Последняя из рода Кертао (СИ) - Светлова Кристина

— Ой ли?

Я хмуро кивнула.

— Ты же прекрасно помнишь подлеца того… Никогда в жизни больше с магом не свяжусь.

Бабушка покачала головой.

— Ну не все же маги такие…

— Все. И Алан это, и Артон, и магистр наш. Все маги — высокомерные подлецы. Для всех них сердце ведьмы лишь игрушка. А я не хочу так больше. Спасибо, хватило одного раза.

Бабушка обняла меня.

— Ох, Яринка, тяжело ведьмочке с магами. Тяжело. Но вот если любовь то настоящая, никакая беда не страшна будет. Ежели маг полюбит, то навсегда это будет.

Я тяжело вздохнула.

— Ну их всех… Рассказывай лучше как ты? Как лес? Русалки там с лешим не дерутся опять? — рассмеялась я.

Ба всплеснула руками и стала рассказывать мне все, что произошло за эти три месяца, что я провела в Академии.

— Рогнедушка Васильевна! — воскликнули девчонки, появляясь на пороге спустя какое-то время.

Бабушка разулыбалась и всех девчонок обняла.

— Девочки, ой соскучилась я по вам. Вы бы хоть на выходные заглянули. Лес то мой же не за три девять земель находится.

— Да мы только с радостью, да учеба эта проклятая. Обязательно к вам придем на выходных. Отдохнем хоть, — мечтательно произнесла Любава.

Бабушку мою девчонки любили, да и она их как родных. Мы на первом курсе много времени у бабушки в лесу провели, постигая азы зельеварения и изучая травы разные.

— Ой, Яринка, Злыднева там тебя так поносила, — вспомнила Линара.

Я скривилась.

— И что?

— Сказала, чтобы мы тебе передали, чтобы ты к следующему занятию сварила зелье для быстрого роста волос, — хихикнула Ярослава. — Правда она нам это тихо сказала, чтобы девчонки не слышали.

Я рассмеялась.

— А она сама что? Ведь зельеварка.

— Видимо, не получается. У неё вообще руки тресутся, я всё занятие за ней наблюдала, — рассмеялась Линара. — Похоже отойти не может от взрыва.

Бабуля строго так на меня посмотрела.

— Да ладно тебе, ба. Сварю я ей это зелье, да ещё какого-нибудь, чтобы она не обижалась на меня.

— Эх, на вот, держи, чтобы время не отнимать, — бабушка достала из своей сумки две склянки. — Для роста волос и универсальный антистресс.

Девчонки посмотрели на бабушку с благоговением, а я с визгами опять обняла ее. Балует она меня… А я что? Я не против. А после у нас было долгое чаепитие, бабушка свой чай с травами да ягодами лесными привезла, а ещё меда целую банку. Вот мы и чаёвничали за разговорами о самой любимой теме всех женщин — о мужчинах. Ярослава жаловалась на мага того проклятущего, Любава на магистра злющего, а я на ирода плешивого. Одна Линара сидела и смеялась над нашими жалостливыми рассказами.

— Ой, Линара, зря смеешься. Вот встретишь ты своего суженого и не так петь будешь, — улыбнулась бабушка.

А мы втроем возмущенно зафыркали.

— Какие суженные? Эти гаденыши нам так уже надоели, ну вот прям… фу, хуже горькой редьки, — я скривилась.

— Это точно. Один Артон чего стоит. Ведь гад такой, цветов не подарил, на свидание не звал, сделал комплимент пошлый и рад. Думает, что я уже на всё готова, — всплеснула руками Ярослава.

А мне опять вспомнилась эта сцена в коридоре с черноволосым магом… И щеки вспыхнули…

— Ой, скажу я вам, молодые вы, всё у вас ещё впереди, а с мужиками всегда тяжело будет. Это я вам по собственному опыту скажу, — усмехнулась бабушка.

— Ба, чего ты ему весточку то не пошлешь, а? Он ведь небось скучает, ждет, — протянула я, прекрасно понимая, на кого бабушка намекает.

— Вот ещё! — фыркнула она. — Пусть и дальше обижается. С чего мне первой мириться? Я, в отличии от него, ни в чем не виновата.

Я лишь хмыкнула… Ладно, если одна ведьма разумной быть не хочет, то другая ей поможет.

— Засиделась я с вами, девчонки, пора мне уже. А то вдруг, кто разбуянился, — посмеялась она.

Мы долго еще прощались, обнимались, а на последок пообещали бабушке прибыть на выходные к ней.

