Отягощенные злом 2: Разновидности зла - Александр Афанасьев

Потому – в шестидесятые годы едва ли не на каждой улице Кабула можно было встретить хиппи. Бородатые, нечесанные, от изобилия доступных наркотиков совершенно потерявшие понимание времени и пространства, они перемещались по городу как сонные мухи, покупали лепешки на базаре, пили из реки Кабул, из которой сами афганцы пить не осмеливались, валялись прямо на земле на туристических спальниках и исповедовали свободную любовь. Афганцы – их не трогали, считая их почти что бидунами – святыми сумасшедшими, юродивыми. С тех пор – прошло столько времени, что иногда казалось – будто вся планета изменилась. Компьютеры, Интернет. Но тут… тут не изменилось почти ничего. Кроме людей…

Старый, потрепанный ФИАТ – универсал, с большими круглыми глазами фар – его за это называли еще "лягушкой" – остановился на углу так называемого "британского района" – укрепленного района на севере столицы страны, где жили британские специалисты. Район этот – сильно отличался от обычной кабульской застройки, состоящей то из дорогих вилл, то из непередаваемого убожества лачуг. Британцы построили для персонала посольства, британской больницы, университета, дилера Бритиш Моторс и некоторых других органов и организаций, действующих в Кабуле крепенькие бетонные четырехэтажки, примитивные – но при необходимости превращающиеся в бетонные бастионы. Четырехэтажки стояли правильными квадратами, в центре каждого такого квадрата была общественная зона – футбольное или волейбольное поле, к примеру. Его размеры – были рассчитаны аккурат под посадку среднего транспортного вертолета типа Вестминстер.

Сейчас – британцы покинули этот район и его обживали русские. Пока их было немного – большую их часть составляли врачи и корреспонденты. Ничего особо интересного здесь никто не ждал – открытого сопротивлении русским не было, жизнь приходила в некую норму. Были здесь, конечно, и разведчики…

Молодой парень, с вытянутым лицом, разночинского вида, с очками в золотистого цвета оправе на большом носу – шмыгнул на переднее сидение машины, рядом с водителем. На нем был армейский универсальный жилет – только вот переделанный под репортерские нужды и с ним была серая, джинсовой ткани сумка под камеру. Была у него и аккредитационная карточка, подлинная и не просроченная, выданная присутствием[6] генерал-губернатора. Последним штрихом, подтверждающим то, что он является журналистом – были ручка и карандаш в нагрудном кармане, оба дорогие, автоматические, в стальном корпусе.

– Салам алейкум – поздоровался он – я не опоздал?

Водитель ничего не ответил – только хмуро посмотрел на него и тронул машину с места.

ФИАТ покатился вниз… дорога шла вниз под небольшим уклоном, чтобы выйти, в конце концов, на Майванд, главную транспортную артерию афганской столицы, ведущую из западных пригородов в Старый город на востоке, огороженный старинным забором с воротами, закрывающимися на ночь. Мимо – катились бетонные заборы, оставшиеся еще от англичан, хазарейцы в своих деревянных сандалиях, натужно тянущие в гору свои неподъемные телеги, часто даже вдвоем – один тянет, другой толкает. Велосипеды… простые афганцы охотно покупали велосипеды, потому что велосипед не требует бензина как машина, еды как осел и если даже на нем наехать на мину – то только поранит, но ногу, скорее всего не оторвет. Те кто побогаче – использовали мотоблоки, к которым пристегивали самодельные телеги и везли товар, ведя мотоблок в поводу… благотворительные организации поставляли мотоблоки в сельские районы, но там они ломались, да и бензина не было – а вот в городе были и мастера и бензин. Машин было мало, в основном – британские, семидесятых, начала восьмидесятых годов, разрисованные как передвижные храмы. Было много женщин, закутанных в чадры… по утрам их бывало много, они шли на базар за покупками и это было единственное, ради чего они могли выйти из дома без сопровождения мужчины. Много было и детей – они клянчили милостыню, бросаясь едва ли не под колеса. На фоне этого – настоящими мастодонтами выглядели русские грузовики… русские караванщики до сих пор снабжали Афганистан всем необходимым, порой даже мукой, когда той не хватало. Угрюмые, носатые, высокой посадки, с колесами в рост подростка, кустарно бронированные автомобили казались реквизитами из фильмов об инопланетном вторжении. Оставалось только понять – на Землю – или Земли на другую планету…

