже похоронила его. Что произошло тогда, Борис так и не узнал. Возможно, узнает теперь, если мать захочет рассказать. Сюда она ехать отказалась, сказала, что уже оплакала сына давным-давно. Но Бориса отпустила сразу, хотя он и видел, как боится старушка этой его поездки.

— Я плохо помню брата, — сказал он участковому. — Когда Виктор из Михнево уехал, мне десять лет было, совсем пацан еще, а ему уже двадцать два. У нас и общих интересов-то не было. Так, не братья, а одно название. Но, кажется, он был неплохим человеком.

— Многое меняется. Вам не кажется странным, что вы приехали сюда почти в том же возрасте, что и ваш брат? — спросил милиционер без тени иронии.

— Ну, я-то здесь задерживаться не собираюсь. Улажу юридические вопросы и домой. Отшельничество не для меня. Я вообще одиночество плохо переношу. И дом, скорее всего, продам. Я хоть и считаю себя интровертом и домоседом, эмоциональную пустоту не люблю, так что какие уж тут дачные участки в глухом лесу.

— А я, наоборот, — люблю природу, лес, вообще большие пространства, — признался участковый. — Я даже в наш городок только по делам выбираюсь. День этой сумасшедшей городской суеты для меня как полоса препятствий будущих «краповых беретов». Только без мордобоя в конце.

Борис непроизвольно улыбнулся.

— Хотите, продам избушку Виктора вам? За полцены. Мне, как я уже сказал, летний домик здесь не нужен — в Михнево уже имеется. Да и четыреста километров до дома — все же далековато.

— Избушку, — участковый задумчиво хмыкнул. — Я, к сожалению, и за полцены вашу ИЗБУШКУ не осилю.

— Так ведь там вроде пожар был. Сколько же может стоить пепелище? — удивился Борис.

— Пожар-то был, — неуверенно согласился милиционер. — Только вот вам лучше самому все посмотреть. Поедемте, я вас отвезу, а то потом сами не отыщете. Я не шутил, дорога там и вправду как заколдованная. Надеюсь, на этот раз деда Андрея звать не придется. Четырежды туда ездил и ни разу сам путь не нашел. Поворот там хитрый, с основной дороги разглядеть трудно. Хотя сколько раз останавливался, приглядывался, вроде нет ничего странного. Обычная проселочная дорога. Довольно неплохо видна. А когда отъезжаешь чуток, словно стирают ее. Точно знаю, где поворачивать, а не могу. Одни деревья вижу, и все тут! Чертовщина прямо какая-то!

— В сказки я не верю, — усмехнулся Борис.

— Надеюсь, ваш оптимизм позволит нам добраться до хутора без проблем, — недоверчиво отозвался участковый.

Но без проблем не обошлось. Олег, так звали молодого участкового, сопровождавшего Бориса в его поездке, снова заблудился, долго и звучно загрязнял воздух многоэтажными нецензурными выражениями, стоя на краю дороги и высматривая «проклятый поворот», после чего сел в газик, извинился перед Борисом и отправился за упомянутым ранее дедом Андреем.

Спустя почти полчаса уговоров старый, как вечность, дед выполз из полуразваленной лачуги, которую и избой-то назвать нельзя, и, недовольно бормоча что-то себе под нос, погрузился в машину. Всю дорогу молчали. Своим присутствием старик создал непередаваемо гнетущую атмосферу, грозовой тучей повисшую в салоне газика. Но, несмотря на это, функцию проводника выполнил исправно, вовремя указав нужный поворот.

Действительно, как и говорил Олег, с шоссе его совершенно не было видно, однако стоило машине свернуть, и взору Бориса открылась довольно просторная лесная дорога, которую, как казалось теперь, не заметить было просто невозможно. Как только газик повернул в правильном направлении, участковый остановил машину и отпустил деда. Уже собравшись было уходить, тот вдруг повернулся к Борису и спросил густым, глубоким голосом, совсем не сочетающимся с щуплой скрюченной фигуркой старика:

— А ты кто будешь, милок? Из прокуратских али как?

— Из каких? — ошалело переспросил Борис.

— Нет, дед Андрей, не из прокуратуры он, — серьезно, но при этом явно сдерживая приступ смеха, ответил за Бориса участковый. — Это брат Виктора Норина.

— Брат? — Старик заинтересованно осмотрел Бориса с ног до головы мутными, подслеповатыми глазами. — Не знал, не знал… Старшой, что ли?

— Младший я, — неуверенно ответил Борис.