— Ярина, а про кого ты говорила? Ну в отношении с бабушкой, — заинтересовалась Линара.

— А, это… Лет десять назад к нам в лес пришел мужчина, импозантный такой, но хмурый и печальный. Попросил у Хозяйки леса, то бишь у бабули, разрешение построить дом в чаще, подальше от людей. Ну бабушка и разрешила, чего б не разрешить. Так впервые бабушка и познакомилась с Горынычем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Горынычем? — переспросила Ярослава.

— Ну это я его так прозвала. На самом деле зовут его Лаурен Змеевич. Оборотнем он оказался, в дракона превращается. Поэтому и Горыныч.

— А потом то что было? — спросила в нетерпении Любава.

— Дом то он себе быстро построил, небольшой такой, но крепкий, а потом… Запил он. Сильно так. Прям днями напролет. Да и попал в беду. Наелся он ягод волчьих, которые бабушка сама для зелий выводила, а они ядовитые. Вот и пришлось выхаживать его. Неделю он на грани провалялся, а потом ничего, отошел. Да и пить вроде как бросил. Бабушку все благодарил. А тут я как раз уехала в школу на учебу. Возвращаюсь я значит, а они уж друзьями закадычными стали. Горыныч, что не вечер, все у нас в гостях. Ну, а я только рада за бабулю была, что она не одна. Так их дружба и длилась пару лет, да и переросла во что-то большее. Полюбил Горыныч Хозяйку леса, да и признался. Бабуля тогда прогнала его, мол, что он там придумал, какая любовь, у нее я есть. А мне лет то было уж где-то пятнадцать. Я тогда поругалась с ней впервые. Злая я на нее была, что она так поступила. Видела же, что и она воспылала чувствами к мужчине. Да гордая ведь бабушка, сама то не пошла бы извиняться. Ну я и сходила, поговорила с Горынычем, чтобы он не робел. И опять тогда уехала. А вернулась когда, узнала, что Горыныч к нам перебрался в домик, пристрой сделал. Ой, счастливы они были. Но и тут беда. Незадолго до того, как в Академию уехать мне поступать, поругались они. Да так, что все лесные потом две недели еще по норам сидели.

— А из-за чего поругались то? — удивилась Линара.

— Приревновал ее он. К бабушке же часто деревенские приходят, ну там хворь какая, рана серьезная. Вот и пришел к ней один. Прокляли его, сильно так. Бабушка с ним почти две недели возилась, но справилась, — не без гордости добавила я. — И повадился он ходить к нам, все благодарил бабушку. Ну Горынычу это не понравилось, а бабушке не понравилось, что он командовать вздумал. Вот и вся история…

— И они так и не общались после этого? — пораженно произнесла Любава.

— Ага, полтора года уж почти. Бабушка гордая слишком, чтобы первой мириться, а Горыныч обиделся похоже сильно.

— Так, а где он сейчас?

— В деревне живет. Я узнавала.

— Вижу по глазам, ты что-то задумала, — улыбнулась рыжая.

— Что-что… мирить их буду. Они как дети малые, честно слово.

Я встала и достала листок бумаги.

— Надо немного помочь бабуле снова стать счастливой… — пробормотала я, начиная писать.

Глава 4

Мы спокойно сидели в своей комнате после заняти, раздумывая, идти ли нам на этот бал или нет. Но всё решила залетевшая в комнату Линара…

— Девчо-онки, — протянула она, подлетая к нам. — Я сейчас тако-ого парня видела.

Я посмотрела на неё и усмехнулась. Мечтательная улыбка от уха до уха и глаза, лучащиеся светом, украшали её лицо, ещё и блондинистая прядь, выбившаяся из хвоста, игриво спускалась вдоль лица.

— И кто он? — мгновенно заинтересовалась Ярослава.

— Эльф… — выдохнула она. — Тако-о-ой эльф… я на него посмотрела и всё… Пока шла из библиотеки в трех девчонок врезалась.

Но тут её улыбка спала, она прислонилась к стене и прижала книги к груди.

— Эй, ты чего? — я коснулась ее плеча.

Она подняла на меня глаза.

— Да я только сейчас поняла… Он же на меня даже и не посмотрит. Кто он, а кто я, — она грустно шмыгнула носом.

— Ты ведьма! И чтоб какой-то эльф был лучше тебя? — возмутилась Любава.

— Он не какой-то… он особенный, — она опять грустно вздохнула.

— Так, срочно чистим перышки, надеваем свои лучшие наряды, идем на бал и охмуряем этого твоего эльфа, — мгновенно вскочила Ярослава.