За троном. Царская милость - Юрий Корчевский

Алексей не подозревал, что десятник за ним приглядывает. На службе в караулах проверял, особенно в ночное время, так служба такая. Поразмышляв, догадался. Караульные ему докладывают. Во всех частях Кремля стрельцы стоят, со стены или башни видно, что внизу творится. Может, случайно кто проговорился, а скорее всего десятник сам наставлял. Алексей – человек новый. То, что мечом владеет и ловок, совсем не значит, что честен и службу нести будет исправно. Может, новичок и проходимцем оказаться, и запойным. А десятнику отвечать. Алексей его понимал. Был бы на месте Онуфрия, сам бы так делал. Все же Кремль, дворяне да бояре ходят, царь бывает. Только не видел его Алексей за месяц. Ну да тешил себя надеждами взглянуть. Как-никак помазанник божий, владетель земли русской. Не так давно Романовы на царский трон сели, по историческим меркам – мгновения. Да еще и царь не только молодой, но и хворый. О том не только шептались, вслух говорили: немощный, долго не протянет.

И в один слякотный осенний день довелось-таки Алексею с царем свидеться, да близко. В карауле стоял у Теремного дворца. Карета царская подъехала с кавалькадой всадников. Рынды, охрана царская. Двое их тут же к дверям кареты подбежали, распахнули дверцу, помогли выйти хилому и бледному подростку. Усадили на стул. Двое других, покрепче, в плечах пошире, стул с драгоценной ношей подхватили, понесли бережно. А мелкий дождик пакость устроил. Вход перед дворцом плитами выложен. Не то люди, лошади оскальзываются. Вот один из рынд поскользнулся на мокром, упал. Царь-подросток в стул вцепился, боясь свалиться рядом. Изувечен в детстве был, зимой лошадь с санями по спине проехала. Да не пустые те сани были, с придворными. Ребра смяло ребенку, позвоночник повредило. С тех пор Федор Алексеевич сам ходил с трудом, боли донимали. Вызванные лекари, что доморощенные, что иноземные, помочь не могли, руками разводили. Мальчишка, обожавший коней, активные игры, внезапно превратился в затворника. Нелюдим стал, на мир, на судьбу осерчал. Одно выручало и радовало – умом Бог не обделил и учителя толковые попались. Языкам обучали, грамоте, счету. Все по полной программе, что царевичу знать положено. Мальчишка впитывал все как губка.

Неприятность вызвала кратковременный шок, окружающие застыли, а хуже всего рынды. Конфуз какой! Первым нашелся Алексей. Бердыш отбросил, прыжком к стулу подскочил, обеими руками схватил и приподнял. Удивился – легок больно царевич! Сколько же в нем веса? Сорок, пятьдесят килограмм? Для двоих рынд сущая мелочь, не нагрузка вовсе. Упавший рында вскочил неловко.

А молодой царь посмотрел на Алексея, на стать его.

– Пусть он несет.

Так вдвоем с рындой и внесли царя в Теремной дворец, на поверх подняли, как второй этаж называли. А там уж постельники, чашники да прочий дворовый люд вертится, перед царем шапки ломают. Алексей же, как был в шапке, так и остался. И рад бы снять, но руки заняты были стулом. А для челяди да приближенных дело страшное. Стрелец – и в покои царские вошел, да в шапке. Не было прежде такого! Некоторые втихомолку роптать стали. Дескать, кто посмел простолюдину, стрельцу царя нести? По какому-такому праву?

Стул по знаку путного боярина поставили. Один из приближенных Алексея за рукав ухватил, к выходу толкает. Алексей и сам ушел бы, все же на карауле, пост покидать никак не можно. Да царь голову повернул. Толкавший Алексея сразу рукав отпустил. Алексей близко царя увидел.

– Как имя твое, стрелец?

– Алексей Терехов.

– Вовремя подсобил. Я тебя запомню.

– Дозвольте на пост вернуться?

– Ступай.

До Алексея никто больше не дотронулся. На лестнице с рындой встретился, что упал на мокром.

– Шустер! На мое место метишь?

– Мне на своем удобно. А позовет царь, так и пойду.

– Выскочка худородный! – прошипел рында.

Алексей ничего не ответил. Нечего было ворон ловить. Подошва у сапога кожаная, на мокрых плитах скользит. Натер бы подошвы порошком из канифоли или точильного камня, конфуза избежал.

Вышел Алексей из подъезда, а на его месте старший караула стоит. Кинул зло:

– Кто учил оружие бросать, пост оставить? Вот я ужо десятнику доложу.

А десятник и сам к Теремному дворцу бежит. Воистину, слухи мгновенно разносятся. Верно сказано: «Плохая весть молнией летит, а хорошая на телеге плетется». Онуфрий от возмущения и быстрого бега запыхался. Лицо красное, глаза выпучил. У Алексея сразу две мысли мелькнули. Тут ухо востро держать надо, слухи мгновенно нужных ушей достигают. И вторая – конец службе. Что увидел десятник? Алексей без бердыша и не на посту стоит, а у двери. Не успел послужить, как нарушает! Такому одна дорога – вон из стрельцов!

