Тайна семи будильников - Агата Кристи

Джимми казалось, что на его слова следовало отозваться, но Ронни по-прежнему смотрел в одну точку.

Джимми покачал головой и погрузился в молчание. Он не знал, что можно сделать, оставалось ждать. И он ждал.

Их уединение нарушил Тредвелл.

— С вами хочет поговорить врач, джентльмены, он в библиотеке, прошу вас, сэр.

Ронни вскочил со стула. Джимми последовал за ним.

Доктор Картрайт был худой и энергичный молодой человек с умным лицом. Он поздоровался с ними кивком головы. Их представил Шимп, который выглядел еще более серьезным, чем обычно, казалось, у него даже очки стали больше.

— Я так понял, что вы были близким другом мистера Уэйда, — обратился врач к Ронни.

— Самым близким.

— Гм. Ну что ж. Дело представляется совершенно ясным. Печально, конечно. Такой здоровый молодой человек. Вы не знаете, у него была привычка принимать таблетки, чтобы заснуть?

— Чтобы заснуть? — изумился Ронни. — Да он всегда спал как сурок.

— И вы не слышали от него жалоб на бессонницу?

— Никогда.

— Что ж. Факты — упрямая вещь. Наверное, будет следствие. Боюсь, что все-таки будет.

— Отчего он умер?

— Тут сомневаться не приходится. Я бы сказал — передозировка хлорала. Таблетки валялись около кровати. Да и пузырек со стаканом были тут же. Все это, конечно, очень грустно.

Джимми задал вопрос, который, как он чувствовал, готов был сорваться с дрожащих губ Ронни, но тот почему-то никак не мог его произнести:

— А тут не может быть какой-то нечистой игры?

Доктор быстро взглянул на него:

— Почему вы так думаете? У вас есть причины подозревать, так, что ли?

Джимми посмотрел на Ронни. Если Ронни что-то знает, то самое время сказать об этом. Но к его удивлению, Ронни покачал головой.

— Никаких причин, — отчеканил он.

— А самоубийство?

— Разумеется, нет.

Ронни говорил убежденно. Однако врач такой уверенности не испытывал.

— Может быть, вам известно о каких-то его неприятностях? Были у него денежные затруднения?

Ронни снова покачал головой.

— Теперь насчет его родственников. Их надо известить.

— У него есть сестра. Вернее, сводная сестра. Живет в Дин Прайори, милях в двадцати отсюда. Когда Джерри уезжал из Ломлена, он жил у нее.

— Да, — протянул доктор, — ей надо сообщить.

— Давайте я поеду, — вызвался Ронни. — Дело неприятное, но ничего не попишешь, — он повернулся к Джимми. — Ты ведь ее знаешь, правда?

— Слегка. Танцевал с ней раза два.

— Тогда поедем на твоей машине, если не возражаешь. Я не смогу встретиться с ней один на один.

— Хорошо, — согласился Джимми. — Я и сам хотел это предложить. Пойду заведу свою старую колымагу.

Он был рад, что можно чем-то заняться. Поведение Ронни озадачило его. Что он знает или хотя бы подозревает? И почему не сообщил о своих подозрениях врачу?

Вскоре два друга на машине Джимми уже неслись по дороге, бесшабашно пренебрегая такими пустяками, как ограничение скорости.

— Джимми, — сказал наконец Ронни, — мне кажется, теперь у меня нет друга, кроме тебя.

— Так, — протянул Джимми. — И что из этого следует?

Тон был ворчливый.

— Я хотел бы тебе кое-что сказать. Кое-что, что тебе следует знать.

— Про Джерри Уэйда?

— Да, про Джерри Уэйда.

Джимми молчал.

— Ну? — спросил он в конце концов.

— Не знаю, имею ли я право, — сказал Ронни.

— Почему?

— Я связан своего рода обещанием.

— Вот как! Тогда лучше не говори.

Наступило молчание.

— И все же мне бы хотелось… Понимаешь, Джимми, ты ведь соображаешь лучше, чем я.

— Ну, это не так трудно, — последовал немилосердный ответ.

— Нет, не могу, — вдруг сказал Ронни.

— И не надо, — отозвался Джимми. — Тебе видней.

После долгой паузы Ронни спросил:

— Какая она?

— Кто?

— Эта девушка? Сестра Джерри.

Джимми некоторое время молчал, а когда заговорил, голос у него почему-то слегка изменился.

— Она… мировая девица. Как бы тебе сказать… сногсшибательная.

— Джерри был к ней очень привязан. Ей… ей будет нелегко.

— Да, поручение паршивое.

Они молчали до самого Дин Прайори.

— Мисс Лорейн, — сказала им горничная, — сейчас в саду. Может быть, вы хотите поговорить с миссис Коукер?

Джимми весьма красноречиво объяснил, что они не хотят говорить с миссис Коукер.

