Здесь Ах Пуч - Уильям Берроуз

Я вам объясню, что делает мистер Харт со снимками, столь жуткими, что их нельзя публиковать. Он восстанавливает кошмарное происшествие во всех подробностях.

Вот одно... Южноамериканский генерал поймал любовника своей жены, молодого лейтенанта ВВС. Верные слуги держат любовника, а генерал отрезает ему член... "Парень корчился и извивался"... Сфотографируйте его лицо. Сфотографируйте лицо генерала.

У мистера Харта тонкое чувство юмора. Ему нравится дрочить на эти фотографии, пока его деловые конкуренты проводят время с бабами.

У мистера Харта есть любые снимки: пытки, отвратительный секс, безумие, издевательства... Пора показать, как он использует эти фотографии, чтобы убрать того, кто встал у него на пути, как он может вставить снимки и слова тебе внутрь.

Вот мистер Перси Джонс, он экспериментирует с шифраторами речи и магнитофонами. Он установил, что зашифрованные приказы действуют на впечатлительных подопытных, как гипнотические команды. Мистера Харта это достало. Джонс делает всеобщим достоянием то, что мистер Харт хочет приберечь для себя. Шифраторы речи стали применяться примерно в 1882 году, за семь лет до изобретения магнитофона. Мистер Харт экспериментировал с первыми шифраторами и разработал собственные модели. Первоначально это был микрофон, заключенный в два сообщающихся цилиндра с перфорацией, сделанной так, что речь затихала и появлялась в соответствие с рисунком. Когда Харт услышал первый магнитофон в 1899 году, все стало ясно: вот способ быть ГОЛОСОМ в голове каждой человеческой собаки на этой планете.

Первый магнитофон был признан непрактичным, и Харт с этим выводом согласился. Он дал указание своим техникам усовершенствовать механизм в секретных лабораториях, так что, когда вскоре после Второй Мировой войны магнитофоны появились в свободной продаже, он со своими разработками был уже далеко впереди. Он придумал, как контролировать использование магнитозаписи и пресекать любые эксперименты с шифраторами речи и магнитофонными разрезками. Он монополизировал изобретения в этой области, чтобы получить фору, прежде чем новое устройство появится в продаже. А помните американского врача, который в 1899 году открыл, что плесень может лечить от инфекций? Мистер Харт решил развлечься, возглавив газетную кампанию против несчастного доктора. В результате тот потерял лицензию и умер в нищете, а техники Харта, тем временем, экспериментировали с плесенью и выделили пенициллин. Он оставил лекарство для собственного эксклюзивного использования. Ему нравилось думать о миллионах людей, которые могли бы спастись благодаря пробиркам, хранящимся у него в подвалах. Он лучше себя чувствовал, когда о них думал.

Мистеру Харту необходимо быть бесчеловечным, потому что так называемые люди смертны. А мистер Харт подсел на бессмертие. Он подсел на бессмертие, обеспеченное смертностью других: лохов, черномазых, цветной швали, человеческих собак, вонючих людишек, и сверхчеловеческое презрение к этим обезьянам наполняло его безмятежным покоем. Он подсел на особую мозговую частоту, промежуточную ноту, - какое дивное чувство... застывает, как металл. Эта изумительная синяя частота появляется, когда руки дрожат и потеют, она возникает от чувства, что жалкие бедняки корчатся и пускают слюни у него под ногами, чувства, что любого можно выставить мудаком и ткнуть мордой в его убожество, чувства, что он может раздавить редактора, как клопа, и редактор об этом знает. Ему нужны твоя боль твой страх твоя моча твое говно твое человеческое тело, которое умрет и будет поддерживать его жизнь. В этом чувстве еще таятся бездны, говорит он себе, и так оно чудесно, это чувство, - в нем можно купаться целую вечность.

Но ему нужно все больше и больше вонючих людишек, чтобы получать наркотик. А что это за чудесный наркотик? Просто ощущение все большей безопасности. А безопаснее всего - разобраться с беспородными людишками, угрожающими его позолоченным хранилищам страха. Синяя нота хорошо вставляет, только бы плавать в ней вечно. Приход возникает с чудесным дрожанием рук и пoтом, но нужно все больше уверенности, что он способен раздавить трусливое дерьмо.

- Видишь, в чем тут штука, Би Джей. Этот ловец душ, заправила с такой эээ темной стороной характера.

Вернемся к мистеру Джонсу.

Харт вызывает Шептуна. Тот умеет подражать любому голосу и заставляет Джонса шептать с расстояния в десять футов похабные слова. Шептун - серый, невзрачный и так похож на ходячий труп, что люди его не замечают. Вместо этого они смотрят на Джонса. Джонс идет к газетному киоску, где его всегда любезно обслуживали. Шептун рядом листает журнал. От ненависти, вспыхнувшей на лице продавца, Джонс рассыпает мелочь по полу. Неуклюже подбирает ее и дрожащим голосом просит газету... (Шептун изучает этот голос)... Безмолвно продавец дает ему сдачу.

