Акселерандо - Чарлз Стросс

            Возле стола оказывается ещё кто-то; пухлый парень в зверски пёстрой гавайской рубашке, в нагрудном кармане просвечиваются авторучки, на лице — арктическое обморожение, хуже которого Манфред в жизни не видел.

            — Привет, Боб, — говорит вновь прибывший. — Как жизнь?

            — Порядок. — Франклин кивнул на Манфреда. — Манфред, познакомься с Иваном Макдоналдом. Иван, это Манфред. Присядете? — Он наклоняет голову в его сторону. — Иван занимается художественным дизайном общественных мест. Как правило, используя совсем особый бетон.

            — Прорезиненный, — говорит Иван, чуть слишком громко. — Розовый прорезиненный бетон.

            — А-а! — Во всяком случае, переключением приоритетов он прекратил рекламу; Аннет из «Арианспейс» с дрожью облегчения прерывает маркетинговое зомбирование и с чувством выполненного долга возвращается к своей некорпоративной индивидуальности. — Вы — тот, кто прорезинил Рейхстаг, да? Перенасыщенная углекислотой основа с примесью полиметоксисилана? — Она хлопает в ладоши, в глазах светится восторг. — Просто замечательно!

            — Он прорезинилчто? — бормочет Манфред на ухо Бобу.

            Франклин пожимает плечами.

            — Не спрашивай, я всего лишь инженер.

            — С известняком и песчаниками он работает не хуже, чем с бетоном; он просто гений! — Аннет улыбается Манфреду. — Прорезинить символ... символ автократии — разве не замечательно?

            — Я-то думал, что на тридцать секунд опережаю на вираже, — говорит Манфред с сожалением. И добавляет, обращаясь к Бобу: — Купите мне еще кружечку?

            — Я собираюсь прорезинить Три Ущелья! — громко заявляет Иван. — Когда наводнение спадёт.

            В этот миг на голову Манфреду тяжестью беременной слонихи наваливается полная загрузка пропускной способности, по его сенсориуму плавают глыбы монструозной пикселизации: около пяти миллионов гиков со всего света проявили интерес к его домашнему сайту, внезапная электронная толпа, вызванная постингом кого-то в другой части бара. Манфред вздрагивает.

            — На самом деле я пришёл сюда поговорить об экономическом использовании космических полётов, но сейчас меня накрыл слэшдот-эффект. Позвольте мне просто посидеть за выпивкой, пока он не смягчится.

            — Конечно, приятель. — Боб поворачивается в сторону бара. — Еще того же самого каждому из нас!

            За ближайшим столом некто с макияжем, длинноволосый, в платье — Манфред не хочет задумываться о половой принадлежности безумных запутавшихся европейцев — предаётся воспоминаниям о рассылках через сеть завлекушек в тегеранские злачные места для киберсекса. Два пижона, похожие на университетских преподавателей, горячо спорят на немецком языке; строка перевода в очках подсказывает ему, что спорят о том, следует ли считать тест Тьюринга законом Джима Кроу, нарушающим стандарты европейского corpus juris в отношении прав человека. Прибывает пиво, и Боб подвигает Манфреду неправильную кружку.

            — Вот, попробуй. Тебе понравится.

            — Лады. — В кружке оказалось что-то вроде дымчатого доппельбока, обильно приправленного вкусными супероксидами. Уже сам его запах заставляет Манфреда почувствовать, будто включилась аварийная сигнализация, воющая: «Опасность, Уилл Робинсон! Рак! Рак!». — Да, пожалуй. Я говорил, что по дороге сюда на меня чуть не напали?

            — Напали? Ого! Я думал, полиция в этих краях уже давно... Тебе пытались что-то продать?

            — Нет, и это не была разновидность вашего маркетинга. Вы знаете кого-нибудь из них, кто мог бы использовать сильно продвинутый шпионский бот Варшавского договора? Недавняя разновидность, осторожный владелец с легкой паранойей, но в целом скорее... я имею в виду, с претензией на то, что это ИИ общего назначения?

            — Нет. Ну и ну! Управлению национальной безопасности это не понравится.

            — Я тоже так думаю. Впрочем, у несчастного, скорее всего, сейчас нет заказчиков.

            — Космический бизнес.

            — Ах, да. Космический бизнес. В упадке, не так ли? Полностью изменился с тех пор как корпорация «Ротационная ракета» обанкротилась во второй раз. И НАСА. Не следует забывать о НАСА.

            — НАСА. — Аннет широко усмехается чему-то своему, поднимает бокал как бы в тосте. Иван, специалист по особым разновидностям бетона, приобнял её за плечи, и она чуть наклонилась к нему; он тоже поднимает бокал. — Пусть будет больше пусковых площадок, которые можно прорезинить!

            — НАСА, — эхом вторит Боб. Они выпивают. — Эй, Манфред. Что насчёт НАСА?

            — НАСА — идиоты. Хотят отправить на Марс приматов в консервной банке! — Манфред делает большой, в полный рот, глоток пива, после чего резко ставит кружку на стол: — Марс — всего лишь примитивная материя на дне гравитационного колодца; там нет даже биосферы. Лучше бы они продолжали работать над загрузкой сознания и решением проблемы конформационности наносборки. Тогда мы сможем превратить всю доступную обычную материю в компьютроний и использовать его для обработки наших мыслей. В долгосрочной перспективе это единственный путь развития. Солнечная система в данный момент полное ничтожество — безжизненна почти на всем протяжении! Достаточно измерить производительность, MIPS на миллиграмм. Всё, что не думает, — не работает. Нам следует начать с тел малой массы, переделать их для нашего использования. Демонтируйте Луну! Демонтируйте Марс! Создайте рои свободно летающих нанокомпьютерных  процессорных узлов, обменивающихся информацией посредством лазерной связи, более далёкие слои работают за счёт излишков энергии, переданных им от нижних слоёв. Матрёшечный мозг, сферы Дайсона, вложенные на манер русской игрушки размером с Солнечную систему. Научим безжизненную материю танцевать тьюрингово буги-вуги!

            Аннет наблюдает за ним с интересом, но Боб смотрит с осторожностью.

            — Мне кажется, это попытка заглянуть слишком далеко. Как ты думаешь, как скоро в будущем это сделают?

            — Очень нескоро — самое раннее лет через двадцать-тридцать. И можете забыть о правительствах на этом рынке, Боб; ничего, что нельзя обложить налогом, они не понимают. Но посмотрите на это в свете самореплицирующейся роботехники: благодаря ей установится дешёвый рынок запусков в космос, в обозримом будущем удваивающийся каждые пятнадцать месяцев начиная с... м-м... примерно через два года. Итак, берем вашу пусковую платформу и мой краеугольный камень для проекта сферы Дайсона. Работает это примерно вот как...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});