Были и патрули на броневиках, но немного. Зато – было больше, чем обычно разукрашенных, с пулеметами пикапов, они стояли у дверей вилл, а заборы и стальные ворота этих вилл были разукрашены разноцветными лентами… причем сочетание цветов имело значение и обозначало то или иное племя. Это – многочисленные местные князьки и эмиры приехали на Лойю Джиргу, чтобы себя показать и на людей посмотреть. Еще больше родственников и членов племенных формирований ожидало во временных лагерях за чертой города – во избежание, так сказать, русские постановили, что вождь любого племени, большого или малого – может привести с собой только двадцать человек. Вожди подумали – и от греха, зная сами себя – согласились…

Журналист – достал камеру, небольшую, полупрофессиональную, пишущую на карту памяти последнего поколения емкостью в сто двадцать четыре гигабайта и начал снимать, опустив окно машины. Водитель заметил это, молча дотянулся и вырвал камеру. Положил ее между сидениями рядом с архаичной палкой переключения передач

– Эй!

– Не то снимаешь…

Журналист обиженно замолчал, но ненадолго. Профессия журналиста предполагает толстую кожу – профессионального журналиста очень нелегко оскорбить…

– Меня Иосиф зовут. А тебя?

Водитель хмуро усмехнулся

– Жид что ли?

– Нет, русский.

– Ага. А я грузинский…

В водителе и в самом деле было что-то грузинское… черные вьющиеся волосы и нос, например. Впрочем, он мог быть и местным…

– Ты антисемит?

– Нет. Но кто вас любит…

Водитель снова цинично хмыкнул

– Ну, кому надо тот любит… – ответил журналист – давно здесь работаешь?

– Давно…

Перед выездом на Майванд образовалась пробка – два кортежа не могли поделить дорогу. Водитель раздраженно нажал клаксон, который был тут не в центре ступицы – а на одном из отходящих от нее крыльев…

14 сентября 2012 года

Афганистан, Кабул

Бывшее здание МВД

Долгое время – не удавалось подобрать подходящее место для проведения Лойя Джирги – не подходило ни посольство, ни Арк – городской королевский дворец, ни Тадж-Бек – новый пригородный. В конце концов – решили остановиться на имеющем довольно приличных размеров зал новостройке министерства внутренних дел Афганистана, в самом центре города. Это было восьмиэтажное, массивное здание, чем-то напоминающее здание североамериканского посольства в Сайгоне. Напротив – было здание Радио и телевидения Афганистана…

Несмотря на то, что фельдмаршал Апраксин по своему чину имел закрепленный за ним вертолет, который мог совершить посадку на крышу здания министерства – он сам понимал, что использовать его не следует. Следует взять машину и приехать на машине как все. Афганцы – очень гордые люди болезненно реагирующие на любую демонстрацию превосходства над ними… даже на то, что генерал-губернатор использует вертолет. Вертолет напоминал им о британцах, и о том, кем они являлись сейчас – небольшим, но воинственным народцем, отставшим в развитии от цивилизованных стран примерно на сто пятьдесят лет. Пройдет время и, как и в Багдаде – вертолет будет дорогим транспортным средством, которое может себе позволить каждый, имеющий деньги. Но пока тут так – и не стоит ломать все это через колено. Британцы уже попробовали…

И потому – фельдмаршал Апраксин в сопровождении небольшой охраны вышел из своего бронированного автомобиля, точно так же, как до этого подобное делали шейхи и эмиры племен. Это напоминало синематографический фестиваль – девять ступенек, девять шагов, лестница, покрытая красным ковром. Вот только вместо ярко разрисованных рекламных перетяжек и полотнищ с названиями новых фильмов – простое, белое полотно, призванное перекрыть линию прицеливания снайперам, а вместо рукоплещущих фанатов – бородатые архаровцы с автоматами…

В холле – Апраксин заметил шейха Абдуррахмана Рази, лидера племени шинвари. Один из самых образованных людей на Джирге, знает восемь языков, правда половина из них – восточные. Шейх кивнул, давая понять, что нужно поговорить…

Фельдмаршал сделал знак – и охрана моментально отгородила своими телами место в углу. Лойя Джирга должна была вот – вот начаться, кабинета, чтобы нормально поговорить – не было…

– Да пребудет с вами Аллах – начал шейх

– И вас, да коснется милость его…

Шейх кивнул

– Аллах щедр на милость, это верно. Но когда на свет появлялись некоторые из присутствующих – он был явно в гневе.