Ядерные ангелы - Александр Шакилов

Крики ужаса и грохот выстрелов слились в какофонию.

Разведчик-метаморф не стал наклоняться, чтобы протиснуться в дверной проем. Зал для пресс-конференций он покинул с гордо поднятой головой – двинул напролом, вынеся кусок стены, обрушив ее и тем самым подняв облако пыли. Ах, если бы путника вырубило куском гипсокартона, удачно свалившимся на темечко! Увы, развеяв мои надежды, зеленая туша – сплошь костяные наросты в слизи – покинула клубы взвеси. Щелкнув клювом, монстр обратил на нас взор припорошенных фасеточных глаз.

Не сговариваясь, Гордей и я вскочили. И даже успели сделать пару шагов, прежде чем новый разряд свалил нас с ног.

Вдох, выдох, опять вдох. Воздух не желал задерживаться в легких.

– Давай, Край!

– Дружище!..

Поднялись плечом к плечу, иначе не получалось. Пошатываясь, сделали шаг, еще… И опять разряд.

Мой мозг небось расплавился, из ушей повалил дым. У Рыбачки вон из носа потекло. Красное…

Метаморф пер за нами, точно танк, обвешанный блоками противокумулятивной защиты. Не обращая внимания на молотящие по спине и бокам пули, он сшибал вазоны и переворачивал кожаные диваны.

Но самое главное – с каждой секундой расстояние между нами сокращалось.

– Дружище!..

– Край, я больше…

– Надо, Рыбачка, надо!

Не вставая с коленей, руки за спиной, мы, как могли, двинули прочь от преследователя. Нас то и дело корчило от разрядов. Чертовы наручники! Гореть в аду тому, кто их изобрел. Я боялся упасть лицом вперед. Если упаду, уже не встану. Не смогу.

Мы обречены. От путника не уйти. Но это еще не повод сдаваться.

И потому мы умудрились чуть ли не ползком пересечь вестибюль.

Из-за боли и Гордей, и я ни хрена не соображали, а потому не видели, куда направляемся. Уткнувшись лбом в стекло, я не сразу понял, что дальше отступать нам некуда. Каждую мою клетку, каждую молекулу трясло, в глазах вспыхивали молнии. Хотелось сдохнуть прямо здесь и сейчас. Но я все же обернулся к подступающему монстру. Привык, знаете ли, встречать врага лицом к его мерзостной роже.

И путник не заставил себя ждать.

Он согнул нижние лапы в коленях, сложившись в нечто, напоминающее лягушку, и прыгнул. Рыбачка не успел, а вот я поднялся в полный рост за миг до того, как монстр сграбастал нас своими лапищами. Перед смертью хотелось увидеть как можно больше. Часть нашей реальности навсегда пропечатается в душе, и я, бестелесный, смогу просматривать картинки-слайды. Справа и слева на лестницах – палачи и журналисты, прямо передо мной распластался в прыжке монстр, клюв его раскрыт, я вижу в нем ряды мелких зубов. А за спиной у меня стена из стекла. За стеклом – город.

И серые фигурки, и крики: «Руки вверх! Руки! Иначе – огонь на поражение!» Да я бы с радостью, но вот беда – мешают «браслеты», будь они трижды прокляты!..

Мне некуда бежать. Всё.

Время спрессовалось в одно мгновение, вместившее в себя множество событий.

Палачи открыли огонь.

Схватив меня и Гордея, монстр прижал нас друг к другу и к пластинам на животе – будто мы трое давно не виделись, рады встрече и с удовольствием обнимаемся. Только бы тварь не надумала похлопать нас по плечам своими когтями. Плохая примета, если в плечо впиваются когти монстра.

Пули защелкали по бронированной спине. Сам того не желая, метаморф прикрыл нас. Но вот беда – он чуток не рассчитал свой прыжок, да и тычки пуль его подтолкнули – со мной и Рыбачкой в объятиях разведчик врезался в стеклянную стену.

Даже толстяка, прыгни он на эту стену с разбега, стекло выдержало бы, но не громадного монстра с двумя спасителями человечества в придачу. Оно уже покрылось трещинами из-за пуль, в него попавших, – не все достались спине путника, – а под нашим напором не смог бы устоять и небоскреб. Вместе с каскадом сверкающих осколков мы отправились в полет с четвертого этажа.

* * *

Случись такое в кино, обязательно найдется навес из полосатой ткани или брезента. Он порвется, но все же смягчит падение героев. Или они нырнут в бассейн, подняв фонтан красивых голубых брызг. Сгодится даже мусорный бак, содержимое которого спасет от смертельной деформации костей и внутренних органов.

Но мы не в кино.

У самых бетонных плит внизу путник кошкой вывернулся, приземлившись не на лапы, но на бронированную спину. И все же удар был настолько сильным, что панцирь хрустнул. Меня и Рыбачку вмяло в толстый слой слизи, наросший на животе чудища. Затем нас всех подбросило метра на полтора над плитами и вновь на них опустило.