— Да? — Дед пожевал нижнюю губу, обдумывая услышанное. — А Витька-то помоложе выглядел. Годков на пять помоложе. Оно и понятно. Ты городской, небось? А он в лесу, на природе… Ну, ничего. Поживешь здесь годик-другой, быстро здоровье поправишь. Помяни мое слово, милок. Дед Андрей никогда не ошибается. Вот только братика твоего жаль. Хороший мальчик был, вежливый такой. Я иногда захаживал к нему, захаживал. Да-а. Ну и к тебе буду. Самогоночки принесу. Любишь самогоночку? А кто ж ее не любит? Так что когда обоснуешься, не забывай деда Андрея.

— Не собираюсь я… — начал было посвящать старика в свои планы Борис, но, поймав на себе молящий взгляд Олега, осекся.

То, что со стариком лучше не спорить, он понял сразу.

— Ладно, дед Андрей, пора нам, — проговорил участковый. — Спасибо, что не отказал. Уж не знаю, что бы я без тебя делал.

— Молод ты еще, смотреть не умеешь, потому и плутаешь в трех соснах. Вот доживешь до моих лет, тогда и поговорим, — молодецки хохотнул старик. — Ладно. Езжайте, ребятки. Пора вам. А я домой пойду.

И, опираясь на деревянную клюку, неизвестно откуда взявшуюся в его руках, побрел вдоль дороги, прихрамывая на правую ногу.

— Может, стоило его подвезти? — с сомнением спросил Борис, глядя вслед удаляющейся фигуре.

— Сам доползет, — небрежно отозвался участковый. — Я ему сколько раз предлагал прокатиться с нами до хутора, чтобы потом вместе назад доехать, но он отказывается. Не любит, мол, домов с покойниками. Хотя какой там покойник, месяц уже прошел, как Виктора убили. Но, с другой стороны, кто их, стариков, разберет. У каждого в голове свои тараканы. Да не переживайте вы так, Борис Денисович, не впервой ему. Он, говорят, к местному фермеру за молоком семь километров каждую неделю вышаркивает. А тут от силы два.

Борис спорить не стал. И спрашивать, откуда у старика вдруг появилась клюка, тоже. Не его это дело.

— Можно просто Борис, — разрешил он. — Мы ведь с вами почти одного возраста.

— Договорились, — обрадовался участковый, которого официальность общения с ровесником тяготила ничуть не меньше. — Тогда можно просто Олег. И на «ты».

— Идет, — согласился Борис.

Машина тронулась с места и углубилась в лесную чащу, чтобы уже через несколько минут остановиться возле хутора Виктора.

— Ничего себе хижина, — только и смог проговорить Борис, выбираясь из машины и осматривая наследство.

Посмотреть было на что. Нет, конечно, по меркам «новых русских», привыкших возводить пятиэтажные особняки с бассейном на крыше и тремя подземными гаражами, хибара была так себе. Но человеку, привыкшему все двадцать три года жизни созерцать стены своей двухкомнатной квартиры в спальном районе города, двухэтажный каменный дом, выполненный в непривычном для здешней глуши европейском стиле, показался настоящим чудом архитектуры. Особенно, если осознаешь, что чудо это скоро будет принадлежать тебе. Помимо этого имелись — два сарайчика, деревянный и каменный; кирпичный гараж на две машины, примыкающий непосредственно к дому, но построенный гораздо позже; приличных размеров огород, плавно переходящий в яблоневый сад; маленький бассейн, пускай не на крыше, но тоже неплохо. Все это хозяйство окружала низенькая, полуметровой высоты каменная оградка, выполняющая скорее декоративную функцию. От калитки, столь же низенькой и бессмысленной, к дому и всем постройкам пролегали аккуратные асфальтовые дорожки. Тропинка, ведущая в сад, была выложена каменной плиткой.

— Ну, как? — спросил Олег, понимая, какие чувства испытывает сейчас Борис.

Молодой человек даже забыл на время, какой ценой досталось это наследство. Однако забыл лишь на время. Восхищенный взгляд быстро наткнулся на воронку от взрыва, уродовавшую ведущую к крыльцу асфальтовую дорожку, и на пустые глазницы лишенных стекол окон с изрешеченными пулями занавесками.

— Виктор был связан с криминалом? — спросил он хмуро.

Вопрос был вполне понятен — на пьяную разборку деревенских мужиков данное побоище не тянуло. Впрочем, учитывая все обстоятельства, здесь скорее действовала не братва, а сектанты.

— Следствие еще ведется, — ответил участковый. — Но пока не ясно, кто убийцы и что побудило их так зверски расправиться с твоим братом. Этим занимается прокуратура, я не в курсе всего. Если хочешь, постараюсь выяснить что смогу. Вообще, здесь многое не ясно. Следователь только руками разводит. Пойдем в дом, я тебе самое интересное покажу. Как раз касается пожара, о котором ты недавно упомянул.