Джонс идет в ресторан и заказывает завтрак. Он заканчивает есть и закуривает. Вскакивает амбал за соседним столом:

- Может, вы позволите мне позавтракать...

- Не понимаю, о чем вы...

- Вы все прекрасно понимаете, вы прямо сейчас издаете мерзкие звуки...

Шептун сидит в углу.

Наконец, мистер Джонс напал на официанта, который полчаса его игнорировал. Его жестоко избили, отвезли в больницу, а потом посадили в сумасшедший дом.

Много было людей, мешавших мистеру Харту. Вот некто рекомендует витамин А в качестве лекарства от простуды. Он обнаружил, что большие дозы витамина А - 200 000 единиц, если принимать их каждые шесть часов после первых признаков болезни, победят простуду или серьезно ослабят ее ход. У мистера Харта законный интерес ко всем вирусам. Он занят исследованием вирусов. Такие вирусы, как простудная лихорадка или обычная простуда, могут проложить дорогу эпидемии. С этим человеком расправились, как с Джонсом. Мистер Харт переводит исследования на витамин С, который, как ему известно, вполне бесполезен для лечения простуды.

Есть люди, которые выступают за использование апоморфина для лечения наркомании и алкоголизма. Мистер Харт испытывает законный интерес к этим состояниям.

Так что они поступают, как с Джонсом, или сходным образом.

Мистер Харт рассматривает вирус, как прототип чужеродного вторжения. Что-то у тебя внутри. То, с чем ты не можешь бороться. Как изобразить вирус? Возьмем простой пример, - простудную лихорадку, обычный герпес. У этого вируса кристаллическая шестиугольная форма, и он довольно велик. Художники рисуют частицы вирусов, как они выглядят под электронным микроскопом. Фотографии простуды на разных губах и разных цветов. Образцами служат и лица людей, страдающих от жжения: это слегка эротичное ощущение, навязанное объекту, - постоянная осведомленность о лихорадке. Вирус должен все время напоминать о себе. Перерисуй это чувство лихорадки на губе и смешай с другими лихорадками и лицами зараженных в шаблонах простудного вируса. Основной образ простудной лихорадки затем может быть смешан с образами страха, чтобы создать Простудную Лихорадку Харта... Вот человек с лихорадкой на губе. Рядом призрачная фигура мистера Харта кормит лихорадку, обрушиваются картинки страха, и человек съеживается, как испуганный пес. Мистер Харт зажигается синим джанком, - холодным и синим, как жидкий воздух.

С другими вирусами он делает то же самое. Вирус - живая фотография, создающаяся из вас самих.

Масштабные эксперименты, демонстрирующие воздействие радиации во многих поколениях, были проведены на мушках-дрозофилах. Из всех мутаций, возникших в результате облучения, ни одна не была биологически желанна, то есть направлена на выживание дрозофил. Между тем, результаты экспериментов по исследованию воздействия радиации на генетику вирусов не были обнародованы. Можно сделать вывод, что все эти эксперименты проводились разработчиками биологического и химического оружия.

Облучение вирусов различными формами радиации, - вот основа исследований в частных лабораториях мистера Харта. Он собирается создать супервирус.

БОЛЬНОЙ БЕШЕНСТВОМ МАЛЬЧИК ВЫЗДОРОВЕЛ: ВПЕРВЫЕ В ИСТОРИИ.

Лима, Огайо, 21 декабря (Ассошиэйтед Пресс).

Шестилетний мальчик, по-видимому, стал первым излечившимся от бешенства в медицинской истории... Майкл Винклер из Лимы, Огайо...

- Уберите эту статью из номера, - вопит на редакторов мистер Харт.

- Мистер Харт, слишком поздно. Ваша коммуникационная машина вышла из-под контроля.

Нельзя снять эту статью.

И вот еще одна, которую нельзя убрать:

"Интернешнл Геральд Трибьюн", 8 июня, 1970 г.

"Начало конца".

РЕВОЛЮЦИЯ СИНТЕТИЧЕСКИХ ГЕНОВ.

Вашингтон.

Мы стоим перед фактом: в лаборатории в доме 125 по Университет-авеню в Мэдисоне, штат Висконсин, 48-летний химик из Индии, доктор Хар Гобинд Хорана, создал ген.

"Это начало конца", - такой была первая реакция на эту новость атташе по науке одного из крупнейших посольств в Вашингтоне. Если вы способны создавать гены, объяснил он, вы можете получить и вирусы, от которых нет лечения.