— Кто это миссис Коукер? — спросил Ронни, когда они шли по довольно запущенному саду.

— Старая карга. Она живет с Лорейн.

Молодые люди дошли до вымощенной дорожки. В конце ее они увидели девушку с двумя черными спаниелями. Невысокую девушку, одетую в старый твидовый костюм, совсем не такую, какую ожидал увидеть Ронни. И совсем не такую, какие обычно нравились Джимми.

Придерживая одну из собак за ошейник, она шла по дорожке им навстречу.

— Здравствуйте! — сказала она. — Не обращайте внимания на Элизабет. Просто у нее щенки и она очень подозрительна.

Девушка держалась естественно, и, когда, улыбаясь, она подняла на них глаза, на щеках ее заиграл слабый румянец цвета лесной розы. Глаза были темно-голубые, как васильки.

Внезапно они округлились, что в них было? Тревога? Как будто она догадалась.

Джимми поспешно заговорил:

— Это — Ронни Деверукс, мисс Уэйд. Вы, наверное, наслышаны о нем от Джерри.

— О да! — Она повернулась к Ронни с милой, приветливой и доброй улыбкой. — Вы оба гостите в Чимнизе, правда? А почему вы не привезли с собой Джерри?

— Мы… э… не могли, — начал было Ронни и замолчал.

И снова Джимми увидел в ее глазах испуг.

— Мисс Уэйд, — сказал он, — боюсь, у нас, как бы это сказать… дурные вести.

Она сразу насторожилась.

— Джерри?

— Да, Джерри. Он…

Девушка с неожиданной страстью топнула ногой:

— Да говорите! Говорите же! — и вдруг повернулась к Ронни. — Скажите мне вы.

Джимми почувствовал, как его кольнула ревность, и мгновенно понял то, в чем до сих пор не позволял себе признаваться. Он понял, почему и Элен, и Нэнси, и Тапка — были для него просто «девушки» и ничего больше.

Он вполуха слышал, как Ронни сурово произнес:

— Да, мисс Уэйд. Я скажу вам. Джерри умер.

Мужества ей было не занимать. У нее только перехватило дыхание, и она отступила на шаг, но уже минуты через две стала задавать вопросы, настойчивые и точные: как? когда?

Ронни старался отвечать ей как можно мягче.

— Снотворное? Джерри?

По ее голосу было ясно, что она не верит. Джимми посмотрел на нее чуть ли не предостерегающе. Он вдруг почувствовал, что девушка в своем неведении может сказать лишнее.

В свою очередь он, как можно осторожнее, объяснил, что потребуется следствие. Она содрогнулась. Они предложили ей поехать вместе с ними в Чимниз, но она отказалась, однако обещала, что приедет позже. У нее есть машина.

— Просто мне хотелось бы… сначала немного побыть одной, — объяснила она дрогнувшим голосом.

— Понимаю, — сказал Ронни.

— Правильно, — подхватил Джимми.

Они смотрели на нее, ощущая себя неуклюжими и беспомощными.

— Большое спасибо вам обоим за то, что вы приехали.

Молодые люди возвращались в Чимниз молча, между ними возникла какая-то натянутость.

— Боже! Ну и выдержка у нее! — восхитился Ронни.

Джимми согласился.

— Джерри был мне другом, — сказал Ронни. — Теперь я должен за ней присматривать.

— Пожалуй! Конечно!

Больше никто из них не произнес ни слова.

В Чимнизе Джимми поджидала леди Кут, вся в слезах.

— Бедный мальчик! — причитала она. — Бедный мальчик!

Джимми произнес все подобающие в данном случае слова, какие только мог придумать.

Леди Кут долго, с мельчайшими подробностями, рассказывала ему, как умирали ее многочисленные любимые друзья. Джимми с сочувственным видом слушал, пока ему не представился случай улизнуть так, чтобы не оскорбить ее чувств. Он бегом поднялся по лестнице и увидел, как из комнаты Джерри Уэйда выходит Ронни. Вид у Ронни был такой, словно Джимми застал его врасплох.

— Заходил взглянуть на Джерри, — объяснил он. — Ты зайдешь?

— Не думаю, — ответил Джимми, который, как все здоровые молодые люди, питал естественное отвращение к любым напоминаниям о смерти.

— По-моему, все его друзья должны.

— Да? Ты так считаешь? — переспросил Джимми и отметил про себя, что во всей этой истории Ронни Деверукс ведет себя как-то странно.

— Конечно. В знак уважения.

— Ну, если так, иду, — вздохнул Джимми и прошел в комнату, стиснув зубы.

Комната была прибрана, все расставлено по местам, на покрывале лежали белые цветы.

Джимми, волнуясь, бросил беглый взгляд на застывшее лицо. Неужели это — розовощекий, похожий на херувима Джерри Уэйд? Это неподвижное, исполненное покоя, мертвое тело? Его передернуло.