Рейтинговые книги
Читем онлайн Истошные сны - Николай Романецкий

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 15

Эксперт прервала разгорающийся спор:

— Ребята, вынуждена вас разочаровать… Ничего похожего. — Она подняла голову от микроскопа и развела руками. — Удлиненная верхняя черта у пятерки… Утолщенное закругление у шестерки… Нет, ребята, это писал совсем другой человек.

Скалли пощадила самолюбие напарника — в ее взгляде не было и намека на ухмылку. Все равно горбатого могила исправит. Для любой странности у него первое объяснение — паранормальность. Вот и сейчас… Ишь как разочарованно вздохнул!

Приют «Наследие»

Колсон, штат Вашингтон

26 апреля 1994

Дом с высоким крыльцом. На ступеньках мама. Кто-то большой и сильный, держа Роланда за руку, ведет его к черной машине. Роланд не желает идти, ему жутко и хочется вырваться, побежать назад, к дому. К маме…

— До свиданья, Роланд! — говорит мама. — Мы будем часто видеться.

Но Роланд понимает, что видеться они не будут, и начинает плакать.

А вокруг становится темно.

— Ну что ж, если ты хочешь, чтобы мы их непременно получили, ради Бога! говорив ему доктор Сорнуэл. — Бери на себя ответственность. Я готов заниматься расчетами. Но на кнопку будешь нажимать ты.

Вот он, доктор Сорнуэл, рядом. Белый халат в алых пятнах… Залитая алым белая борода… У него нет головы… Вместо головы кровь… Но голос его, доктора Сорнуэла.

— Роланд, открой дверь!

Раздается щелканье клаветуры. Кричит Ародинамическая Труба. Пищит замок на двери лаборатории.

— Какой у тебя номер? — спрашивает доктор Китс.

— Три и пятнадцать, — говорит Роланд.

Они заходят в лабораторию.

Щелкает клавиатура. Кричит Ародинамическая Труба.

— Ой, Роланд! — Трейси улыбается. — Спасибо!

— Между прочим, Фрэнки прав, — говорит доктор Китс. — Эксперимент можно было продолжить.

— Но на кнопку будешь нажимать ты.

— До свиданья, Роланд! — говорит мама. — Мы будем часто видеться.

Рядом с мамой он видит себя.

— Здравствуй, Роланд, — говорит кто-то. — Ты любишь звездочки? Ты хочешь работать в лаборатории?

Роланд кивает. И берется за швабру — пора швабрить пол, вон сколько меловых крошек возле урны.

— Роланд, открой дверь!

Доктор Сорнуэл выходит из Ародинамической Трубы. У него нет головы… Вместо головы кровь…

— До свиданья, Роланд! Мы будем часто видеться.

— Здравствуй, Роланд, — говорит кто-то. — Ты хочешь работать в лаборатории?

И Роланд понимает, что это говорит он. Сам. Себе…

Роланд стиснул зубы и проснулся.

В его ушах все еще кричала Ародинамическая Труба. Но быстро успокоилась, затихла.

Роланд поднял голову. Он лежал в свой комнате на своей кровати. Вокруг жила ночь. На улице, в комнате, у него в голове. Доктор Сорнуэл, мама, Трейси…

Это был просто истошный сон, от которого Роланду сразу стало очень грустно. Захотелось к Трейси, но туда было нельзя. Миссис Стоуди заругалась бы… Зато звездочки были рядом, под подушкой. Роланд просунул к ним руку, погладил коробочку. Звездочки разговаривали о чем-то друг с другом. Они любили друг друга. И Роланда. А больше его никто не любил. Ни мама, ни миссис Стоуди. Разве что Трейси…

Грусть ушла. Как будто он вытащил из пачки лист зеленой бумаги и начал рисовать фломастерами. Грусть ушла, но захотелось пить.

Роланд поднялся с кровати, подошел к холодильнику, открыл дверцу, взял баночку кока-колы. И замер: ему вдруг показалось, что в комнате появился еще кто-то. Роланд повернул голову в сторону двери.

Но тут его не стало.

Лаборатория «Мэйхан»

Ночь с 26 на 27 апреля 1994

Арни Китс работал. Он любил работать именно в такое время, ночью, когда уже никого нет, не толкутся вокруг лаборанты, не рассказывает анекдотов с картинками Нолет, не зудит над ухом Берт Сорнуэл. Да, не доведется больше бедняге читать свои проповеди. Хоть и зануда он был — да и умом не отличался, — а все равно жаль старика!..