Когтистые лапы разжались.

Метаморф больше не подавал признаков жизни. Не думаю, что виной тому падение, просто условия нашего мира очень ему не подходили. Представьте, что вас в исподнем закинули на планету с гравитацией в девять «же» и с метановой атмосферой. Сколько вы там протянули бы?..

Чертыхаясь, не веря еще, что жив, я сумел-таки отлипнуть от чрева путника. Рыбачка тоже радостно сквернословил, обретя свободу.

– Святые моторы! Ты говорил, что завалить тварь будет проще простого! – Гордей скатился на плиты. Искусственный мех его леопардовой шубы свалялся, пропитавшись слизью метаморфа, и пах отнюдь не фиалками. Судорожный рывок – и Рыбачка встал на колени. Глаза его бешено сверкали, от пудры на багровом от напряжения лице не осталось и следа. Нос Рыбачки стал насыщенно сизым, будто отыгрываясь разом за весь тональный крем, который я в него втер. М-да, теперь даже сильно обдолбавшись нельзя было принять гордого байкера за гламурное кисо. – И это как два пальца об асфальт?! Да я тебя, Край!..

Мне показалось, что Гордей немного нервничает, поэтому я поспешил его успокоить:

– Дружище, это какой-то неправильный путник. Я в Парадизе другого завалил без проблем.

Не считая того, что перед этим метаморф угробил моего сына. Ну, почти.

Хоть разведчики и способны изменять свои тела, они все же не пришельцы с Альфы Центавра или Тау Кита. Они, как и мы, земляне. В том смысле, что живут на нашей планете, в ином ее варианте, ощущая реальность рецепторами, которых у нас попросту нет. К тому же их цивилизация подчинена одной цели – Всеобщему Единению. Путники верят, что однажды, закончив свой Путь, – захватив все параллельные миры, – они вернутся в исходную точку. В тот же миг реальности объединятся, образовав мир Прародителей, когда-то расслоившийся на великое множество миров. Произойдет Всеобщее Единение.

Как раз следующий Прыжок – из нашего мира дальше – будет последним, кольцо сомкнется.

Вот только кое-кто считает, что единение миров станет катастрофой для нашей планеты – она будет уничтожена…

Сверху, из пролома в стеклянной стене, нами любовались журналисты. Целясь камерами и ведя прицельный огонь из фотоаппаратов, они не давали палачам подступиться к дыре, иначе бы нас уже расстреляли кое-чем посерьезнее, чем баланс белого и фокусное расстояние. Зато от центрального выхода из здания тяжело затопали ботинками вооруженные мужчины в серых костюмах. Метров двести до них по открытой площадке, застеленной тротуарной плиткой. По площадке народ прогуливается. Студенты, рабы в оранжевых робах, мамочки с колясками. И всем интересно, что тут происходит.

– Край, ты понял, что твари зеленые надумали? Президент говорил про ракеты, про удар по террористам. Это война, Край… – Рыбачка озирался по сторонам, высматривая, куда бы нам податься, как скрыться с места преступления. – Зачем тварям ядерная война? Что за интерес жить среди руин?

– Ты думаешь как человек. – Я поднялся на ноги, ощущая тревогу. Что-то не так. Но я никак не мог понять, что именно. – А путники не люди. Они из параллельного мира, у них там климат иной, жизнь другая. Вот и хотят сделать из нашей Земли подобие своей. Горы долой, моря не нужны, и главное – повысить уровень радиации. А как это проще всего сделать? Вот именно, дружище.

Из-за облаков вынырнул вертолет. Винтокрылая машина неприлично качнула пилонами с дырчатыми кассетами. Это намек от пилотов, что они не прочь поделиться с нами парой-тройкой НУР[9] класса «воздух – земля». Еще одна вертушка села на крышу здания. Третью я заметил над проспектом слева. И палачи все ближе, а мы тут лясы точим.

– Слышь, Край, а чего это всех зацепило там, в зале, когда у твари пузо трястись начало, а тебя нет? – Рыбачка кивнул в направлении стоянки неподалеку от здания, из которого мы выпали. То есть предложил уходить тем же способом, как мы сюда прибыли. – Ты что, особенный?

– А те, кто Зону топтал, все особенные. – Я обещал Рыбачке разработать дерзкий план отхода, – гениальный план! – исходя из обстоятельств. Действовали мы нахрапом, наобум и без подготовки. Разве что документами успели разжиться. А все потому, что у нас совсем не было времени. Так что в итоге вся гениальность моего плана состояла в том, что никакого плана не было и в помине.

– Святые моторы, так ведь и я топтал!

Я не стал говорить Рыбачке, что совершать дерзкие вылазки на запретную территорию – это одно, а родиться на зараженной земле – чуточку другое.