Трудная миссия - Николай Харламов

Командир этой базы капитан 1 ранга М. С. Клевенский еще накануне получил приказ о переводе частей базы на готовность номер два. Такой же приказ от командующего округом получил и командир 67-й стрелковой дивизии генерал-майор Н. А. Дедаев, который должен был взаимодействовать с Либавской базой и возглавить оборону города. Не исключалась также возможность активных действий крупных военноморских сил противника в устье Финского залива.

Сведения об агрессивных намерениях фашистской Германии продолжали поступать в шгаб флота каждый час. А в ночь на 22 июня посты наблюдения и связи обнаружили, что немцы сбрасывают с самолетов мины в районе Кронштадта.

Командиры кораблей были немедленно оповещены об опасной зоне.

В. Ф. Трибуц доложил об этом наркому. Адмирал Н. Г. Кузнецов не колебался с ответом.

- Вышлите авиацию,- приказал он.- Вражеские самолеты в район створа кронштадтских маяков допускать нельзя!

Еще 21 июня немецкие корабли начали ставить мины в устье Финского залива на вероятных путях движения нашего флота. Позже на этих минах подорвется и затонет эсминец "Гневный", а крейсер "Максим Горький" получит серьезные повреждения.

Вечером 21-го я находился на ФКП флота, когда позвонил народный комиссар ВМФ. Он отдал устный приказ:

флоту перейти на готовность помер один, а в случае нападения применить оружие. Признаться, получив этот приказ, мы поняли: война становится фактом.

На рассвете 22 июня я вышел на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. Было тихо, с моря дул легкий ветерок.

И вдруг тишину сотряс далекий грохот, постепенно переросший в сплошной гул. Какое-то мгновение я стоял, пытаясь понять, что же произошло. Хоть я и предполагал, что именно произошло, но сознание как-то отказывалось верить, что наступил тот самый момент, которого мы все опасались.

Я кинулся в подвал, где находился ФКП. В. Ф. Трибуц говорил по телефону:

- Так, понятно... Да, да, понял вас...- И, положив трубку, сказал мне: - Немцы бомбят Либаву. Ну вот... началось...

Мы понимали, что теперь наступило время испытаний.

И все же в глубине души таилась надежда: а вдруг это случайный инцидент - настанет утро и все объяснится, все С1анет на свои места. Но, увы, события развивались неумолимо.

Невольно подумал, что вот так и не удастся навестить своих родителей, к которым собирался в отпуск, что так и не съезжу в Севастополь повидать друзей... Невидимая черта отделила прошлое от будущего.

Потом звонили телефоны: с отдаленных постов сообщали о движении немецких кораблей и самолетов, докладывали, 41 о "юнкерсы", высланные навстречу нашим минным заградителям, так и не смогли выполнить задачу огонь корабельных батарей был настолько мощным, что прицельное бомбометание было исключено и самолеты сбросили груз в море.

В штаб поступило новое сообщение: гитлеровцы перешли в наступление в районе Полангена (Паланга). Как позже выяснилось, противник силой до дивизии форсированным маршем двинулся на город по прибрежной дороге. Впоследствии, из рассказов очевидцев, я узнал, что, хотя части 67-й стрелковой дивизии и не были развернуты в соответствии с планами военного времени, они оказали гитлеровцам упорное сопротивление. Поддержанные береговыми батареями, наши пехотинцы отразили первый удар врага и не дали ему возможности с ходу взять город. Помимо частей 67-й стрелковой дивизии в этих первых боях участвовали курсанты военно-морского училища, моряки-пограничники, воины других частей.

Итак, война началась. Но стать свидетелем и участником дальнейших событий на флоте мне не довелось. На третий день боев я получил приказание возвратиться в Москву.

Дело в том, что нарком принял решение послать на Балтику начальника Главного военно-морского штаба адмирала И. С. Исакова, который должен был помочь с организацией обороны.

Немецкая авиация господствовала в воздухе, и лететь из Таллина в Москву было небезопасно. Было решено возвращаться поездом, ходившим по расписанию.

Перрон, куда мы на рассвете подъехали, был забит военными. Это отпускники, срочно возвращавшиеся в свои части. Стали ждать, когда подадут состав. Но вдруг завыла сирена, и звонко защелкали зенитки. С запада четыре "юнкерса" на небольшой высоте шли по направлению к вокзалу. Вокруг самолетов, появились облачка разрывов. Пассажиры на перроне загомонили, кое-кто побежал в укрытие.

Осмотревшись, я убедился, что старшим по званию здесь был я. Непривычно, да и не очень-то приятно было глядеть на вырастающие силуэты самолетов. И все же про себя решил:

с места не сдвинусь. Иначе, глядя на меня, и другие поддадутся панике.

Но, к счастью, все обошлось. Путь бомбардировщикам преградил интенсивный зенитный огонь, и они свернули в сторону. С тяжелым чувством мы сели в вагон.

Война начиналась не так, как мы себе это представляли.

После возвращения мы приступили к выполнению своих обязанностей. Жизнь завертелась в стремительном ритме:

теперь мне пришлось по очереди с контр-адмиралом В. А. Алафузовым, заместителем начальника Главного военно-морского штаба, быть дежурным по штабу. Дежурили по ночам. Именно в эти часы к нам наиболее активно поступали донесения: на флотах подводились итоги очередного дня.

В просторной комнате без конца звонит телефон, снуют сотрудники, в папку кладутся все новые и новые донесения.

К сожалению, в большинстве своем неприятные. Они свидетельствуют, что противник по-прежнему удерживает за собой инициативу. Воспринимаются эти сведения болезненно:

мы настроены были на победные бои. Утешает одно - отступление временное, вот-вот наступит перелом, и мы опрокинем противника.

А пока... Пока враг продвигается вперед. Уже взяты Рига. Могилев, Львов...

Пройдет немного времени, и для нас станет очевидным, что гитлеровское командование делает основную ставку на сухопутные войска, на танки и авиацию. Боевым же действиям на морских театрах отводит второстепенное значение.

И случится то, чего мы не ожидали: угроза над нашими флотами нависнет не с моря, а с суши. Именно со стороны суши гитлеровцы пытаются захватить наши главные военно-морские базы.

Судя по сводкам, наиболее благополучное положение сложилось на Черном море. Правда, уже в первый день войны фашистская авиация совершила налет на Севастополь, пытаясь поставить на фарватерах малоизвестные нам электромагнитные мины и тем самым запереть корабли в бухте. Но попытки противника были тщетными: его самолеты были своевременно обнаружены постами ВНОС, а зенитчики кораблей и береговых батарей дружным огнем отразили натет.

Более того, наша авиация бомбит - и довольно успешно - порт Констанцу, нефтяные промыслы Плоешти, Сулину и другие объекты королевской Румынии, выступившей союзницей фашистской Германии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});