Онуфрий сказать ничего не успел, но мысли его Алексей уже знал. Вдруг открылась дверь, вышел боярин и слуга. Такое звание носил главный из придворных бояр.

– Государь велит этого молодца в караул впредь ставить у Теремного дворца.

И скрылся тотчас. Из Онуфрия воздух и бранные слова мигом вышли. Сдулся сразу, рот закрыл. А что он может против царского слова? Боярин и слуга не сам приказал, только царские слова передал. Онуфрий огляделся, тихим голосом, дабы не услышал никто, спросил:

– Ты чего натворил-то?

– Рында оскользнулся и упал. Я стул с царем подхватить успел, наверх занести помог.

– И все?

– Как перед Богом!

– Фу! Мне же сотнику, а то и полковнику докладывать надо. Обошлось!

Десятник вытер вспотевший лоб рукавом.

– Чего столбом соляным застыл? Бери бердыш и на пост, как государь соизволил!

Алексей забрал у старшего по посту бердыш, встал справа от двери. У дворцов простые стрельцы бердыши имели, а старшие при сабле были. Десятник ушел, оборачиваясь и что-то бормоча. Алексей дух перевел. Несколько минут назад уже мысленно со службой попрощался, а оказалось – преждевременно. Воспрял духом. Не привык он служить плохо, всегда стремился первым быть, потому по службе продвигался быстро.

Вечером, когда спать улегся, мысли в голову разные лезли. Вот почему артефакт его именно в это время перенес? В предыдущие разы ему доводилось встречаться с людьми именитыми, оставившими в истории след, зачастую – весомый. И служить под их началом было великой честью. Но Федор Алексеевич, насколько помнил Алексей, в боевых походах не участвовал, да и правил недолго, если не изменяет память, – шесть лет.

Но опыт бесценный из переносов он вынес, друзей приобрел. Один Острис чего стоит! Потому к попаданию в другое время относился спокойно, даже с какой-то надеждой. Вдруг благодаря его действиям ход истории пойдет не так? Пусть немного, но изменится. В исторических хрониках мы узнаем, когда и что уже свершилось, но могло по-другому?

Половину ночи вертелся на жестком ложе. В стрельцы попал вынужденно, случайно. В истории стрельцы оставили не очень хороший след, особенно после бунтов при молодом Петре, когда Софья, сестрица старшая, подняла стрельцов. Пролилось много крови, жертвой стрельцов едва не стал сам Петр, спасшийся в Троице-Сергиевой лавре. После Петр сам явил жестокость, собственноручно рубя головы бунтовщиков. Получается – не в самую хорошую компанию Алексей попал. А до восшествия на престол Петра не так много времени осталось. Фактически Федор Алексеевич последний из царей по линии Романовых-Милославских, Петр уже Романов-Нарышкин.

Уснул под утро. После заутрени в соборе Спаса-на-Бору завтрак. Голова после бессонной ночи тяжелая. А тут вдруг сотник с полковником заявились, потребовали рассказать, как было вчера. Выслушав, полковник обрадовался:

– Правильно себя вел. Утерли стрельцы нос рындам.

Сотник форму Алексея осмотрел: нет ли изъянов? Сапоги приказал надраить.

– Пыльноваты. Государь-то на тебя снова глянуть может.

Только государя Алексей не видел неделю. Хворал или делами занят был – неведомо. Но чувствовал Алексей, не последняя встреча их была. Связь невидимая возникла. Хотя где государь, а где Алексей? Ни по одной карьерной лестнице на самую вершину не поднимешься, царское место по наследству переходит. Одно исключение и было, когда Рюриковичи уступили место Михаилу Романову.

Алексея теперь назначали в караул только к Теремному дворцу. Обычно стрельцов ротировали. Сегодня на Беклемишевской башне, а завтра у Троицких ворот. Но кто осмелится нарушить государево указание? Алексею этот пост не нравился. От непогоды укрыться негде, как дождь – до последней нитки промокаешь, потом сушить форму надо, гладить. Ни грибка, ни навеса, но Алексей не роптал. Еще с военного училища помнил строки из Устава: «Военнослужащий должен стойко сносить все тяготы службы». Стрельцы Устава не имели, но действовали так же, форма и оружие другие, сообразно времени.

Хлопнула дверь дворца, вышел главный рында, сделал знак. Через пару минут ко дворцу подкатила царская карета. Стрельцы подтянулись, по сторонам осмотрелись. В Кремль пускали всех – на богомолье, в соборы. Иные ходоки выжидали появление царя, бросались к нему с прошениями, челобитными. Задача стрельцов в этот момент была отсечь от царя простолюдинов. Для жалоб был Челобитный приказ. А, кроме того, на царственную особу могло быть совершено покушение. Да и юродивые иногда выкрикивали громко нелицеприятные слова или предсказания, большей частью несбывавшиеся. Однако сегодня спокойно было.