Негромко звучала в наушниках музыка «Пинк Флойд». Под «Wish you were here» с давних лет хорошо работается, самые располагающие к размышлениям композиции. Вот только размышления эти в последнее время все чаще оказываются безрезультатными. Еще полгода назад казалось, что решение близко, неделя-другая, и останется лишь протянуть руку да сорвать с ветки созревший плод. Но…

Но случилась эта идиотская автокатастрофа. И сразу выяснилось, что мозгом команды «Мэйхан», ее интеллектуальным мотором был именно Арт Грейбл. И неважно стало, что он порой свысока посматривал на коллег. Гению многое прощается. Потому что без него все мы — муравьи, ремесленники, рыбы-прилипалы. Вот я уже четыре часа сижу, а что высидел? Вопрос: имеет ли физический смысл второй многочлен в области допустимых значений скорости? Может, и имеет, да только я за целых четыре часа так и не сообразил, при каких именно условиях это возможно!..

Да, завишу. И не завидуй, а именно гений Артура двигал вперед всю работу. И еще как двигал — уже маячили впереди большие перспективы. Очень большие перспективы. А с ними — очень большие деньги!..

Но Грейбл погиб, и всё пошло наперекосяк. Как-то сразу выяснилось, что подававший в юности большие надежды Фрэнк Нолет — всего лишь нахватавшийся верхогляд со смазливой физиономией, от которого разве только бабы тащатся. Что Бертрам Сорнуэл давно потерял гибкость ума, стал излишне осторожен, и самое место ему теперь — где-нибудь на берегу речушки с удочкой и банкой безалкогольного пива. А уж о себе и говорить не хочется!.. И в общем-то, стоит ли удивляться стычкам, которые все чаще случаются в последнее время?

Арни вдруг показалось, что он в лаборатории не один. Он прервал звучание композиции «Welcome to the machine», вытащил из левого уха наушник, медленно обернулся.

Лаборатория была тиха и пуста. Но не безвидна — под потолком монотонно жужжали лампы.

Арни вернул наушник на место и кликнул мышью по кнопке «Play». Душа вновь наполнилась неспешным ритмом диска, посвященного Сиду Баррету.

«Welcome to the machine»… Арни вдруг пришло в голову, что название композиции перекликается с тем, что случилось здесь вчера. Добро пожаловать в машину, Берт Сорнуэл!.. Кой черт понес тебя внутрь аэродинамической трубы при включенной программе? А может, после нашей стычки на тебя накатил очередной приступ уныния? На вчерашний эксперимент были большие надежды — и опять неудача. Вот ты и решил таким образом свести счеты с жизнью?.. Ведь покончить с собой в аэродинамической трубе — раз плюнуть. И защита у нас всегда вырублена, потому что она только мешает работе. Ясно же, что ни один дурак не включит нагнетание при открытой двери в трубу — его ж самого из-за компьютера сдует. А когда люди внутри, дверь всегда открыта… И закрывается она не сразу после запуска программы, а в течение нескольких секунд, которые уходят на срабатывание гидравлики. И за которые ты вполне мог проскользнуть внутрь. Да, все это ты мог — и технически, и психологически. Потому что не верю я в то, что тебя убили. Уборщик не мог, не с его мозгами запустить такую программу. А Фрэнк мог бы, если бы вернулся после моего ухода, но зачем? Какая ему польза от твоей смерти? У Франки мозгов еще меньше, чем у тебя, а на апломбе в нашем деле далеко не уедешь… Нет, старик, никто тебя не убивал, сам ты с собой разобрался! Вот только мог бы и полегче смерть выбрать. Это ж сколько тебе пришлось трястись от страха, уже зная, что пути назад нет, а машина еще только набирала обороты! Почти минуту!.. Уж лучше бы сунул голову в жидкий азот. Минус триста двадцать л по Фаренгейту сделают свое дело мгновенно и без крови! Скажем, Арт Грейбл или Франки, с их любовью к экстравагантным поступкам и реши они покончить с собой, наверняка бы поступили именно так. А ты полез в трубу. Словно бросил ей вызов. Глупо!..

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 15
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Истошные сны - Николай Романецкий бесплатно.

Оставить комментарий